Она снова увидела чудовище, занимавшее мысли барона. Его звали Вольф. Девушка чувствовала тяжелое дыхание зверя, видела пар, валивший от его мохнатого тела.
- Вы уверены, что сможете это выдержать?
Провидица глубоко вздохнула:
- Да, барон. Наверное, смогу. Полагаю, это важно.
- Вы хорошая девушка.
- Прежде всего, - заговорил Эльзассер, - нужно убедиться, что это убийство такое же, как и все остальные. Вы понимаете?
Розана посмотрела на него с недоумением.
- Люди умирают, и многие из них насильственной смертью. Особенно в переулках, прилегающих к улице Ста Трактиров. Вполне возможно, что несколько лет назад эта женщина сама убила человека. У этого парня могли остаться друзья или родственники, которые решили отомстить за него, а убийство списать на Тварь. Или это мог быть душевнобольной, копирующий действия преступника.
- Я не понимаю.
Эльзассер терпеливо продолжал объяснения:
- Жестокость подобна чуме - она распространяется без всякой причины. У Твари мог появиться подражатель. Это нередко случается с такого рода злодеяниями.
- Ясно. Что мне следует искать?
Эльзассер смущенно покраснел.
- Ну… в первую очередь… э… вы должны убедиться, что женщину не… э… не растлили… до или после…
- Он имеет в виду «изнасиловали», госпожа Опулс, - встрял Дикон.
Розана вспомнила, как ее подвели к камню, который предположительно служил алтарем для тайных ритуалов поклонников Хаоса. Десятки женщин были изнасилованы в этом месте, и Розана почувствовала страдания каждой из них. После этого жертвам перерезали горло, и участники обряда выпивали их кровь. - А с другими это делали?
- Мы так не считаем. Природа столь ужасных преступлений такова, что обычно они совершаются вместо изнасилований, а не сопутствуют им, если вы понимаете, что я имею в виду.
- О да.
- Эти безумцы, как правило, оказываются импотентами или неполноценными. Маменькины сыночки в своем большинстве.
Женщина в переулке не могла стать мертвее, чем она была, однако Розана почувствовала, как быстро тает ее жизненная энергия.
- И проверьте, имеем ли мы дело с человеком, - добавил барон. - Я все еще не уверен, что Тварь - это не животное или мутант.
- До сих пор, - подхватил Эльзассер,- раны наносились каким-то изогнутым оружием. Хотя это могли быть и когти.
- Убийца пожирает тела своих жертв?
Эльзассер выглядел потрясенным:
- Нет. Едва ли. Об этом трудно судить, но, кажется, все ее тело здесь.
- Ладно, для начала этого хватит.
Барон и Эльзассер шагнули назад. Розана помедлила, но приступ слабости не повторился. Тварь исчезла, оставив после себя только слабое воспоминание. Воспоминание не могло причинить ей вреда.
Провидица немного прошла вперед, остановившись перед останками, укрытыми одеялом.
Ей показалось, что ярко-красная кровь рекой хлынула из-под ее башмаков и потекла на улицу. Эхо криков гуляло между стенами, а затем послышался отвратительный хруст раздираемого тела.
Розана похолодела.
Она почувствовала, как болят суставы, а в горле саднит от джина. Один ее глаз перестал видеть. Помимо нее в переулке кто-то был. Кто-то высокий, в длинном плаще илинакидке. Она заметила зеленый цвет одеяния и различила блеск безумных глаз. Затем что-то острое вонзилось ей в живот.
Провидица отшатнулась, разрывая контакт.
Теперь она стояла над окровавленным телом, глядя на него с высоты человеческого роста. Она видела побелевшее лицо жертвы - старой одноглазой женщины с жидкими неубранными волосами. Кровь залила ее с головы до ног.
Она стала Тварью, но ничего не узнала. Ее вели инстинкты, непреодолимое желание убивать. Плащ развевался и хлопал, когда она раздирала кожу и плоть своей добычи. Ее разум был сосредоточен на одной идее: она должна убить.
Розана снова прервала контакт. Пока ей ничего не удалось выяснить. Ее колени внезапно дрогнули, ноги подкосились. Барон подскочил к провидице и подхватил ее, не давая упасть, а затем вытащил из переулка.
- Ну вот, опять, - пожаловался Дикон. - Бесполезно, бесполезно.
Чтобы девушке было легче дышать, барон расстегнул ворот ее платья.
- Ну? - не утерпел Эльзассер.
- Я почувствовала их обоих, - сказала Розана. - У женщины был только один глаз.
- А Тварь? - спросил барон. Розана попыталась сосредоточиться.
- Тварь - это… - Она замолчала, подбирая нужные слова. - Тварь - это два человека.
Дикон стукнул кулаком по ладони.
- Морячки! - воскликнул он. - Я так и знал! Матросы!
- Нет,- возразила Розана.- Вы не так поняли. Тварь - это два человека, обитающих в одном теле.
- Это безумие.
- Нет, капитан, - покачал головой барон. - Я догадываюсь, что подразумевает госпожа Опулс. Большую часть времени Тварь - это обычный человек, здоровый и рассудительный, как вы или я…
Провидица кивнула.
- …но иногда, под влиянием настроения или по каким-то другим причинам, он превращается в нечто иное, в Тварь.
- Тварь - это оборотень? - предположил Эльзассер.
Розана задумалась. В темноте она не увидела ничего, кроме глаз.
- Да… Нет… Может быть…
- Опять она за свое, а?
Барон повернулся к стражнику:
- Капитан, я буду вам признателен, если вы оставите в покое эту женщину. Она, несомненно, делает все, что в ее силах, и, по-моему, вы ей только мешаете.
Дикон присмирел.
Эльзассер направился в переулок. Когда он вернулся, у него в руках был какой-то предмет.
- Вот, - сказал молодой человек, - попробуйте это…
Он протянул девушке мешочек.
- Что это?
- Нож Марги Руттманн.
- Чей?
- Марги Руттманн… Той женщины… в проулке…
- А… Да, конечно…
Розана не разобрала имени во время контакта. Такое случалось довольно часто.
- Не исключено, что она защищалась и, может, даже ранила чудовище.
Розана развязала шнурок, отбросив мешочек. Повертев нож в руках, она взяла его за рукоятку.
- Если Марги сумела нанести рану нападавшему, мы попробуем найти его по этой примете. Эта информация могла бы оказаться полезной.
Провидица стиснула рукоятку, повернув клинок вертикально.
Ей обожгло щеку, затем клинок скользнул вверх, вонзившись в ее глаз. Половина мира перед ней окрасилась красным, а затем потемнела.
Розана содрогнулась.
Она воткнула в него нож, не обращая внимания на стоны и хрипы.
- Рикки, - пробормотала Розана. - Она убила кого-то по имени Рикки.
- Наконец-то мы можем закрыть это старое дело, - пренебрежительно фыркнул Дикон. - Ну, хоть чего-то мы сегодня добились.
