Ознакомительная версия.
— Добровольно! — одними губами произнес он, но Петька хорошо расслышал его. Потом старичок сложил губы трубочкой и подул.
Видимо, на долю секунды Петька потерял сознание. Но спасительный звонок на урок привел его в чувство как раз вовремя. Еще бы секунда, и Петька головой вниз летел с высоченной лесенки. Но он успел повернуться и на трясущихся ногах спуститься вниз.
— Эй, не люблю я ее! — заорал он, подбегая к липе. — Слышишь? Так и передай. Не люблю! И видеть больше не хочу! — Он стукнул кулаком по шершавой коре. Отбил руку. Это еще больше его разозлило. — И помирать из-за нее не буду! Понял? Пускай больше не старается. У нее ничего не получится. Эй! Убирайся отсюда со своими пугалками! Я брату все скажу! Тебе не поздоровится! Понял?
Петька кричал и кричал, колотя руками и ногами по стволу. Сверху на него падали листья.
— Эй, ты! — уже хрипел Петька. — Как там тебя? И Гришку не трогай! Он вообще больной! А будешь приставать…
— Ну, ну, — раздалось рядом, и от неожиданности Петька присел.
Глава 8
Уроки первой любви
Рядом с Петькой стоял физрук с мячом под мышкой и свистком на груди. Он удивленно переводил взгляд с Петьки на дерево и обратно.
— С кем это ты тут… м-м… беседуешь? — спросил он.
— А там… это… — Петька чувствовал, что от пережитого страха у него трясутся руки. — Бес там сидит.
— Кто?
Физрук переложил мяч в другую руку и приподнялся на цыпочки.
Конечно, в ветвях уже никого не было. Петька осторожно попятился. Когда физрук опустил голову, рядом с липой он стоял в одиночестве.
Десятиклассники нехотя выходили на площадку. На Петьку никто не смотрел.
— Я с тобой вечером поговорю, — сквозь зубы процедил Димка, поравнявшись с братом.
— Мне сейчас надо! Это срочно! — заторопился Петька.
Над площадкой раздался длинный свисток, а затем голос физрука:
— Десятый класс! Строиться!
Петька встал за братом.
— Ничего срочного у тебя быть не может, — огрызнулся Димка. — Ты знаешь, какой нам разгон Людмила устроила? Мы теперь все после уроков остаемся.
— На первый-второй рассчитайсь!
— Димка! Меня правда убить хотят! В меня покойница влюбилась!
— Чего? — повернулся Димка.
— Не «чего», а второй, — поправил его физрук. — Ткаченко, разговорчики в строю! Что там тебя отвлекает?
— Не что, а кто, — мрачно отозвался себе под нос Димка. — Ну, еще что-нибудь соври, — устало согласился он.
— Как мне ей объяснить, что я ее не люблю?
— В колонну по двое, девочки один километр, мальчики три. Бегом, марш!
Петька пристроился рядом с братом. Все ребята понимающе сдвинулись на одного, и десятый класс побежал.
— Ну и вопросики у тебя, — более миролюбиво усмехнулся Димка. — Так ты из-за этого вчера шкаф свернул? Давай дома поговорим.
— Я тебе потом объясню, — Петька не настроен был повторять свою историю заново. — Мне все надо сделать сегодня. Иначе меня убьют.
— Так прямо и убьют? — Димка весело покосился на брата и прибавил скорости.
— Ну, ты же знаешь, что надо девчонкам говорить!
Петька старался не отставать.
Беда была в том, что в любовных делах он был совершенно не искушен. В детском саду его больше интересовали машинки. Учиться он не очень любил и свою нелюбовь перенес на учительницу. Сейчас в классе никого достойного не было. Не Голованову же любить, в самом деле! Все, что мог, он уже сказал, но его не поняли. Иначе бы противный дед давно бы от него отстал, да и Вера перестала бы появляться среди взрывов и фейерверков. Значит, должно быть какое-то одно слово, которое подействовало бы наверняка.
— Скажи ей… — Димка краем глаза заметил, что брат догнал его и довольно кивнул. — Скажи… «Пошла вон!» Грубость на них действует.
— На эту не действует! — отверг предложение Петька, мгновенно сообразив, что грубость такую бесчувственную девочку могла и не пронять. — А еще каких-нибудь слов нет?
Полкилометра Димка бежал молча, хмуря лоб.
— Есть один стопроцентный способ, — наконец произнес он, и в Петькиной душе затеплился огонек надежды. — Ее надо пригласить на свидание и не прийти. Она потом год в твою сторону смотреть не будет.
— Она мне сама свидание назначила, — вздохнул Петька. — Я на него не прихожу, а она является, торопит.
— Какая настойчивая! — восхитился Димка. — И где ты только встретился с такой терпеливой?
— Там же, где и ты, — отмахнулся от шутки Петька. — Мне слово нужно. Такое, чтобы враз подействовало. Чтобы как отрезало.
— Ты что, девчонок не знаешь? — отмахнулся Димка. — Они приставучие. Если что в голову себе вобьют… А ты сделай так, чтобы она сама поняла, что видеть тебя больше не хочет.
Петька даже отстал от удивления. Что-то брат сказал очень уж умное. Он не совсем понял.
— Да она меня сначала прибьет, а потом разбираться будет. — Петька снова побежал, решив над всеми умностями подумать потом.
— Вот это любовь! — вздохнул кто-то, ставший невольным слушателем их разговора.
— Я бы ее за такую любовь… — в сердцах выдохнул Петька.
Он вполне допускал, что где-то там, далеко-далеко, бывает такая любовь, что за нее и жизнь отдать не жалко. Но про себя-то он такое сказать не мог!
— Димка, помоги! — Петька затеребил брата за край футболки. — Я у тебя один. Как ты без меня жить будешь?
— Очень даже спокойно жить буду, — отозвался Димка. И какое-то время братья бежали, не говоря ни слова.
Петька вздыхал. Вот так всегда! Нужно умереть, чтобы окружающие поняли, какого замечательного человека потеряли. Не станет его, тогда Димка поймет…
— А ты на нее вообще не обращай внимания, — снова заговорил Димка. — Она к тебе. А ты — кремень. Нет ее, и все тут.
— Не то, — покачал головой Петька. — Ей нужно объяснить, что она не того выбрала.
— Скажи, что любишь другую. Пускай ждет, пока сердце твое освободится. А там, глядишь, и она кого другого выберет.
Мысль была хорошей.
— А про кого мне сказать? — Петька и правда не знал, кого назвать, чтобы вышло правдоподобно.
— Ну, брат, это уж твое дело, — хихикнул Димка и побежал вперед.
Петька еще пробежал с десятиклассниками пару кругов вокруг школы, а потом потерялся в школьном парке.
Влюбиться…
Петька перебрал всех известных ему актрис, маминых знакомых, потом папиных. Подходящей кандидатуры не находилось. Он перешел к более близким знакомым. Школа. Шесть лет от звонка до звонка. В памяти всплыла фотография класса, сделанная в конце пятого класса. Все такие красивые, улыбающиеся. Но ни одно лицо Петьку не волновало.
Ознакомительная версия.
