– Ничем не подперто, это ты вчера так закрыл, – и стал тянуть дверь снаружи.
Девочкам надоел тяни-толкай, и они взяли пример с Эдика, то есть выбрались из дома через окно.
Видимо, время близилось к полудню, так как солнце здорово припекало. Теплая, сияющая солнечными переливами вода соблазнила девчонок, и они вдоволь накупались. Возвращаясь, они издалека увидели, что возле дома происходит какая-то возня.
– Там что-то случилось? – обеспокоилась Таня и прибавила шагу, потом перешла на бодрую рысь.
Анжела, надевшая после купания длинную пышную юбку, подобрала подол и припустила следом.
В окне торчала Света с капризной гримаской на лице, а мальчики суетились под окном и, судя по жестам, о чем-то уговаривали. Света обиженно оттопыривала нижнюю губу и мотала головой.
– Что случилось? – нахмурилась Таня.
– Света не может выйти из дома, – с раздражением сообщил Эдик.
– Она не умеет лазить в окна. – Никита легонько усмехнулся.
– Так пусть научится. В чем проблема? – Анжела невинно округлила глаза.
Эдик злобно копнул кроссовкой землю:
– Проблема в том, что она не хочет учиться. Мы уже полчаса вокруг нее кадриль выплясываем, и все без толку.
– Ну, если я не умею лазить в окна?! Я – девочка, а девочки не должны лазить в окна и на деревья. Правда ведь? – она обратилась за поддержкой к Тане и Анжеле.
– А я обожаю лазить по деревьям, – с лучезарной улыбкой сообщила Таня.
– А я в окна. – Анжела легко подтянулась на руках и перемахнула через подоконник. Таня последовала за ней.
В дом заглянул Никита и поинтересовался:
– Мы питаться будем?
– Умойтесь сначала, пока вы плескаетесь, мы завтрак приготовим. – Таня пошуровала по пакетам и разочарованно сказала: – Ой, а у нас только бомж-пакеты остались, консервы кончились.
– А я бы сайры съела, – жеманно объявила Света.
– А тех, кто перед походом в лес выкладывает консервы, кормить вообще не следует. – Анжела выразительно на нее посмотрела.
Света оскорбленно поджала губы, но, поразмыслив, решила, что эту обиду лучше проглотить молча. Губы вернула в нормальное положение и занялась своей прической. Сотворенные парикмахером кудри давно развились, и теперь Света отчаянно пыталась придать пышность своим жидким волосенкам. Так как они были не только жидкими, но и не особо чистыми, Света ведь презрела мытье в речной воде, прически не получалось. Потерпев фиаско в попытках соорудить что-нибудь гламурное, она обратилась к Тане:
– Танюша, ты прически делать умеешь?
– Нет.
– Плохо, – вздохнула Света.
– Плохо умею! – обрадованно сообщила Таня. Но Свету это сообщение почему-то не порадовало.
Пока мальчики умывались, девочки вскипятили воды и запарили лапшу.
Мальчики вернулись с речки свежие, бодрые, с мокрыми волосами. Посмотрев на кружки с лапшой, Эдик весело сказал:
– К счастью, я могу кое-что добавить к этому скудному рациону. Свет, будь добра, поройся в своем розовом чемодане.
– Роются в помойке, – дернула носом Света, но чемодан все же открыла.
– Посмотри на самом дне, – указал брат.
Света просунула руку, не дотянулась, пришлось класть чемодан на пол и полностью открывать молнию. Она заглянула внутрь, и глаза у нее стали такие, словно она динозавра увидела.
– Это что? – Света держала в руке банку консервов.
– Сайра, – любезно ответил Эдик.
Сестрица схватилась за пылающие от негодования щеки:
– Это что же получается?! Ты мне напихал в чемодан всякой гадости, и я, как дура, тащила это всю дорогу?!
– Ага, – охотно признал свою вину брат.
– А нечего втихаря выкладывать консервы. Мы не в городской парк на прогулку отправились, а в лесу еда – вопрос жизни и смерти, – поддержала Эдика Анжела.
Разъяренная Света метнула в брата сайру, но он изящно увернулся. Она еще раз заглянула в нутро чемодана, сжала кулаки и бросилась на Эдика с явным намерением набить ему лицо. Но он, предвидя сестрицын маневр, выпрыгнул в окно. Как ни зла была Света, последовать за братом она не решилась. Перегнувшись через подоконник, она с возмущением вопросила:
– И ты меня заставил тащить эту тяжесть?
– Основная тяжесть в твоем чемодане состоит из гламурных журналов и непригодной для похода одежды. Я не знаю, зачем ты понабрала всяческих ненужностей!
– У меня все нужное, – рычала Света. – У тебя совести нет!
– Есть, – заверил Эдик. – Но не пытайся на нее давить, в данный момент она временно недоступна, как мобильник.
– Свет, – Таня тронула ее за рукав, – Свет, послушай меня, все несли провиант. Почему ты не должна нести свою долю провизии? Ты чем-то отличаешься от нас?
Судя по выражению Светиного лица, она считала, что очень сильно отличается от девчонок. Но посмотрев в серьезные Танины глаза, не стала делиться своими мыслями. Вздохнула:
– Нет, не отличаюсь. Но если бы ты знала, как трудно было тащить этот чемодан?!
– Везти, – внесла поправку Анжела.
– Если бы он ехал! А мне пришлось его волоком тащить! – пожаловалась Света.
– Ты думаешь, рюкзак нести легче? – спросила Таня.
А Анжела предложила:
– Если считаешь, что с рюкзаком проще, давай на обратном пути поменяемся. Я везу чемодан, ты несешь мой рюкзак.
После короткого раздумья Света отказалась от обмена.
Таня просигнализировала Эдику, что можно возвращаться, угроза миновала.
После завтрака девочки занялись упаковыванием вещей, а мальчики пошли в соседний коттедж. Первым в дом вошел Эдик, заглянул в комнату и поморщился:
– Насвинячили парни изрядно.
Комната была завалена пустыми бутылками, коробками из-под пиццы и консервными банками, заполненными окурками. Воняло застарелым табачным дымом и протухшей рыбой. Вторую комнату явно использовали как туалет. Никита поморщился и поспешно закрыл дверь. На кухне стояли две сумки-холодильника, одна под завязку забита банками с пивом, вторая до половины. На столе упаковки с одноразовой посудой.
– А чего ж люди мебель с собой не забрали? – удивился Никита, оглядываю пыльную кухню.
– Ее трудно забрать, здесь мебель встроенная, – объяснил Эдик. Тронул пальцем стопку тарелок, посмотрел на след, оставленный в пыли. – А посуда не так давно здесь. Сравни слой пыли тут и на подоконнике, на тарелках он гораздо тоньше.
Поднялись на второй этаж в мансардную комнату. На полу разложены спальные мешки, на вбитых в стены гвоздях развешана одежда, и не только мужская, но и женская. Возле окна валяются три рюкзака.
– Ну и куда они все подевались? – шепотом спросил Никита. Говорить громко ему почему-то было страшно.
– Не знаю. Точно знаю одно, пора отсюда рвать когти.
