А может, и не из Пятого, а из Одиннадцатого, курировавшего «техничку» и закрытые НИИ. Всяко может быть. И хотя выглядел профессор Савельев лет на пятьдесят, мог быть и старше, много старше… А уж эти обороты речи, словно сошедшие из фильмов шестидесятых про самое начало XX века: «Соблаговолите подписать….»
Корсар показал Стелле Леонидовне визитку. Но даму эту так просто было не пронять: уголок рта чуть опустился вниз, тщательно подведенная бровка приподнялась.
– Профессор? Сейчас чего только не напишут на этих… листовочках. Я больше доверяю личному впечатлению.
– И как прошла встреча со студентами, по вашему личному впечатлению? – быстро переменил тему Корсар.
Лицо дамы осветилось неискренней улыбкой.
– Живенько.
– Мне, право, неудобно, – так же неискренне улыбнулся Корсар, мельком глянул на зияющее отверстие в стене, вынул портмоне, – и если я могу компенсировать…
– Пустое, – отрезала Стелла Леонидовна. – За пару часов завхоз – он у нас действительно пышно именуется проректором по хозяйственной работе – все исправит. Это – его работа. – Еще раз бросила взгляд на визитку Савельева, потом на Корсара и с милой улыбкой процитировала, намеренно подправив, Пруткова: – «Если на клетке со львом написано «буйвол» – не верь глазам своим!»
Корсар вышел, наконец, из здания университета, спускался по ступенькам, щурясь на солнышко и всем существом своим ощущая тепло и умиротворение, когда услышал насмешливый голос:
– Дмитрий Корсар, ученый, спортсмен, плейбой… Кто еще?!
Та самая девушка, что буквально испарилась из аудитории, стояла в двух шагах от ступенек, не сводя с него объектива мощного фотоаппарата. Видимо, на лице Корсара отобразились разные чувства, от растерянности до ярости… и фотоаппарат прилежно фиксировал всю эту сменяющуюся гамму: затвор работал как скорострельный автомат…
– Ольга Белова, специальный корреспондент The Daily Majestic в России, – скороговоркой проговорила она, опустив аппарат, который продолжал снимать. – Я хочу…
– Во-первых, предупреждаю вас о том, что разрешение на съемку я не давал и появление любого из моих фото, сделанных вами сейчас, на страницах прессы будет расценен моими юристами как вмешательство в частную жизнь и ваши издатели раскошелятся на кругленькую сумму…
– А мне казалось, вы не чураетесь прессы, напротив….
– Креститесь, когда кажется.
Девушка посмотрела ему прямо в глаза; ее взгляд был столь необычен, что…
– Где я вас мог видеть раньше?.. – совершенно неожиданно для себя спросил Корсар.
– В аудитории, где вы читали лекцию. Нужно сказать, довольно своеобразную.
– А – раньше?..
– Везде. У вас – Deja Vu?
– Возможно…
– Не пугайтесь. Для меня это – нормальное состояние.
– Ну да… Для вас и чародейство – норма жизни…
– А для вас разве – нет?
– Вы пишете наш разговор?
– Конечно. Какой же без этого специальный корреспондент?
– И что побудило ваше издание проявить особое внимание к моей скромной персоне?
Девушка хмыкнула иронически:
– Скромность – это ваше второе имя? Не замечала…
– Это – седьмое. После любви, доброты, справедливости, утонченности, внимательности к людям и миру и имени собственного – Дмитрий.
– Вы совершенны, как Эверест в ясную погоду.
– А еще – я умный и красивый.
Ольга, не выдержав, расхохоталась:
– Здорово. Так могу я рассчитывать на эксклюзивное интервью?
– Завтра…
– По-моему, на завтра вы уже назначили… консультацию двум… молоденьким леди…
– Ревнуете?
– Я? Да боже упаси! Если только самую чуточку…
– Хоть это приятно. Так что же все-таки заинтересовало кудесников из The Daily Majestic?
– Ваша новая книга. «Грибница», кажется.
– Завтра в одиннадцать в Доме книги у меня презентация. После я обещаю…
– Димка! Корсар!
Налетевший мужчина, крупный, ширококостный, словно медведь, подхватил Корсара, сжимал в объятиях…
– Ну надо же! Сколько лет!
– Бурый! Ты?!
– Я, Корсар, я.
Ольга, не теряя времени, защелкала фотоаппаратом.
– Девушка, я попросил бы, – досадливо поморщившись, выговорил Корсар.
– Ольга. Меня зовут Ольга.
– Я помню. И еще вы – специальный корреспондент.
– Да ты что! – Буров обратился к девушке, щелкнул каблуками, чуть склонил голову: – Александр Буров, для своих – просто Бурый!
– Ольга Белова. – Девушка испытывающе рассматривала Бурова, Корсар заметил – точно так же, как намедни его самого: словно стрекозу или бабочку, оценивая, заслуживает сей экземпляр быть присоединенным к коллекции или…
А Буров тем временем приобнял Корсара:
– Ну так – запечатлейте встречу боевых друзей после более чем десяти лет разлуки! Для истории!
– Бурый…
– Боевых друзей? – удивленно приподняла бровки Ольга.
– Ну! Мы с Корсаром в Таджикистане в свое время… рассекали пространство… А? Каково сказано? Вы запишите: рассекали пространство – трассирующими пулями… Ночь была теплой и сказочной, а в этой ночи злые «духи» вели тихие караваны с «белой смертью»… И мы, безымянные герои тех лет…
– Бурый, заткнись, а?
– Суровые мужчины, «зеленые береты»…
Фотоаппарат разразился серией щелчков.
– Ну! – откровенно веселился Буров. – Бойцы насквозь невидимого фронта борьбы с…
– Бурый! – пытался одернуть его Корсар.
– Не злись, Корсар! Это я – от внутренней зажатости перед объективом!
– От чего?
– Смущаюсь я!
– Да ну?
– Сам не подозревал, пока не увидел такую красавицу… Скажите, Ольга…
– Вы попутали, Буров. – С нарочито высокомерной иронией Белова смерила «однополчанина» красноречивым взглядом. – Это я – беру интервью.
– Да? – радостно осклабился Буров, «не заметив» сарказма. – Так я – дам. И не только интервью…
– А по ушам? – тихонько бросил ему Корсар.
– Ну, звыняйтэ, дядько, нэ зразумив…
– О-тож.
– Извините, мисс Ольга. – Буров принял уморительно серьезный, почти скорбный вид, оттого слова его звучали особенно забавно. – Долгая монотонная служба в гусарском полку, так сказать, на периферии, среди малообразованных туземцев, наложила неизгладимый отпечаток на интеллект и…
– Это – очевидно.
– Как жаль. Но надежда-то есть?
– Кро-о-охотная.
– Лучше, чем никакой. Зато я – товарищ хороший.
– Подтверждаете? – Ольга бросила лукавый взгляд на Дмитрия. Корсар кивнул. – Тогда – прощаю. – Ольга посмотрела пристально в глаза Корсару: – До завтра?
– Да. Я же обещал.
Девушка улыбнулась, сдула обоим с руки поцелуй, развернулась, подошла к навороченному мотоциклу, надела шлем, завела в одно касание и – вихрем умчалась в поток машин.
