Молли расхохоталась от души, совсем как живая женщина:
– Ох, нефилим, если ты хочешь заставить бедняжку ненавидеть, тому есть много немудреных способов! И колдовские зелья вовсе без надобности!
Все еще хохоча, призрак закружился вихрем и исчез в тумане среди старых могил.
Глядя старухе вслед, Уилл горестно вздохнул.
– Зелье не для нее, – еле слышно прошептал поникший юноша и прислонил пылающий лоб к холодным воротам, – а для меня…
Над залом своды величаво возвышались,
Средь света и теней причудливой игры
Там ангелы взлетали и спускались,
Неся познанья щедрые дары.
Лорд Альфред Теннисон,«Дворец искусства»
– Именно так я все это и представляла! – воскликнула Тесса, обернувшись к своему спутнику. Он только что помог ей перешагнуть через лужу и теперь словно бы невзначай поддерживал под локоток. Джеймс Карстаирс, как всегда элегантный – в темном костюме, серебристые волосы развеваются на ветру, в руке трость с нефритовым набалдашником, – тепло улыбнулся в ответ. Они стояли посреди людской толчеи, но никто не обращал внимания ни на мертвенную бледность, ни на цвет волос юноши. Тем более никто не задавался вопросом, зачем такому молодому человеку трость.
– Тем лучше, – откликнулся Джем. – Я уже опасался, что Лондон станет для тебя городом несбывшихся надежд.
Несбывшиеся надежды… Когда-то Нат, брат Тессы, пообещал ей исполнение всех желаний в этом чудесном городе – новую, счастливую жизнь, величественные здания и великолепные парки. Но ждало ее совсем иное – ложь и предательство, страшные, трагические события, какие и в кошмарном сне не привидятся. И все же…
Она улыбнулась Джему в ответ:
– Некоторые надежды очень даже сбылись!
– Вот и прекрасно. – Юноша вовсе не шутил: он был искренне рад.
Прямо перед ними возвышалось величественное здание Вестминстерского аббатства. Готические шпили вонзались в небо, затянутое низкими тучами. Сквозь них с трудом пробивалось солнце, заливая стены собора мягким светом.
– Неужели Совет заседает прямо здесь? – удивилась Тесса, когда Джем повел ее к главному входу. – Тут так…
– Обыденно?
– Нет, я хотела сказать – слишком людно.
Сегодня аббатство было открыто для посетителей, и толпы туристов с путеводителями Бедекера в руках сновали туда-сюда через массивные двери. На лестнице Тессу и Джема обогнала оживленно гомонящая группа пожилых американок во главе с гидом. Сердце защемило от тоски – старомодные платья и знакомый говор напомнили Тессе о родине. Стряхнув мимолетную грусть, девушка проскользнула в храм следом за соотечественницами.
От каменных стен пахнуло холодом. Тесса оглядывалась по сторонам, поражаясь красоте и мощи огромного собора. На его фоне Институт казался сельской церквушкой.
– А сейчас взгляните на пространство нефа, разделенное на три части, – монотонно вещал гид, собираясь поведать о двух приделах и часовнях.
Посетители говорили шепотом, хотя время службы еще не настало. Джем увлек Тессу к южному приделу, и вскоре, взглянув под ноги, она поняла, что шагает по плитам, испещренным именами и датами. Разумеется, она знала, что в Вестминстерском аббатстве похоронены всякие знаменитые личности – королевы и короли, солдаты и поэты. Но вот так запросто стоять среди них – об этом она даже помыслить не могла! Джем замедлил шаги в юго-восточном углу собора. Сквозь окно-розетку над их головами сочился бледный солнечный свет.
– Знаю, мы спешим на заседание Совета, но мне хотелось кое-что тебе показать… – Джем обвел вокруг рукой, – Уголок поэтов.
Конечно, Тесса читала об этом месте, где похоронены великие английские поэты и писатели. Вот гробница Чосера из серого камня, много других знакомых имен…
– Эдмунд Спенсер! Сэмюэл Джонсон! – ахнула Тесса. – И еще Кольридж, и Роберт Бернс, и даже Шекспир!..
– Шекспир похоронен не здесь, это только мемориальная плита, – вставил Джем. – Мильтон, кстати, тоже.
– Ну конечно, я знаю! И все же… – Тесса посмотрела юноше в глаза и вспыхнула от смущения. – Понимаешь, хоть и звучит глупо, но кажется, что здесь я будто среди добрых старых друзей.
– И совсем не глупо!
Она улыбнулась:
– Как ты догадался, что я мечтала здесь побывать?
– Когда тебя нет рядом, я представляю тебя с книгой в руках. Разве я мог не догадаться?
Джем поспешно отвернулся, но она успела увидеть краску на его щеках. Тесса с неожиданной нежностью подумала, что на такой бледной коже даже легкий румянец очень заметен.
За последние пару недель она сблизились с Джемом. Уилл подчеркнуто избегал ее, Шарлотте и Генри хватало своих забот – нужды Конклава и Совета, управление Институтом. Джессамина была вечно чем-то занята. А Джем всегда был рядом, и он всерьез взялся показать ей Лондон. Они прогулялись в Гайд-парке и ботаническом саду в Кью, посетили Национальную галерею и Британский музей, побывали у Ворот изменников, через которые заключенных отправляли в Тауэр, и обошли саму крепость. В парке Сент-Джеймс смотрели, как доят коров, глазели на уличных торговцев, громко расхваливавших овощи и фрукты на ковент-гарденском рынке. С набережной Темзы, искрящейся в лучах солнца, любовались парусными лодками и уплетали «кирпичики», оказавшиеся просто сладкими сэндвичами, несмотря на нелепое название. И хотя предательство Ната и внезапная холодность Уилла стали для Тессы тяжелым ударом, с каждым днем она понемногу оживала и наконец воспряла, как весенний росток, пробившийся из оттаявшей земли. Она даже смеялась иногда – и все благодаря Джему!
– Ты настоящий друг! – воскликнула Тесса. К ее удивлению, юноша промолчал. – Надеюсь, мы теперь друзья. Правда ведь, Джем?
Он обернулся, но ответить не успел – чей-то замогильный голос глухо произнес:
О смертный, узри и страшись!
Вокруг не спеша оглядись,
Осталась лишь груда костей
И прах от былых королей[2].
Из темного угла кто-то шагнул им навстречу. Тесса не успела испугаться, как Джем воскликнул:
– А вот и Уилл! Надумал удостоить нас своим обществом?
– А я и не говорил, что не приду. – Уилл подошел ближе и встал в лучах света, струившихся из окна-розетки.
Сердце заныло у Тессы в груди, стоило только взглянуть на него. Черные волосы, синие глаза, изящные скулы, длинные черные ресницы, капризные, чувственные губы – он просто неотразим, несмотря на слишком большой рост и чересчур развитую мускулатуру. Его плечи на ощупь твердые как сталь. А руки мягкие, хоть и мозолистые, – он так нежно и властно придерживал ее лицо во время того поцелуя… Тесса тряхнула головой, отгоняя назойливые воспоминания. Все это ни к чему; теперь она знает, каков он на самом деле. Да, Уилл чертовски красив, но он не для нее. Есть в нем какой-то надлом, какая-то червоточина. Он причиняет боль тем, кто любит его, и отталкивает их.
