Перед сдачей ответственному редактору заключительной части рукописи, публикация которой растянулась на целый год, Маи обнаружила, что не хватает нескольких страниц.
Она тщательно обыскала квартиру Рюдзи, но не нашла их и решила попытать счастья в доме родителей Рюдзи, который находился в Сагами-Оно. Сразу после смерти Рюдзи все вещи из его квартиры были перевезены в родительский дом. Оставалось надеяться, что отсутствующая часть рукописи могла оказаться там.
Когда Маи объяснила матери Рюдзи в чем дело, та пригласила ее приехать. Маи отвели на второй этаж в комнату Рюдзи и предоставили полную свободу действий. Здесь Рюдзи прожил с начальной школы до второго курса университета.
Все имущество из его однокомнатной квартирки — книги, одежда, электроприборы, мелкая мебель — было запаковано в картонные коробки, сваленные в беспорядке. Несколько листов бумаги могли быть где угодно. Понимая, что поиски займут уйму времени, Маи сняла шерстяную кофту и принялась за работу.
Вскоре она осознала, что ищет иголку в стоге сена. Но как восстановить недостающие страницы? Оставалось только методично искать, но...
Уже ощущая усталость от предстоящей работы, Маи вдруг почувствовала взгляд, сосредоточенный на ее сгорбленной спине. Ощущение, что за ней наблюдают, становилось все сильнее.
Когда-то, еще старшеклассницей, Маи позировала классному руководителю, учителю рисования. Конечно, она позировала в одежде, но его взгляд, проникая сквозь одежду, ощупывал ее кожу, заставляя ее испытывать чувство стыда и какое-то странное пьянящее возбуждение. Узнав потом, что художник, рисующий голову человека, прежде всего внимательно изучает форму его черепа, Маи поняла, что она тогда чувствовала.
...Учитель рисования не сводил глаз с моих бедер.
И теперь такой же, как тогда, проницательный взгляд пронзал ее спину, будто проходил сквозь кожу, протыкал мясо, старался дотянуться до костей...
Маи, не в силах сопротивляться, обернулась. За спиной стоял какой-то черный предмет, накрытый ее розовой кофтой. Когда перед началом работы Маи сняла кофточку, она, сама того не заметив, кинула ее именно сюда.
Маи сдернула кофту: под ней оказался черный корпус видеомагнитофона. Он не был включен в сеть, но маленькая красная контрольная лампочка почему-то тускло светилась. В голове Маи пронеслись слова Асакавы:
«Вы уверены, что Рюдзи ничего не говорил вам перед смертью? Например, про видеокассету?..»
Этот вопрос заставил Маи включить магнитофон в сеть.
Ощущение того, что она находится именно там, где и должна находиться, становилось все сильнее. Это не случайность. Видимо, это неизбежность.
Да, действительно, шахта на крыше здания, в которой сейчас лежала Маи, по форме напоминала видеокассету. Точнее, коробку для видеокассеты.
Непонятно, какую роль играла эта шахта в конструкции здания. Может быть, это была водопроводная или вентиляционная шахта. Маи плохо разбиралась в устройстве многоэтажных зданий. Звуки, доносившиеся сквозь бетон, походили на движение лифта. Возможно, она где-то рядом с машинным отделением.
Небо заметно светлело. Утренний воздух прояснялся и голубел. Солнечные лучи разделили стены шахты на полосы света и тени. Полоса света росла так медленно, что взгляд успевал следить за ней. Внутри огромной видеокассеты двигались лучи солнца...
Маи вспомнила, как она вытащила видеокассету из магнитофона в доме родителей Рюдзи. Она включила его в сеть и нажала на кнопку «Eject». Заработал моторчик, видеокассета выпрыгнула и, растянув губы в хитрой улыбке, показала язык — «бе-э-э».
Мертвый механизм почему-то был теплым. Хотя Маи только что включила его в сеть, пальцам передалось живое тепло.
Сбоку на видеокассете плохим почерком была сделана надпись: «Лайза Миннелли, Фрэнк Синатра, Сэмми Дэвис-младший. 1989».
Трудно было представить, что надпись соответствует содержанию. У Рюдзи не могло быть этой музыкальной подборки. Наверно, на кассете что-то другое, просто название старое.
Сейчас Маи больше раскаивалась не в том, что посмотрела видеокассету, а в том, что взяла ее без разрешения из дома родителей Рюдзи. Почему же она ее не оставила? Раз уж она зашла, чтобы найти недостающие страницы рукописи, незачем было обращать внимание на всякие посторонние предметы. С тех пор как она взяла кассету домой, ее судьба была предрешена.
Полоса света спускалась по стене шахты, в глаза Маи ударил солнечный луч. Солнце стояло высоко.
Время летело очень быстро. Не то что раньше. Она очнулась совсем недавно, сейчас должно быть раннее утро. Однако, судя по тому, что полоса света дошла до дна шахты, близился полдень.
Она подняла левую руку. Часов на руке не было, оставалось сверять время по солнцу.
Казалось, будто из сознания выпали некоторые части. Иначе было невозможно объяснить, почему время движется не плавно, а скачками. Состояния в сознании и обмороки чередовались. Возможно, после прихода в сознание она несколько часов находилась в полудреме, пытаясь припомнить произошедшее.
Теперь она поняла, что делать.
...Надо придумать, как выбраться отсюда.
Если выбраться не удастся, останется только сходить с ума в ожидании медленной смерти.
...Я уже становлюсь странной?
В такой ситуации страх и тоска должны быть сильнее. Но Маи будто наблюдала за собой со стороны. Она боялась только одного: что скоро от обмороков и слабости уже не будет понимать, что к чему.
Вдруг в мозгу Маи всплыло воспоминание о девочке, умирающей на дне колодца. Образ должен был обязательно от чего-то исходить, но Маи не могла найти его источник. Может, это от запаха. Откуда-то потянуло чем-то цитрусовым, а может быть, ей только показалось. Образ маленькой девочки повисел над Маи и медленно растаял.
Образ был такой реальный, будто девочка на самом деле находилась здесь.
Маи внимательно прислушалась и оценила ситуацию. Невыносимо страшно быть совсем одной. Ей хотелось, чтобы кто-нибудь был рядом.
Она могла надеяться только на слух. Маи неподвижно ждала, когда поблизости раздастся звук шагов. Обидно, что сама она была бессильна.
...Ужасно ждать помощи, когда ты не в силах помочь себе.
Маи терпеть не могла пассивное ожидание.
Веревка, спускавшаяся со стены, была единственной спасительной нитью, связью с миром внизу. Наверное, вместе связано несколько поясов от юката, но отсюда виден только один узел. Откуда взялась веревка? Если сравнить веревку с телом змеи, то узел был головой.
