хлопнула дверь, и все стихло.
Ее дверь со скрипом открылась, и ее мама вошла в комнату. Когда женщина просунула голову внутрь, Бейли быстро выпустила несколько новых слез.
- Эй, ты в порядке? - спросила ее мать.
- Да, - захныкала Бейли. - Кажется, да...
- Мне очень жаль. Сначала умер твой отец, а теперь это подонок домогался до тебя. Но не волнуйся. Он ушел и больше никогда не вернется.
- Спасибо, мамочка, - сказала Бейли. Она лежала на боку, а ее мама сидела рядом с ней, поглаживая ее светлые волосы.
- Просто это так странно. Он казался таким хорошим. У Реджи хорошая работа, он всегда был очень милым и внимательным. Боже, я должна была догадаться. Никто не может быть таким хорошим. Какая же я идиотка.
- Нет, мама, ты не идиотка. Ты же не знала, какой он на самом деле. По крайней мере, ты вошла до того, как он сделал мне больно. Спасибо тебе.
- Конечно, милая. С тобой точно все в порядке?
- Да. Только я чувствую сильную усталость, а так, думаю, со мной все будет хорошо.
- Хорошо, солнышко. Ты заходи ко мне, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо?
- Да. Спокойной ночи, мамочка, - сказала Бейли, и ее мать встала и направилась к выходу из её комнаты. Когда дверь закрылась, она услышала, как та заплакала в коридоре. Было отстойно причинять боль своей матери таким образом, но это просто было частью плана Бейли. Она лежала в постели и слушала, как ее мать рыдает в своей комнате. Бейли закрыла глаза, и на ее лице расцвела улыбка.
Двенадцать лет спустя
Бейли сидела в офисе, уставившись на часы на экране своего компьютера. Она ненавидела свою работу. Трудно поверить, что она проучилась четыре года в юридическом колледже, чтобы стать простой секретаршей в крупной юридической фирме. Они занимались самыми разными делами, но в основном уголовным правом. Не то чтобы Бейли питала какие-то идеалистические мечты об истине и справедливости. Она изучала юриспруденцию, чтобы в случае необходимости выпутаться из неприятностей.
В любом случае работа была скучной и утомительной. Большую часть своих дней она проводила, собирая материалы для ведущих адвокатов фирмы. На самом деле для неё это было идеальное место. Эта работа хорошо оплачивалась и помогала ей держаться в тени. Вероятно, для нее было лучше не ходить на суды и не быть слишком заметной. За эти годы она сама причинила себе немало неприятностей, а то, что ее до сих пор не поймали, было просто везением.
С тех пор, как в пятнадцать лет она подставила парня своей мамы, она довела до совершенства искусство манипулирования мужчинами. Она была не просто хороша в этом – она была профи. Если бы существовал зал славы в искусстве заставлять мужчин потерять всякое чувство собственного достоинства, она стала бы его главным экспонатом. Обычно она разводила парней на деньги. Она заставляла их покупать ей дорогие вещи, брать ее с собой в поездки. Если она хотела, то благодарила их сексом; но в большинстве случаев она обходилась без этого. Ей было веселее наблюдать, как они умоляют её о сексе или, если она правильно разыгрывала карты, даже об одном ее прикосновении.
Ее первый акт насилия произошел всего пару лет назад. Это, вроде как, произошло случайно. Она начала переходить от парней с низкой самооценкой к более высокомерным. Для нее все это было игрой, и она стала слишком легкой, поэтому она хотела бросить вызов. Что ж, Алекс стал ее вызовом. Он был богатым парнем из братства юридического колледжа. Хотя в юридическом колледже не было никаких братств, он состоял в братстве во время учебы. Его отец был сенатором штата, так что он, очевидно, думал, что это делало его неприкасаемым. Он ошибался.
После того, как они повстречались чуть больше месяца, Алекс отвез ее в свой пляжный коттедж в Саут-Падре. Именно там он сделал свой ход. Полагая, что они были достаточно изолированы, чтобы он мог выкинуть какое-нибудь дерьмо, когда она в очередной раз отказалась от его ухаживаний, он решил действовать грубо. Он положил руку ей на бедро, когда они сидели на диване, но она мягко убрала ее.
Затем он наклонился и начал целовать ее, одновременно схватив за грудь. Не имея ничего под рукой, она ударила его кулаком в нос, что только разозлило его. Он обрушил на её голову и лицо шквал ударов кулаков, а затем, повалив ее на пол, он ударил её несколько раз ногами по животу. Она могла с уверенностью сказать, что это был не первый раз, когда он избивал девушку, и не по тому, что он веселился и смеялся над ней на протяжении всего акта насилия, а потому, что в его коттедже был электрошокер для крупного рогатого скота. Обычно такие штуки не нужны в загородных домиках для семейного отдыха, как правило, их держали в доме, если только замышляли что-то нехорошее.
Прежде чем он успел ударить ее шокером для скота, она вскочила на ноги и со всей силы ударила ногой ему в промежность. Бейли показалось, что от удара он даже подпрыгнул на несколько сантиметров. Она не была крупной девочкой, но и он был ненамного выше, что облегчило ей задачу. Как только он наклонился, она несколько раз ударила его коленом в лицо, а когда наконец он упал, она оседлала его и продолжила бить его кулаками, даже после того, как почувствовала, что его нос сломался, и увидела, как его зубы посыпались на пол.
Годы обучения крав-мага, казалось, пошли ей на пользу. Эта система рукопашного боя была сосредоточена на уличных драках и самообороне, и сейчас её навыки сработали как заклинание. Как только он перестал сопротивляться, она взяла шокер и принялась за него по-настоящему. Она чередовала удары тока и работу с некоторыми инструментами, которые она нашла в коттедже, и к тому времени, как она закончила с ним, Алекс вел себя как рыдающий кровавый кусок мяса. У него больше не было зубов, носа и глазных яблок. Он
