Девушка еле заметно указала взглядом на зеркало:
— Позади меня мужчина в красном галстуке…
Скиннер машинально посмотрел туда же. Да, за ее спиной среди умеренно-шумной толпы торчит мужчина в красном галстуке. И что?
— По неизвестной мне причине, — весело пояснила девушка, — он почувствовал необходимость рассказать мне половину из событий своей жизни. Я побоялась, что если вы встанете и уйдете, он попробует рассказать вторую половину.
Она все-таки раскрутила его на улыбку!
— Может быть, некоторые люди считают, что ты им чем-то обязан, потому что пришел один, — сказал он.
Девушка тихо смеялась, но потом резко замолчала. Наверное, он чересчур налег на «один». И абсолютно точно, что он чересчур налег на виски. Притормози, друг. «Бобби, держись правее». Хороший совет от плохо кончившего представителя семейства Кеннеди.
— Вас это тревожит? — спросила девушка без улыбки.
Во время ее участливой паузы он успел потерять нить разговора и посмотрел на соседку с любопытством и недоумением.
— Что именно?
— То, что вы один.
«Обычно — нет», хотел буркнуть он, но вместо этого принялся разглядывать девушку. На нее было приятно смотреть.
* * *
Фокс «Призрак» Молдер с остервенением рвался сквозь толпу, так что в конце концов люди стали расступаться перед ним. От служащего возле лифта он отмахнулся удостоверением. В последнее мгновение увернулся от коронеров, прокативших мимо каталку с пластиковым мешком легкомысленного желтого цвета, слишком жизнерадостного для его предназначения и содержания. Еще раз «корочки» были продемонстрированы у дверей номера — хмурому молодому человеку в черной форме патрульного и его собеседнику в штатском и с полицейской бляхой на воротнике плаща.
— Я ищу детектива Уолтроса.
— А кто его спрашивает? — так неприязненно спросил штатский, что стало ясно, что детектив нашелся.
— Меня зовут Фокс Молдер. Я работаю с помощником директора Скиннером, — он мотнул головой в сторону безучастно сидящего в кресле начальника. — Я хотел бы поговорить с ним.
— После того, как он даст показания в участке.
Детектив начал поворачиваться, демонстрируя окончание разговора. Он даже страдальчески морщился, потому что не был идиотом и предполагал, что разговор только начался. Молдер его не обманул:
— А почему вы не хотите снять показания здесь?
— А потому что ваш начальник страдает провалом в памяти, — огрызнулся детектив и попытался спастись бегством.
В общем-то это был нормальный «коп», уставший от рвения конкурирующей фирмы, представитель которой прорывался следом за ним на место происшествия, и постоянных пинков начальства. И еще он не слишком хорошо чувствовал себя в помятом плаще и с помятой физиономией в «Амбассадоре». А еще он прекрасно понимал, что именно начнется вот-прямо-сейчас-и-здесь, если хоть кто-нибудь в холле признает в Скиннере федерала.
В кармане у Молдера вякнул сотовый телефон, и детектив получил желанную передышку.
— Молдер, это я, — сквозь слабые помехи сообщила Скалли. — Только что получила твое сообщение. Они что, задержали Скиннера за убийство?
— Боюсь, что да. На этот спектакль у него билет на первое место в первом ряду.
— Но я не понимаю…
— Подожди.
Вид у Железного Винни был совсем не железный, а еще более помятый, чем у сопровождающего его детектива. Как-то странно было видеть его без галстука и очков. Скиннер был похож на растерянную потерявшуюся собаку.
— Сэр, прошу прощения…
Скиннер как будто споткнулся. Некоторое время он выкарабкивался из бездны, потом, видимо, сообразил, кто с ним говорит:
— Спасибо за заботу, агент Молдер, но вам совершенно ни к чему ввязываться в это дело.
Еще секунду у него еще был взгляд человека, который увидел, что между ним и спасительной дверью — стена пламени, а потом Скиннер, подслеповато помаргивая, опять отгородился от происходящего и покорно побрел рядом с детективом к лифту. Молдер кинулся следом:
— Детектив Уолтрос! Эй…
Тот сделал вид, что не слышит. Ну уж нет, вспомним, как это получается у Скалли, когда она непременно жаждет высказаться. Молдер мертвой хваткой вцепился в рукав детектива.
— Вы можете, по крайней мере, сказать, что тут произошло?
Наверное, в ту минуту детектив Уолтрос пожалел о многом. Может, о том, что произойди убийство не на его участке, то этот долговязый настырный молокосос вынимал бы душу из кого-нибудь другого. Или о том, что если бы у них был другой подозреваемый, вышеупомянутый юноша спал бы спокойно у себя дома, а не пытался перегрызть горло ни в чем не повинному, не выспавшемуся детективу. А с другой стороны, хорошо, когда есть кто-то, готовый так защищать тебя. Не отвяжется, гад.
«Гад» не отпускал рукав и почти преданно смотрел в глаза.
Детектив махнул своему хмурому помощнику и повернулся к Молдеру.
— С жертвой они познакомились в баре внизу. После пары рюмочек решили снять номер, и все было прекрасно, вот только, проснувшись, он обнаружил, что девушка лежит рядом со свернутой шеей. Вот и все, что он помнит. По его словам.
— И вы ему верите? — с надеждой спросил Молдер.
— Он отказался пройти тест на детекторе лжи, — вздохнул детектив и подумал, что, черт возьми, еще пару минут, и он начнет сочувствовать им обоим. — Отказ не в его пользу.
— А кто жертва, вам известно?
— Нет. Ни сумочки, ни документов.
— Значит, кто-то был в номере и забрал их, — тут же подсказал Молдер.
Нет, решил детектив, ты, наверное, хороший парень, но сейчас ты меня достанешь. Он как мог осторожнее — неуместно вспомнив армейскую службу и своего сержанта («в тот момент, когда вы, сопляки, перестанете с уважением относиться к мине, она вам оторвет какой-нибудь жизненно важный орган») — вынул рукав плаща из цепких пальцев Призрака.
— Агент Молдер, я работаю в полиции восемнадцать лет. Я знаю тонкости.
— Раз вы знаете все тонкости, — Призрак доблестно и небезуспешно продолжал выводить полицейского из себя, — то вы, должно быть, опросили служащих гостиницы.
Не успел, чуть было не брякнул детектив и попытался не придушить собеседника. Ему вдруг очень захотелось, чтобы Скиннер каким-то чудом оказался не при чем, потому что иначе этот рьяный младенец сожрет с дерьмом не только самого детектива, но, к тому же, сравняет с землей полицейский участок. Детектив даже не подозревал о существовании еще одного человека, который, скорее всего, возжелает поучаствовать. Но хоть в чем-то же ему должно было повезти сегодня утром.
— Я понимаю, что он ваш коллега, — в святом и чистом неведении о возможных бедствиях сказал Уолтрос, потому что ему все-таки понравился этот взъерошенный парень. Может быть из-за того, что он был так по-честному несчастен. — Но поймите, он не только ваш коллега, он еще и подозреваемый.
