— Все это кажется волнующим!
— Кажется нелепым!
— Вы хотели, вы и получили это! — сказала Елена им.
— Сотрудничать зачем? — спросила Мередит.
— Об этом поговорим позже. Сейчас я хочу знать то, что произошло в городе после моего «отъезда».
— Главным образом, истерика, — сказала Мередит, приподнимая одну бровь. В основном, с твоей Тетей Джудит. У нее была галлюцинация, будто она видела тебя — только это была не галлюцинация, не так ли? И она, и Роберт разбиты.
— Я знаю, — мрачно сказала Елена. — Продолжай.
— В школе все в шоке. Я хотела поговорить со Стефаном, особенно, когда начала подозревать, что в действительности ты не мертва, но его не было в школе. Мэтт был, но с ним явно что-то не так. Он напоминает зомби, и он ни с кем не разговаривает. Я хотела объяснить ему, что есть надежда, что ты не могла уйти навсегда; я думала, что это поможет ему. Но он и слушать не стал. В его действиях не было здравого смысла, и однажды я даже подумала, что он собирается ударить меня. Он не выслушал ни слова.
— О, Боже… Мэтт. — что-то ужасное всколыхнулось в памяти Елены, что-то слишком тревожное, чтобы окончательно осознать это. Она не смогла бы сейчас с этим справиться, и воспоминания потихоньку отступили.
Мередит продолжала, — И, тем не менее, ясно, что некоторые люди отнеслись к твоей «смерти» подозрительно. Именно поэтому я и сказала на мемориальной службе неверную дату; я бы боялась, назвав реальный день и место, что Аларих Зальцман заманил бы тебя в засаду. Он столько всего спрашивал, что хорошо, что Бонни ничего не знала, а-то бы она могла проболтаться.
— Это не справедливо, — возразила Бонни. — Аларих лишь заинтересован в том, чтобы нам помочь, как и прежде. Он — Водолей, и…
— Он — шпион, — сказала Елена, — И возможно даже больше. Но поговорим об этом позже. Что со Стражем масонской ложи? Я не видела его на службе.
Мередит посмотрела неодобрительно. — Ты не знаешь?
— Я ничего не знаю; я спала на чердаке в течении последних четырех дней.
— Хорошо… — Мередит сделала тревожную паузу. Тайлер Смоллвуд только что вернулся из больницы. То же самое с Диком Картером и с теми четырьмя парнями, с которыми была стычка в День Основателей. На них было совершено нападение в ангаре тем вечером, они потеряли много крови.
— О… — Так вот почему Стефан был так силен той ночью… Это все объясняло. И вот почему сейчас они стали более слабыми. Почему они стали более слабыми с тех пор. Он, вероятно, не питался после того случая.
— Мередит, Стефан — действительно подозреваемый?
— Ну… отец Тайлера попытался заявить на него, но полиция запуталась во времени совершения преступления. Они приблизительно знают, когда на Тайлера Смоллвуда напали, потому что они, как и предполагалось, встретились с господином Смоллвудом, и Стефана не обнаружили. И Бонни, и я можем оправдать Стефана на это время, потому что мы в тот момент оставили его у реки с твоим телом. Так что он никак не мог попасть к ангару, чтобы напасть на Тайлера, по крайней мере, никакой нормальный человек не смог бы. И пока полиция не думает ни о чем сверхествественном.
— Вижу. — Елена хотя бы в этом отношении почувствовала себя свободной.
— Тайлер Смоллвуд и его дружки не могут идентифицировать нападавшего, они ничего не помнят о том дне, — Мередит добавила. — Никто, даже Кэролайн.
— Кэролайн был в там?
— Да, но она не была покусана. Она только в шоке. Несмотря на все она сделана, я почти чувствую жалость к ней. — Мередит пожала плечами и добавила, — В эти дни она выглядела довольно жутко.
— И я не думаю, что хоть кто-то будет когда-либо подозревать Стефана после того, что случилось с собаками сегодня в церкви, — вставила Бонни. — Мой папа говорит, что, возможно, это большая собака разбила окно в ангаре, и раны на горле Тайлера Смоллвуда были похожи на раны, нанесенные животным. Думаю, что много людей полагает, что это была собака или стая собак… и именно они и совершили нападение.
— Удобное объяснение, — сказала Мередит сухо. — Это означает, что они не должны больше думать об этом.
— Но это смешно, — ответила Елена. — Нормальные собаки не ведут себя таким образом. Разве люди не задаются вопросом, почему их собаки внезапно сошли с ума и начали нападать на людей?
— Многие люди только избавились от вопросов. О, и я слышала, что кто-то говорил о принудительном испытании водобоязни, — сказал Мередит. — Но это ведь — не только водобоязнь, не так ли, Елена?
— Нет, я так не думаю. И это — не дело рук Стефана или Дамона. Именно с этим я и пришла сюда поговорить с вами. — Елена объяснила, так ясно, как она могла, то, что она думала о таинственной силе в Церкви Фелла. Она рассказала о силе, которая преследовала ее до моста, и о том, что она чувствовала во время нападения собак, и о своем разговоре со Стефаном и Дамоном. Она закончила, — И Бонни сказала сегодня в церкви: «Какое-то зло». Я думаю, что это — то, что находится здесь в Церкви Фелла, кое-что, о чем никто не знает, кое-что полностью злое. И я не думаю, что ты понимаешь, о чем сегодня говорила в церкви, Бонни.
Но мысли Бонни уже ушли в другую сторону, — Так это не обязательно Дамон совершал все эти ужасные вещи, в которых ты его обвиняла? — сказала она проницательно. — Вроде убийства Янцзы, причинения вреда Викки и убийства мистера Таннера, и всего остального. Я не сказала бы вам, что он мог быть убийцей.
— Я думаю, — сказала Мередит, глядя на Елену, — Что ты должна забыть о Дамоне, как о предмете любви.
— Да, — ответила Елена решительно. — Он действительно убил мистера Таннера, Бонни. И стоит выяснить, не совершал ли он также и другие нападения; я спрошу его об этом. И мне неприятно иметь с ним дело. Не связывайся с ним, Бонни, поверь мне, не надо.
— Я, потому что так надо, оставляю Дамона в покое; я, потому что так надо, оставляю Алариха одного,… любых парней, которые нравятся мне, я, потому что так надо, должна оставить в покое? И тем временем Елена получает их всех. Это — не справедливо.
— Жизнь вообще не справедлива, — черство сказала ей Мередит. — Но послушай, Елена, даже если эта Другая Сила существует, как ты думаешь, что это? Что это напоминает?
— Я не знаю. Нечто чрезвычайно сильное — но оно прячет себя так, чтобы мы не смогли ощутить его. Чтобы оно могло напомнить обычного человека. И именно поэтому я пришла за помощью, потому что это мог бы быть любой в Церкви Фелла. Похоже на то, что Бонни сказала сегодня на службе: «Они — не то, чем кажутся».
Бонни выглядела несчастной. — Я этого не помню…
