Губы его беззвучно шевелились.
Если бы Альберт изучал Ветхий Завет, он бы познал, как себя чувствовал Савл, самый ярый преследователь ранних христиан, когда пелена упала с его глаз по дороге в Дамаск. Он уставился на Роберта Дженкинса с сияющим энтузиазмом, всякую сонливость, как рукой сняло.
Ну конечно же, если как следует все обдумать или кто-нибудь вроде мистера Дженкинса продумал это за тебя, все становилось настолько очевидным, что не допускать этого было бы невозможно. И неважно, поношенный у него плащ или нет, – главное, он был голова! Почти все пассажиры и весь экипаж «Гордости Америки», рейс № 29, исчезли в районе пустыни Мохаве. И одним из спасенных оказался – сюрприз! сюрприз! – другой пилот «Гордости Америки», который, по его собственному утверждению – «квалифицированный пилот для управления именно этой моделью самолета».
Дженкинс наблюдал за Альбертом и теперь улыбнулся. В его улыбке не было особого юмора.
– Ну что, соблазнительный сценарий? Верно? – сказал он.
– Нам нужно будет его схватить, как только приземлимся, – сказал Альберт, потирая щеку ладонью. – Давайте так: вы, я, мистер Гаффни и тот англичанин. Он вроде бы сильный человек. Вот только… а что, если британец тоже в этом замешан? Вдруг он телохранитель капитана Энгла? Это я так… вдруг кто-то, как и вы, догадался обо всем.
Дженкинс раскрыл было рот, чтобы ответить, но Альберт его торопливо опередил.
– Лучше захватить их обоих. Как-нибудь. – Он слегка улыбнулся мистеру Дженкинсу – улыбкой Туза Косснера, холодной, скупой, опасной. Улыбкой человека, который проворнее молнии и знает это. – Я, может быть, и не самый умный парень на свете, мистер Дженкинс, но я и не лабораторная крыса ни для кого.
– Но это же все не выдерживает критики, – спокойно заметил Дженкинс.
– Что?! – Альберт часто замигал.
– Я говорю – сценарий, который я тебе обрисовал. Он не выдерживает критики.
– Но вы же сказали…
– Я сказал: если бы дело касалось только самолета, я бы мог предложить какой-то сценарий. Я это и сделал. И неплохой. Если бы это была идея книги, уверен, что мой агент ее бы продал. К сожалению, речь идет не только о самолете. Денвер возможно и находился внизу, но все его огни были отключены. Я рассчитал наш полет по своим часам и могу сказать тебе, что дело тут не только в Денвере. Ни единого признака Омахи и Де-Мойна там, в темноте, не было, мой мальчик. Я вообще ни единого огонька не увидел. Никаких признаков ферм, зернохранилищ, аэропортов, шоссейных дорог. А эти вещи по ночам хорошо видны, ты знаешь. Тем более с нынешним интенсивным освещением они очень заметны даже с высоты шести миль. Вся страна погружена в полный мрак. Конечно, можно предположить, что некое весьма неэтичное государственное агентство втянуло нас в какой-то эксперимент, чтобы понаблюдать за нашей реакцией. Чисто гипотетически, по крайней мере. Но во что я никак не могу поверить, так это в то, что «Магазин» уговорила всех на нашем пути погасить все огни, чтобы подкрепить иллюзию, будто мы остались совершенно одни.
– А что если все это – фикция, розыгрыш? – предположил Альберт. – Может быть, мы все еще на земле, а за окном нам показывают фильм. Я как-то видел кино на эту тему.
Дженкинс с сожалением покачал головой.
– Возможно, этот кинофильм был интересным, но я не верю, что он сработал бы в реальной жизни. Если только наше гипотетическое секретное агентство не усовершенствовало какой-нибудь широкоэкранный трехмерный проектор. Думаю, что нет. То, чему мы свидетели, происходит не только внутри самолета, Альберт, вот почему все мои дедукции рассыпаются в прах.
– Но пилот! – возбужденно возразил Альберт. – Как это получилось, что он оказался здесь в самое нужное время?
– Ты любишь бейсбол, Альберт?
– Я-то? Да не особенно. Ну, иногда смотрю по телеку, как играют Доджеры. Но это так…
– Тогда я тебе, если позволишь, приведу возможно самый удивительный случай в истории этой игры, который как раз объясняется законами статистики. В 1957 году Тэд Вильямс поразил первую базу шестнадцать раз подряд. И такая удача повторялась шесть матчей подряд. В 1941 году Ди Маджио отбил мяч в пятидесяти шести ударах подряд. Однако результаты Ди Маджио бледнеют по сравнению с результатами Вильямса. У последнего вероятность составила один к двум миллиардам. Любители бейсбола любят повторять, что удачу Ди Маджио никому не превзойти. Я не согласен. Более того, готов спорить, если бы они продолжали играть еще тысячу лет, начиная с сегодняшнего дня, счет Вильямса по шестнадцать попаданий подряд останется рекордным.
– И что из этого следует?
– Я полагаю, что присутствие капитана Энгла на борту нынешней ночью не более и не менее как случайность, подобная шестнадцати попаданиям подряд Тэда Вильямса. И учитывая наши обстоятельства, я бы сказал, что это счастливая случайность. Если бы жизнь была подобна детективной истории, Альберт, где счастливые случайности недопустимы, как и счастливые совпадения, все было бы куда сложнее. Но я обнаружил, что в реальной жизни совпадения не являются исключением, они скорее правило.
– Тогда что же все-таки происходит? – прошептал Альберт.
Дженкинс протяжно вздохнул.
– Боюсь, я не тот человек, которого следует спрашивать об этом. Плохо, что с нами на борту нет Ларри Нивена или Джона Варли.
– А кто они?
– Писатели в жанре научной фантастики, – ответил Дженкинс.
– А ты фантастикой не увлекаешься? – неожиданно спросил Ник. Брайан обернулся и посмотрел на него. Ник тихо сидел в кресле штурмана с тех пор, как Брайан два часа тому назад занял место главного пилота. Он молча наблюдал все попытки Брайана хоть с кем-нибудь связаться, будь то на земле или в воздухе.
– Да нет, когда мальчишкой был, с ума сходил по фантастике, – ответил Брайан. – А ты?
Ник улыбнулся.
– Лет до восемнадцати я считал, что Святая Троица состоит из Роберта Хайнлайна, Джона Кристофера и Джона Уиндема. Сейчас вот сидел и вспоминал все эти старые истории. Думал о таких экзотических вещах, как искривление времени и искривление пространства, о нашествиях чуждых цивилизаций.
Брайан кивнул. Почувствовал облегчение: хорошо было сознавать, что не одному ему лезли в голову безумные мысли.
– Я вот к чему: у нас нет никакого способа выяснить, осталось ли там внизу что-нибудь?
– Нет, – ответил Брайан. – Такой возможности у нас нет.
Над Иллинойсом низкие облака полностью закрыли черный массив земли далеко внизу. Он был уверен, что земля там была. Роки выглядели успокаивающе знакомыми даже с высоты в 36 000 футов. Но за их пределами он уже ни в чем не был уверен. А облачный покров мог простираться до самого Бангора. Без контроля над воздушными сообщениями он не имел возможности что-либо узнать. Брайан перебрал в голове несколько вариантов. Савана неприятным был такой: они прорвутся вниз сквозь облака и обнаружат, что никаких признаков жизни там нет, и что аэропорт тоже исчез. Где тогда ему совершать посадку этой птички?
