И чем ближе они подходили к источнику серого света, тем заметнее были разрушения. Будто они не только проделывали путь назад, но и совершали обратное путешествие во времени. Если раньше, спустившись по лестнице за вратами, они очутились в прошлом за многие тысячи лет, то теперь возникало ощущение, что все эти века проплывают мимо них назад в том же размеренном темпе, в каком скользила по водам барка. Неведомая сила, которая оберегала подземное царство от разрушительной власти времени, здесь, на дороге к концу туннеля, медленно отступала. Даже Могенс — и то только потому, что знал, чего искать — на последнем отрезке едва мог различать искусственные формы: линию, слишком прямую, чтобы быть созданной рукой природы, угол, слишком точно построенный, округлость, чрезвычайно ровную. Однако менее внимательный путник, случайно попавший в эту пещеру, никогда бы не натолкнулся на мысль, что здесь есть нечто, не возникшее естественным образом. Даже водная поверхность не была больше гладкой — из нее то здесь, то там торчали зубцы скал, острые края обрушившихся камней, которые образовали целый лабиринт, — и было чудом, что барка передвигалась по узкой быстрине, ни разу не напоровшись на что-нибудь.
И тут послышался скрежет. Две-три секунды Могенсу еще удавалось уговаривать себя, что это всего лишь камни, царапающие днище лодки, но и тогда он знал, что это вовсе не так. Более того, он знал, откуда исходит скребущийся звук.
Саркофаг.
Поскребыванье и царапанье раздавались из саркофага. Звук был не громче, чем в первый раз, но характер его странным образом изменился: он стал целенаправленнее и агрессивнее… И на этот раз все было наоборот: не его фантазия порождала звук, а скребущийся звук вызывал картины в его голове.
Они были слишком ужасны, чтобы отдаться им, но действительность представала не более радужной и не давала ни малейшего шанса на самообман. Не он один услышал этот звук. Мисс Пройслер распрямила спину и посмотрела на саркофаг — пристально и встревоженно. Выражение ее лица мало выдавало ее внутреннее состояние, но безмятежным оно явно не было.
— Так, значит, дерево скрипит, да? — спросила мисс Пройслер. В словах должна была звучать ирония, однако ее голос слишком дрожал, и лицо покрылось мертвенной бледностью.
Грейвс нервно потер здоровой рукой подбородок.
— А что же еще? — пробормотал он.
Из саркофага снова донеслось царапанье, на этот раз куда более яростное, и Могенс позволил себе заметить:
— Может быть, тебе стоило подумать об этом раньше? Прежде чем посылать нас на эту барку?
Это было несправедливо, он и сам знал. Грейвс среагировал соответственно.
— У нас был не слишком велик выбор, если ты помнишь, друг мой! — рявкнул он. — Да и чего ты переполошился? Там ничего нет. Черт из табакерки, выскакивающий в последний момент, чтобы утащить отважных героев в преисподнюю, существует только в плохих романах.
Из глубины саркофага, словно в знак одобрения, опять заскреблось. Грейвс занервничал сильнее и еще неистовее тер подбородок. На этот раз левой рукой. И что-то в этом жесте, что Могенс не сразу осознал, привлекло его внимание. Лишь долгой секундой спустя он понял, что. Рука Грейвса не обрела свою прежнюю форму, но и такой размозженной, как прежде, она уже не была. Если бы не лопнувшие швы перчатки, увечье вряд ли бросилось бы в глаза.
— Может быть, просто выбросим за борт эту ужасную штуку? — нервозно предложила мисс Пройслер.
— Давайте попробуйте, — язвительно скривился Грейвс. — Думаю, «эта штука» весит с тонну, если не больше. Но вас ведь это не остановит?
Мисс Пройслер поджала губы, одарила его негодующим взглядом, но своего предложения повторять не стала. Грейвс отвернулся и принялся вглядываться в даль за бугом. Из саркофага раздался приглушенный лязгающий звук, который напоминал щелканье ножниц.
Тем временем они почти достигли конца канала. На последних метрах течение усилилось, и барка пошла заметно быстрее, по-прежнему словно ведомая таинственной рукой, обходя все препятствия. Теперь впереди обозначилось нечто вроде небольшого порога, на котором вода, вскипая белой пеной, разбивалась об острый гребень скалы и подводные рифы. В других обстоятельствах эта картина до смерти напугала бы Могенса, но сейчас страх даже не дал о себе знать. Наверное, потому, что Могенс нисколько не сомневался, что барка легко преодолеет и это препятствие. Пугало же его то, что ждало за перекатом.
Канал выходил в круглое озерко, расположенное в котловине пещеры с куполообразным сводом. И Могенсу, наконец, стало ясно, что его настораживало все это время. Серое свечение на самом деле оказалось дневным светом. Только шел он не оттуда, откуда надо. Над ними поднимался мощный купол из серовато-черных скальных пород, в которых не наблюдалось ни зазора, ни трещины. Свет шел из воды.
Грейвс тяжело вздохнул:
— Кажется, у нас возникла проблема.
Он медленно повернулся вокруг своей оси, одновременно пристальным взглядом охватывая прибрежные полосы и массируя правой рукой расплющенную левую, будто стараясь придать ей нужную форму. Барка медленно, очень медленно, закружилась на месте. Жуткие звуки из саркофага стали явственнее. Что-то там происходило.
— Профессор! — окликнула мисс Пройслер.
— Знаю, — нервно сказал Могенс. — Джонатан…
Грейвс повелительным жестом приказал всем умолкнуть. Могенс видел, как напряженно работает его мысль. Взгляд все торопливее и тревожнее обшаривал берега, и по нему было видно, что ищет он нечто определенное.
И так же отчетливо виделось, что не находит.
— Джонатан, — снова позвал Могенс.
Из глубин саркофага пробился скрежет, а потом глухой грохот.
— Надо… надо прыгать в воду, — сказал Грейвс. Его голос был чистое отчаяние.
Могенс ахнул.
— Ты с ума сошел?
— Это единственный выход, — решительно заявил Грейвс. — Я надеялся, здесь есть…
Договаривать он не посчитал нужным. Паника плясала в его взоре, когда он все лихорадочнее озирался вокруг в поисках того, чего явно не было. Несмотря на правильной формы купол, пещера была не более чем пещера, а не искусственное сооружение. Может быть, по узким прибрежным полосам когда-то и стояли статуи или другие изваяния, но и в этом случае они давно пали жертвой времени. Источенный камень скал и правильные формы купола — вот и все, что имелось в наличии. Никакого выхода.
— Джонатан! — в третий раз кликнул Могенс, и теперь в его голосе звучали истеричные нотки.
Словно в ответ, из саркофага раздался звук, будто клинок точат о камень.
— Надо плыть, — твердо сказал Грейвс. — Это единственный путь! — Он указал на свет в воде. — Из пещеры есть выход в океан. Посмотри сам!
