В браке с ним Маша была несчастна. Однако, если подруги имели возможность пожаловаться на своих мужей и бойфрендов, Маша сделать этого не могла. Спутники жизни подруг имели право быть мудаками, сексуальными маньяками, импотентами, бабниками и так далее, но только не Димка. Если бы Маша могла, то завалила бы подружек не по-доброму шокирующими подробностями их отношений. Но это было рискованно. Для окружающих в их отношениях все должно было быть в порядке. Никаких конфликтов и противоречий. Просто воркующие, безумно влюбленные голубки — только так они должны были выглядеть со стороны.
Гигантом секса Димка тоже не был.
Маша познакомилась с ним в клубе. Потом оказалась у него дома, в его собственной квартире на Кутузовском проспекте. Квартира была ухоженной: три раза в неделю туда приходила горничная. Маша достаточно трезво оценивала свои возможности — она была лишь одной из многочисленных телок и «сосок», добивавшихся Димкиного внимания. Шансов на победу у нее, прямо скажем, не было.
Первый секс с ним Машу не поразил. Кончил Дима примерно за пять секунд, а Маша не успела ничего почувствовать. Второе соитие оказалось получше. Но немногим. Член Димки то и дело опадал, к тому же, в противоположность первому разу, кончить завидный жених не мог, наверное, с час. В третий раз пришлось долго делать минет, прежде, чем Дима оказался хоть на что-то способен.
Дошло до того, что Маша одолжила у соседки по общаге вибратор. И доводила себя до оргазма уже сама. Стала носить его в сумочке.
Однажды (на пятом или шестом сеансе вялого издевательства, носившего в истории их отношений гордое название «секс») Димка зачем-то полез ей в сумочку. Нашел там фаллоимитатор. И как-то мгновенно, чересчур для себя сильно возбудился.
Странность была слишком очевидна. И Маша решила рискнуть.
- Хочешь, в тебя его вставим? — спросила она.
Дима согласился, даже не ломаясь.
Вибратор и стал тем волшебным ключиком, который открыл Маше дверь в мир богатства и успеха. Постепенно Маша опытным путем выявила, что возбуждает Диму. Сексом он, как оказалось, любил заниматься с вибратором в жопе, накрасив губы и надев женские трусики в комплекте с шапочкой «заячьи ушки».
Узнав это, Маша легко обошла соперниц и сумела настоять на бракосочетании.
Однако никто не знал, каких моральных терзаний и невыплаканных слез стоила ей эта иллюзия счастья.
Выходя, Маша окинула «Высоцкого» взглядом. Конечно, ей было приятно, что ее преследуют мужчины. Но, с другой стороны, он мог быть и… маньяком? Да ну, глупости. Маньяки неприметные. А двойник Высоцкого слишком обращает на себя внимание.
Стоило ей выйти из вагона, как «Высоцкий» немедленно двинул вслед за ней.
- Ну, и почему вы меня преследуете? — обернулась к нему Маша.
Настойчивых мужчин сразу следует обезоруживать.
«Пусть хотя бы пакеты поможет донести, раз увязался! — подумала она. — Но не до дома».
- Я… Если я скажу, что влюбился в вас с первого взгляда, вы поверите?
- Нет, — прищурилась Маша. — Хотя мне льстит, что мне объясняется в любви сам Владимир Семенович…
- Откуда вы меня знаете? — вздрогнул «Высоцкий».
Следовало признать, дурака он валял очень убедительно. Даже не улыбался. Мастер высшего пилотажа, не иначе.
- Шутите, Владимир Семенович? — подыграла Маша. — Вас-то, и не узнать?
- Очень приятно, — Этот хлыщ был как сама невинность.
- Наверное, вы имеете успех на Манежной площади, кадря случайных девчонок, — Маша решила не церемониться. — Еще бы! Двойник Высоцкого! Спасибо вам за то, что помогли мне на эскалаторе. Но я, к сожалению, спешу. К тому же я замужем…
- Я мог бы помочь вам с сумками, — догадался «Высоцкий. — Кстати, может, на «ты»?
Маша улыбнулась. Ей был симпатичен этот клоун. Представился он, конечно, «Володей».
Маше опять захотелось послать его куда подальше. Удерживало только единственная, но существенная причина. В кои-то веки Маша сможет хоть как-то стравить пар, рассказать подружкам что-то действительно имевшее место. К тому же, забавное.
«Высоцкий» оказался выдумщиком. Со второй попытки он представился ей Валерой Новодворским. Маша предупредила его, что владеет единоборствами. Этому способу Машу научили еще в общаге. В таком случае потенциально неприятный кавалер поостережется распускать руки.
- Ой, какая ты не близкая, неласковая, — ёрничал «Высоцкий».
Мамочки, он еще и голос имитировал. Страшно представить, сколько перед зеркалом тренировался. Будущий рассказ обретал плоть. Подружки будут довольны.
Уже у самого эскалатора «Высоцкий» сказал:
- Тебе угрожает опасность.
- Да что мы говорим? — захохотала Маша. — Сейчас выдумал?
- Я серьезно! Это долго объяснять… Мне надо тебя защитить…
- Ты у нас еще и терминатор? Ну, надо же! Един в трех лицах! А прибыл ты — не из будущего, случайно?
«А ведь это — реальный шанс испытать ту штуку, что я сегодня утащила у Димки, — вдруг поняла Маша. — Если, конечно, Димка не наврал. С него станется. Но… Была не была!»
Она достала штуковину из сумки и нажала большую кнопку. На долю мгновения она увидела вспышку. Будто рядом ударила молния. Черное стало белым. И наоборот.
А вот дальше «Высоцкий» Машу удивил. Притом, неприятно. Он вдруг резво так отпрыгнул в сторону, схватил за горло какого-то неприятного типа: в коричневой куртке, с бельмом на глазу, стал хрипеть:
- Проведи нас на уровень ниже!
«Может, сбрендивший геймер? — предположила ошарашенная Маша. — Переиграл?»
Мужик с бельмом, видимо, соображал здраво. С психом-«Высоцким» он не спорил, а подвел их к какой-то дверце в глубине станции:
- Добро пожаловать! Только вам там не понравится…
«Высоцкий» тут же деловито потащил Машу внутрь.
Студенческая — Кутузовская
Маша могла бы позвать на помощь, еще когда спятивший двойник поволок ее за собой. Ей бы помогли, Маша не сомневалась. Доппельгангеру (всплыло откуда-то из глубин похороненной в памяти школьной программы немецкое словечко) пришлось бы не сладко.
Когда они с двойником оказались в затхлом подземелье, сердце Маши часто-часто забилось. Самые тайные закоулки подсознания хотели, да что там — жаждали, чтобы мужчина, так похожий на Высоцкого, швырнул ее на пол, задрал бы плащ, юбку, вошел бы в нее своим раскаленным поршнем. Наверное, оргазм пришел бы сразу. Наверное, Маша пошла сюда именно за этим. Тем более, что она подстраховалась.
