рассвет. Окна иллюминаторов в рубке, приобретали все больше и больше светлый оттенок, пока через десять минут, рубку не озарили, первые лучи взошедшего солнца. Наступивший день, немного разогнал охватившую нас неуверенность и тоску, придав нашим мыслям, больше здравого рассудка.
– Пойдем, что ли, выйдем наружу – кивнув в сторону двери, сказал я и вышел из рубки. Открывшийся вид, поверг бы в шок человека похрабрей, чем я. Не скажу, что я из трусливых, но от увиденного, немного стало не хорошо. Гигантский, белоснежный лайнер, стоял на расстоянии вытянутой руки. Его борта, уходили ввысь, так что, чтобы увидеть край с поручнями, пришлось задрать голову почти горизонтально, и по длине он был, не меньше футбольного поля. Иллюминаторы, сверкая на солнце, рядами уходили вверх, блестя алмазным блеском, будто их надраили лишь вчера. И сам корпус корабля, блестел идеальной чистотой.
Откуда такой красавец мог взяться посреди океана? Ведь по стилю конструкции, ему было не меньше ста лет. Такие пассажирские лайнеры, делали в начале прошлого века, а глядя на этого великана, можно с уверенностью сказать, что он только что, сошел с судостроительной верфи, все, просто блистало, чистотой и новизной. Если происходящее вокруг реальность, то этого, просто не может быть. Значит, или у нас у обоих, что-то с психикой, или произошел сдвиг во времени, и нас куда-то занесло.
Но тогда почему этот гигантский корабль без команды и пассажиров. Одни вопросы и ничего не понятно.
Я посмотрел на своего товарища. Вид у него был, честно говоря, очень несчастный, но и я наверное выглядел не лучше. С открытым ром, напарник подняв голову, водил ею туда сюда, глядя с ужасом, на это белоснежное приведение из железа. Нужно было, что-то предпринимать. Бездействие в такой ситуации, не предвещает, ничего хорошего.
– Пошли в рубку, будем думать, что делать дальше – сказал я своему товарищу, заходя обратно в рубку. Стряхнув с себя неуютное оцепенение, я включил плиту, чтобы сварить кофе. Мой компаньон, войдя следом за мной и забившись в кресло, все также с ужасом, смотрел в окно иллюминатора.
Приготовив бодрящий напиток, я его разлил по чашкам и, подав одну напарнику, сказал:
– Давай кофейку выпей, успокоишься.
–Успокоишься тут. Что ЭТО – спросил мой друг, беря дрожащими руками кофе.
– Сейчас на берег сообщим, пускай двигают сюда, разбираются – ответил я. С этими словами, подойдя к рации, и поставив кофе на стол, стал вызывать диспетчера. В рации в ответ, была полная тишина. Я пробовал нажимать вызов еще и еще, рация молчала. Оставив это не к чему не приведшее занятие, я взял в руки спутниковый телефон, и начал набирать номер дежурного оператора береговой охраны, на нем. Но и спутниковый телефон, тоже молчал. Неприятный холодок, пробежал между лопаток. Мы остались вдали от берега, бес связи, и без возможности дальнейшего плавания самостоятельно. Ситуация получалась, крайне неприятная, есть от чего поволноваться.
Я выглянул в дверь рубки, корабль стоял на месте. Выходило так, что будто этот неживой, гигантский монстр, держит нас в плену.
– И что теперь будем делать – спросил я напарника, заранее зная ответ – давай попробуем еще раз запустить двигатель, хватит сидеть и трястись от ужаса.
Хлопнув друга по плечу, я подошел к пульту управления судном и попробовал включить пуск. Ни какой реакции, двигатель молчал. Еще и еще. Тишина. Тем временем и напарник, немного ожив, стал пробовать приборами, проверить состояние всего пускового оборудования, но и приборы молчали, баркас был мертв.
Я сел в кресло, не зная, что делать. Немного подумав, какой искать выход, я решил проверить аккумуляторы. Пройдя в отсек питания корабля, я включил прибор проверки заряда батареи, но и он не показал ничего, аккумуляторы были тоже мертвы. Чтобы убедиться в том , что они на сто процентов не рабочие, или что может не работает только один индикатор заряда, я взял в руки, лежащий рядом разводной, гаечный ключ, и накоротко замкнул клеммы аккумуляторов. При заряженных батареях, должен был получиться, сильный, искровой щелчок, но, ни чего такого не произошло, аккумуляторы и впрямь, были полностью разряжены. Пытаясь не потерять самообладания, я вернулся в рубку управления, посмотреть на хронометр, чтобы понять, сколько времени, мы здесь уже находимся. Но и судовой хронометр остановился, ни одна стрелка на нем не двигалась. Но ведь хронометр механический, почему он-то стоит? Ладно, пропало электропитание, это еще можно как-то понять и объяснить, но хронометр…. Какая-то сила выключила на нашем баркасе все.
Выйдя наружу, я посмотрел на солнце. По его положению, можно было понять, что мы торчим уже в этом месте, не меньше трех часов, хотя по внутренним ощущениям, казалось, что все это происшествие, длиться минут двадцать, тридцать, не более. Белый монстр, стоял недвижно рядом, всем своим видом, давая понять, что он здесь главный, и что без его решения, ни чего не может произойти. Было не уютно, находится рядом с ним. Хотя белоснежный корабль всем своим видом показывал, что он просто уютный, комфортабельный, круизный лайнер, от него исходила какая-то скрытая угроза. Внешний вид этого гиганта, никак не соответствовал его внутренней энергии, которой было пропитано, все его металлическое нутро.
Стоя и разглядывая корабль, я даже не сразу заметил происходящие вокруг перемены. До этого ясный, прозрачный воздух, стал наполняться белесым, плотным туманом. Непонятно, откуда в такую погоду, мог взяться туман, плотным кольцом закрывая окружающее нас пространство. В течении нескольких минут, туман отделил величественного исполина, с приткнувшимся рядом пленником, в виде нашего небольшого баркаса от внешнего мира, лишив нас каких либо надежд, вырваться прочь.
Я позвал напарника, взглянуть, на вновь возникшие обстоятельства, которые как мне казалось, были далеко не в нашу пользу. Выйдя из рубки, мой друг, посмотрев вокруг, присвистнул от удивления. И без того, унылый его унылый вид, от увиденного, стал еще более угнетенным и подавленным. С нарастающим ужасом, разглядывая все более плотно и плотно, обступающий нас туман, напарник нервно теребил то мочки ушей, то свой нос, не зная, куда деть руки.
А туман тем временем стал похож, на белую, шевелящуюся стену из плотного, невесомого материала, всем своим видом показывая, что не выпустит нас за свои пределы, пока не произойдет то, о чем мог знать только этот, казавшийся уже живым, белоснежный монстр, возвышающийся над нами.
Хотя все, что происходило вокруг, еще больше приобретало таинственный оттенок, мне все это, почему-то становилось все больше и больше интересней и занимательней. Страх и неуверенность исчезли почти совсем, а на
