Да может ли это быть правдой? Что-то не верится. К тому же в других источниках говорилось о том, что шабаши как таковые всего-навсего отголоски языческих празднований весеннего равноденствия, начала посева, солнцестояния и так далее. Наши предки полностью зависели от природы, верили во множество богов, поклонялись солнцу, одним словом, все очень мило и невинно. Некоторые историки утверждают, что шабаши придумали церковники во времена «охоты на ведьм». Мол, само название «шабаш» происходит от еврейского «шаббат» – суббота, священный для иудеев день. Средневековая инквизиция преследовала любое инакомыслие. Вот и гребла под одну гребенку всевозможных знахарок, ведуний, странствующих чародеев, а заодно инородцев – евреев и мусульман. А на самом деле все они были белые и пушистые.
Читала я, читала и устала. Поняла одно – дыма без огня не бывает. Скорее всего, истории про шабаши – выдумки, у нас во всяком случае. Если и происходит что-то, то так – чисто потусоваться.
Но другая подспудная мысль точила меня.
Что – если?
Соблазн – великая вещь.
Я сдалась. И в самом конце апреля позвонила Дашке.
– Едем, – выдохнула в трубку, и услышала в ответ «Йессс!». Даша была в восторге.
Посовещавшись, мы поняли, что у нас могут возникнуть некоторые трудности. Во-первых, мои благочестивые и глубоковерующие бабушки ни за что не отпустят нас ни на какой шабаш. Нет, мы не собирались говорить им о цели нашего приезда, но мы должны были как-то объяснить, зачем нам понадобилось ночью тащиться на гору. Меня терзали сомнения: а стоит ли вообще попадаться старушкам на глаза. Ведь все равно не поймут и не отпустят. У Дашки на это счет тоже имелись соображения.
– Помнишь, ты говорила, что твоих бабулек в деревне считают ведьмами?
– И что? – напряглась я.
– Так, может, они тоже, ну… на шабаш летают, – с невинным видом предположила Дашка.
– Ты что? Совсем тю-тю?! – возмутилась я, покрутив пальцем у виска. Всему есть предел. Если бы ее услышали бабульки, обиделись бы, наверное, хотя кто их знает… Сразу почему-то представилась картинка: сестры лихо оседлали ухват и метлу, взвились в поднебесье и понеслись с визгом и уханьем. Я помотала головой, прогоняя наваждение. – Не выдумывай, – посоветовала Дашке.
– Забудь, – беспечно отмахнулась она, – я вот что подумала: зачем нам вообще беспокоить старушек? Мы приедем ближе к вечеру и сразу махнем на гору. Выберем местечко получше и устроимся, пока светло, подождем до полуночи, а потом…
– Что потом? – переспросила я. – Конечно, ночи не холодные, но к полуночи мы все равно замерзнем. Костер разжигать нельзя, ведь тогда нас сразу заметят. К полуночи мы окоченеем! У меня появилась идея получше. Что, если я возьму ключи у Глеба?
Даша хлопнула в ладоши:
– Ну конечно!
Родители Глеба купили в деревне дом под дачу. Приезжали изредка, в основном летом. Дом почти всегда был в полном распоряжении Глеба, мы там частенько собирались большой компанией. Я точно знала, если родители и соберутся на дачу, то не раньше вечера первого мая, а может, и вообще не приедут. Так что мы с Дашкой можем запросто переночевать в пустом доме, а наутро явиться к бабушкам, как ни в чем не бывало.
Сказано – сделано. Я сразу же позвонила Глебу и, путаясь, наплела что-то о том, как нам с Дашкой «ну очень надо». Глеб меня знает как облупленную, он, разумеется, не имел ничего против нашей ночевки, но потребовал более подробных и правдивых объяснений. Ну я и ляпнула: «Мы собираемся на шабаш».
– Какой шабаш? Сбрендили, что ли? – неуверенно переспросил Глеб. – А, я понял, это шутка, да?
– Глеб, не будь таким занудой! Если тебе жалко, то так и скажи. – Я рассердилась.
Глеб не любит, когда я сержусь. Он привез ключ в тот же день.
– А мы с Олегом хотели предложить провести майские вместе с вами, – сказал виновато. У меня в носу защипало от жалости. Он такой милый!
– Глебушек, конечно вместе! – заворковала я, прижавшись к его груди. – Вы с Олегом приедете первого мая утром, и у нас будет полно времени.
Он улыбнулся, но в глазах плескалась тревога, я заметила. Хотел еще что-то спросить, не решился или передумал. Получив ключ, я больше не могла ни о чем думать, как только о предстоящем приключении.
Вооружившись накануне святой водой, мы поехали в деревню. Было 30 апреля.
Если бы мы знали, что нас ждет в ту ночь, то не знаю, поехали бы или нет…
В электричке Дашка старательно делилась со мной знаниями о ведьмах. Она прихватила с собой ноут, где у нее в отдельной папке хранилось все, что удалось накопать о нечистой силе. Даша то зачитывала кусками, то пересказывала по памяти, то делилась своими соображениями.
– В древности ведьм называли «ночные всадницы», потому что они летали по ночам, воровали звезды, и даже могли украсть луну, – рассказывала Дашка. А я вспомнила ведьму Солоху из повести Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки». Она вместе с чертом воровала звезды и месяц, а еще черт портил погоду, вызывал метель, да такую, что ни зги не видно.
Оказывается, ведьмы летают не только на метлах или в ступах, как наша Баба-яга. Они катаются на волках, взнузданных и погоняемых змеями, на кошках, козлах, медведях, свиньях, оленях, лебеди тоже могли служить ведьме. Вообще же ведьма может летать на чем угодно, хоть на палке. Но перед полетом она непременно должна намазаться волшебной мазью, обрызгаться водой с пеплом купальского костра и сотворить специальный заговор.
Дашка увлеченно болтала о том, как иногда ведьмы совершенно теряют земной облик, рисуясь, подобно облачным девам, прядущими при лунном свете свою небесную пряжу, белящими холсты или моющими свое белье, развешивающими его для сушки на белых облаках. Очень красиво, если бы было правдой.
Почему шабаши устраиваются на горах? Да потому что на горах были языческие капища, где приносили жертвы богам. Например, на Лысой горе у Киева некогда стояли главные кумиры славян, древние идолы венчали Бабьи горы y чехов и словенцев, обитали на горе Шатрия у литовцев, стояли на вершине горы Брокен в Германии, таких гор было множество, как и богов. Но с приходом христианства старые боги были объявлены бесами, а тех, кто им поклоняется, стали считать пособниками адских сил.
Даша склонилась к самому моему уху и с жаром описывала черное действо:
– При свете факелов, зажженных от пламени, которое горит между рогами большого козла, приступают к пиршеству: едят лошадиное мясо, а напитки пьют из коровьих копыт и лошадиных черепов. Когда напьются, пускаются в пляс, бешеный и постыдный, от этой пляски на другой день остаются на месте следы ног коровьих и козьих. Инструментами для музыкантов служат вместо волынки лошадиные головы, а вместо смычка – кошачий хвост. Во время оргии совершается сожжение козла, черного быка и черной коровы.
