– Но… – Осси не успела договорить, потому что в этот самый момент какая-то неведомая сила резко сбила ее с ног и потащила к камню из которого ничуть не ослабевая все бил и бил световой фонтан.
Впрочем, что значит неведомая сила? Это сработали узы крови. По всему, хилависта удалился уже на порядочное от леди Кай расстояние, и теперь тащил ее, в буквальном смысле этого слова, за собой.
Ее волокло по песку все быстрее и быстрее, а следом тянулась глубокая уродливая борозда, разорвавшая белоснежный покров острова. И ни остановиться, ни воспротивиться этой все нарастающей силе не было никакой возможности.
Рот и глаза леди Кай были забиты песком, который скрипел на зубах и был, казалось, повсюду. Уши закладывало от резкого, раздирающего небо рева, а перед глазами мельтешили яркие, как летние бабочки, цветные пятна. И это притом, что веки у леди Кай были плотно закрыты. Впрочем, назойливым пятнам это нисколько не мешало.
А потом все разом прекратилось, и Осси почувствовала, как камнем валится вниз, сквозь небо, сквозь ветер, сквозь время…
Леди Кай лежала на белой холодной плите, почти уткнувшись носом в невысокую, прорастающую прямо из пола скамеечку.
Чуть выше стояла погасшая свеча, а еще выше – фигура Странника, безуспешно пытающегося покинуть этот мир, удалившись в глубины барельефа.
– Дай я угадаю…
– А нечего тут угадывать, – заорал прямо в ухо хилависта.
Выходит, – догнала она его. Воссоединились…
– Тебе там… – продолжал орать разъяренный пузырь. – Наверху… угадывать надо было. А ты… ты… – Ташур просто-таки захлебнулся от избытка переполнявших его чувств, эмоций и слов. – Ты – бессмысленная! Пустоголовая тупоумка! Каприз эволюции! И как тебя угораздило только! Ты даже портал найти не можешь…
– Я не…
– Все! – Завизжал хилависта. – Хватит. Не хочу… Не хочу ничего больше слышать. И идти туда снова тоже не хочу… – он откатился в угол часовни, продолжая бормотать себе под нос про «не хочу» и «не буду», изредка и не совсем к месту вставляя «не стану».
«Ничего, – подала голос Хода. – Отойдет… К утру, я думаю, успокоится. Давай лучше спать, раз такое дело…»
Спалось плохо. Просыпалось тоже плохо. А оттого, поднявшись в несусветную рань, леди Кай не чувствовала себя ни свежей, ни отдохнувшей. В отличие, кстати, от хилависты, который был до отвращения бодрым, круглым и, вообще, – выглядел как всегда.
За завтраком не разговаривали. Причем никто и ни с кем, проявляя при этом потрясающее единодушие. Даже Хода умудрилась подстроиться под всеобщее настроение и соответствовала ему целиком и полностью. Так что завтрак прошел в полной тишине. А потом в такой же тишине собрались и молча пошли.
Лестница появилась, как и в прошлый раз, едва только крохотный язычок пламени заплясал над свечой. Собственно, то, что она появилась, понятно стало только после того, как хилависта начал по ней подниматься, а так – она была по-прежнему не видна.
Все восемьсот сорок девять ступеней прошли ни разу не остановившись и не проронив ни звука. И только когда гудящие от напряжения ноги вынесли Осси Кай на белый песок, были произнесены первые слова этого дня:
– Жди здесь.
Хилависта насупился и, буркнув что он, дескать, и сам так хотел, остался стоять, где стоял – почти у самого края. Но стоило леди Кай подойти вплотную к первой скульптуре, как он неожиданно ее окликнул:
– Осси.
– Что? – Интесса обернулась.
– Ты это… Поаккуратней выбирай, – и не было в этих его словах ни насмешки, ни упрека и ничего такого… Просто совет. Почти просьба.
Осси кивнула и повернулась к истуканам…
Они были похожи, и они были разными.
Похожи, в том смысле, что ваял их, по всему, один и тот же мастер, и выполнены они были в одном и том же стиле. «Фарисская школа», – как не преминула отметить Хода, так же как и все остальные прервавшая добровольный обет молчания.
– Фарисская, так фарисская, – пожала плечами Осси. – Как скажешь… А это важно?
«Не знаю, – ответила Хода. – Просто. На всякий случай. Для расширения кругозора и роста над собой».
– Для роста? Ну, можешь считать тогда, что я выросла.
– Ничего ты не выросла, – подал голос хилависта. Похоже, хорошее настроение к нему все-таки вернулось, а вместе с ним вернулись и чудные его, просто замечательные манеры. – Вон, – еле до подробностей истуканьих достаешь… И не красней как озабочка малолетняя.
Осси действительно покраснела, но не столько от созерцания того, что маячило прямо перед глазами, сколько от мысли что рост ее оказывается можно измерять не только в ардах. Без труда прочитав эти ее размышления, Хода фыркнула, отчего леди Кай покраснела еще больше и чтобы выбросить из головы всякую хрень и дурь принялась внимательно рассматривать статуи.
Отличий в них было много. Отличались они и сложением, и прическами и оружием, которое исполины держали в руках, и даже…
«Ну ты даешь, – не удержалась от комментария Хода. – Отличия, конечно, есть – кто бы спорил… Но не думаю, что это так важно, и что подсказка в этом кроется».
Осси тоже не думала, а потому поспешила переключить свое внимание на белые плиты, аккуратно уложенные перед скульптурами.
Портальные камни в отличие от фигур, над ними возвышавшихся, казались совершенно одинаковыми, и, что там за различия такие в них хилависта давеча усмотрел, было не очень-то понятно. Похожи они были друг на друга как две капли воды, гладко отесаны и каким-то специальным образом от песка в котором утопали до самых краев защищены. Во всяком случае на поверхности у них ни единой песчинки не видно было.
Вот, пожалуй, и все, что показал беглый внешний осмотр, а потому следовало переходить к углубленному практическому изучению.
Не без содрогания подходила леди Кай к первому камню. Тому самому, что вчера отбросил их с хилавистой на несколько ходов назад.
Особой нужды в его осмотре, конечно, не было – и без того уже ясно было куда портал ведет. Но хотелось все-таки к ощущениям, которые он рождает, прислушаться. Хотя бы для того, чтобы потом с другими сравнить.
А то, что он может вдруг взять и сработать, особо леди Кай пока не тревожило. Во-первых, – потому что дороги такие сами собой обычно не открываются. А, во-вторых, – потому что ломать чужие порталы она была не обучена. Для того у нее хилависта под рукой был, и для того она его изо всех сил терпела. Ее же задача была много проще – искать и находить. Вот она и искала.
И как оказалось, в правильном направлении искала.
Едва только Осси ступила на чистую гладкую поверхность плиты, как услышала голос.
Не голос даже, а глас. Подобный грому.
