Ознакомительная версия.
– Угомонись, Кривой Шакал! – раздался из глубины пещеры негромкий властный голос. – Может быть, не его, а тебя я прикажу выкинуть в пустыню! Может быть, так будет мне угодно!
В круг света вышел невысокий мужчина с красивым, гладко выбритым лицом, в короткой светло-коричневой накидке. Встретив этого человека днем на улице Города Мертвых, Ат Сефор принял бы его за торговца или богатого мастерового, но никак не за главаря шайки грабителей могил.
Тем не менее это был именно он, знаменитый Габд-а-Батх, Шейх Ночи. При его появлении остальные грабители замолкли, как замолкают мелкие хищники при появлении льва.
– Что привело тебя в мои владения, жрец? – проговорил он, подойдя к пленнику и внимательно оглядев его.
– Прикажи развязать мне руки! – потребовал Ат Сефор.
– Может быть, прикажу, а может быть, нет, – отозвался Шейх. – Может быть, мне будет угодно изжарить тебя на вертеле вместо этой газели. Когда я спрашиваю, что привело тебя к нам, – следует отвечать, если ты не хочешь вызвать мой гнев.
– У меня есть дело к тебе, Шейх, – проговорил молодой жрец, опустив глаза. – Но все же… если ты не хочешь развязать мне руки – вели своим людям оставить нас, ибо мое дело не предназначено для посторонних ушей.
Габд-а-Батх двинул бровью, и тут же вся его шайка покинула пещеру, словно унесенная порывом ветра. Только старая Фетх скорчилась в углу, словно груда тряпья.
– Говори! – приказал главарь грабителей.
– Мне нужна одна вещь, спрятанная в гробнице… – вполголоса начал Ат Сефор.
– Все, что спрятано в гробницах Города Мертвых, принадлежит мне! – высокомерно проговорил грабитель.
– Но это не золото, не драгоценный камень, не слоновая кость, не красивый наряд…
– Что же это? – перебил его Шейх Ночи. – Оружие?
– Нет, это папирус!
– Всего лишь папирус? – главарь шайки явно был разочарован.
– Да, но за этот папирус я заплачу тебе золотом! Щедро заплачу!
– Что же это за папирус, ради которого ты готов не только раскошелиться, но и прийти ночью в мою пещеру, покинув свой безопасный и роскошный храм?
– Его называют папирусом Тота, или Мудростью Мудрых, – ответил жрец. – Он содержит одно число… впрочем, тебе, Шейх, это неинтересно. Тебе должно быть интересно только одно – что я за него заплачу, и заплачу очень щедро.
– Ты прав, жрец! – кивнул грабитель могил. – Мне неинтересно, что там, в этом папирусе. Это – ваши дела, дела людей из храмов. Мне интересно золото, и слоновая кость, и украшенное оружие. Так и быть, я найду для тебя этот папирус.
– Когда ты пойдешь за ним, я хочу, чтобы ты взял меня с собой, – проговорил Ат Сефор, понизив голос.
– Не ослышался ли я? – переспросил Шейх Ночи. – Жрец, человек в белом одеянии, намерен осквернить это жреческое одеяние, во мраке ночи проникнув в гробницу? Куда катится наш мир!
– Я боюсь, что твои люди своими грубыми руками испортят бесценный папирус Тота, повредят его. Поэтому я хочу сам, своими руками взять его оттуда.
– Это глупо, – поморщился Габд-а-Батх. – Не к добру брать с собой на дело постороннего человека, тем более – жреца… но мне сегодня угодно быть к тебе милостивым. Так и быть, ты можешь вместе с нами спуститься в гробницу… только не забудь взять с собой золото!
– Ты считаешь, если я жрец, то я глуп, как новорожденная газель? – сквозь зубы проговорил Ат Сефор. – Если я спущусь с тобой в гробницу, взяв с собой золото, ты оставишь меня в этой гробнице навеки! Нет, так не будет! Я заберу из могилы папирус Тота, а после отдам тебе золото. Оно будет спрятано в надежном месте.
– Могу ли я верить жрецу? – с сомнением проговорил Габд-а-Батх.
– А могу ли я верить грабителю? – в тон ему отозвался Ат Сефор.
– Ну что ж, сегодня мне угодно быть доверчивым! – промолвил наконец Шейх Ночи. – Будь завтра на закате у той же скалы, где встречался сегодня со старой Фетх! Оттуда мы пойдем за твоим папирусом!
– А что – ты уже знаешь, в какой гробнице он лежит? – с сомнением спросил жрец.
– Я знаю обо всем, что творится в Городе Мертвых! – высокомерно ответил грабитель.
Впрочем, он ошибался.
Он не знал, что неподалеку от входа в его пещеру среди камней прятался человек в таком же, как у Ат Сефора, жреческом одеянии.
Старыгин вошел в свой подъезд, открыл почтовый ящик. Там лежал белый удлиненный конверт без марки. Дмитрий Алексеевич шагнул ближе к свету, чтобы прочесть надпись на конверте.
В правом нижнем углу было написано его имя – Д. А. Старыгину, и больше ничего – ни адреса, ни прочих координат. В верхнем левом углу значилось имя отправителя.
Старыгин прочел его… и не поверил своим глазам.
Косым торопливым почерком на конверте было написано:
«Луи Жироде Триозон».
– Полковнику никто не пишет? – раздался вдруг рядом с ним молодой насмешливый голос.
Дмитрий Алексеевич вздрогнул от неожиданности и выронил конверт.
Белый прямоугольник спланировал на каменный пол подъезда, прямо к ногам невысокой пухленькой девушки с круглым безобидным личиком первой ученицы.
– А, полковник как раз получил письмо! – проговорила она, подняв конверт и с интересом разглядывая его. – И какое интересное! Ни марки, ни обратного адреса!
– Что вы здесь делаете, гм… товарищ капитан? Или как вас следует называть – господин капитан? Вы за мной следите? – с этими словами Старыгин протянул руку и попытался забрать конверт у Журавлевой.
– Можете называть меня просто Натальей… Игоревной! – отозвалась она, придерживая конверт. – От кого это вам приходят такие письма? Надо же, какое звучное имя! Кто это – Луи Жироде Триозон? Ваш французский коллега?
– А вам-то что? И вообще – я вас, кажется, спросил: что вы делаете в моем подъезде?
Журавлева с явной неохотой отдала ему конверт и ответила:
– Вы не забыли – я служу в милиции, а в вашем подъезде произошло убийство. Так что я здесь нахожусь по долгу службы, а вовсе не из праздного интереса к вашей особе!
– Да? Почему же тогда вас интересует моя корреспонденция? Или я – ваш единственный подозреваемый?
– Вовсе нет! – капитан была невозмутима. – Как раз у нас появились кое-какие подвижки в вашем деле! Кстати, мне говорили, что вы замечательно варите кофе. Не пригласите девушку на чашечку?
«Это что-то новенькое, – подумал Старыгин, – вчера чуть не арестовывать собиралась, а сегодня на кофе напрашивается! Да еще так нахально!»
Ознакомительная версия.
