— Лучше этого не допускать. Надо сломать кукол прежде, чем все произойдет.
— Логично. Но не забывай, мы должны выведать все секреты Часовщика.
Арина замолчала. Спрятавшись среди низкорослых зарослей, я наконец — то осмотрелся. Ночной парк был по — настоящему красив — покрытые белой пеной цветов, будто светящиеся в темноте кусты спиреи, мерцавший под звездным небом пруд, черный силуэт зубчатой крепостной стены производили сильное впечатление. Над головами пел соловей; а в глубине парка то и дело раздавались смех и голоса.
— Никогда не думал, что по ночам здесь бродит столько народу, — шепнул я на ухо Арине.
— Весна… Тс — с — с… Смотри, кто идет.
Оглядываясь и вздрагивая от каждого шороха, по аллее кралась Вика Барышева.
— Дмитрий Дмитрич! — громким шепотом позвала она. — Я здесь!
Никто не отозвался. Вика с тревогой посмотрела по сторонам, присела на ствол пушки, прислушалась:
— Дмитрий Дмитрич…
Старик появился внезапно, и ни я, ни Арина, ни Вика не заметили, откуда он пришел. Положив руку на плечо Барышевой, Дмитрий Дмитрич торжественно произнес:
— Идем, дитя мое, — и они стали подниматься по склону бугра, а потом скрылись в тени крепостной стены.
Короткими перебежками от куста к кусту, а то и ползком, мы с Ариной последовали за ними. Густая тень стены скрывала фигуры людей, и все же я разглядел, как двое приблизились к большому кусту бузины и нырнули под его развесистые ветви. Послышался шорох, а потом все стихло. Когда мы подбежали к зарослям, обычно бесстрашная Арина внезапно схватила меня за рукав:
— Если это подземелье, без фонарика туда лучше не соваться.
— Будем ориентироваться по свету их фонаря. Поторопись, Арина, иначе мы упустим Часовщика.
— Я боюсь узких тоннелей, — неожиданно созналась она.
— Тогда останься здесь.
— Нет! — Арина уцепилась за мою руку.
— Пусти! Пока не поздно… — С трудом разжав ее пальцы, я ринулся в густые заросли бузины.
В траве лежала тяжелая плита, а позади нее, возле самых корней куста, чернело небольшое отверстие. Из него веяло холодом и сыростью. Ноги нащупали крутые неудобные ступени, и я начал спуск, рассчитывая, что Часовщик не успел уйти слишком далеко и за ним еще удастся проследить. Так и оказалось — на сводах подземелья можно было различить слабые отблески света. Касаясь руками влажных кирпичных стен коридора, я довольно быстро пошел вперед.
Они уверенно шли по подземному ходу. Старик сутулился, боясь задеть низкий свод, а державшая фонарь Барышева то и дело оглядывалась по сторонам в поисках чего — нибудь интересного.
— Я читала, — раздался голос Вики, — что под нашим городом прорыто множество тоннелей и ходов, но, честно говоря, не думала, что однажды окажусь в них.
— Старые города таят в себе много загадок, — ответил ей старик. — Наверное, ты слышала о московских подземельях, а ваш городок еще старше столицы, и на его долю выпало еще больше испытаний. Подземные ходы, погреба, темницы, кладовые встречаются здесь в изобилии. Тоннель, по которому мы сейчас идем, выходит за пределы крепостной стены. Он был построен около пятисот лет назад. С тех пор его не раз заваливало, о нем забывали и вспоминали вновь, но, как видишь, ход не утратил своего предназначения. С его помощью мы попадем туда, куда необходимо.
— Потрясающе! — Вика остановилась, освещая фонариком древние своды.
— У нас мало времени, Виктория, поторопимся.
Раздался тихий шорох, кто — то дотронулся до моего плеча, и я едва не заорал от неожиданности — место явно не располагало к подобным шуткам.
— Это я, — чуть слышно прошептала Арина, — решила довести начатое до конца.
— Молодец. Тут ничего страшного — обыкновенный подземный ход.
— А как мы из него выберемся? Ведь у нас нет фонарика.
— Проще простого. Подземелье не разветвляется, по такой «кишке» можно прогуливаться даже с закрытыми глазами.
— Хорошо бы…
— Иди быстрее, если можешь.
С появлением Арины я заметно отстал от Часовщика и его спутницы, и теперь их выдавало только слабое пятнышко света. Внезапный оглушительный лязг, скрежет и вспышка света испугали нас до полусмерти. Арина повела себя как самая заурядная девчонка — приглушенно вскрикнула и повисла на моем плече:
— Петенька, нас убьют, убьют…
— Жди здесь, — приказал я и осторожно выглянул из — за угла.
За поворотом виднелся знакомый интерьер подземной мастерской, и только когда глаза привыкли к яркому свету, стало видно, что путь в нее преграждает толстая решетка.
— Мы можем только наблюдать, — грустно констатировала подошедшая Арина.
— Если бы мы поторопились, успели бы до того, как Часовщик преградил путь.
— Прости, мне самой стыдно за свое поведение. Надо же так раскиснуть!
Мы начали озираться по сторонам. Ход привел в монастырский подвал, но, как оказалось, мастерская занимала только часть подземелья, и вокруг чернели сводчатые арки, за которыми находились другие комнаты.
— А я даже не подумал о такой возможности. Вход в подземелье Часовщик закрывал ширмой, и мне не пришло в голову за нее заглянуть.
— Надо быть полюбопытнее, — заметила оправившаяся от испуга Арина.
А на ярко освещенной «сцене» все было готово к проведению ритуала. На небольшом возвышении спиной к нам стояли автоматы, за ними виднелся столик с необходимыми для магических действий предметами, а на полу стояло множество незажженных свечей. В воздухе плавали клубы ароматного, дурманящего дыма.
— Неужели они станут живыми людьми! — воскликнула рассматривавшая манекены Вика. — Честно говоря, мне трудно в это поверить.
— Обретенной мною властью я могу повелевать не нашедшими покоя душами умерших. Если бы ты знала, Виктория, сколько призраков бродит вокруг нас! Большинство из них одержимо желанием вселиться в любое более-менее подходящее тело и продолжать земную жизнь. Иногда эти беспокойные души подчиняют себе живых людей, иногда мертвецов, а с тех пор, как я изобрел свои автоматы, — и механические тела из стали, латуни и воска. Смею заверить, они даже лучше недолговечных обиталищ души из плоти и костей: ведь при должном уходе автоматы могут работать столетиями! — Старик с довольным видом прошелся по мастерской, а потом, обернувшись, пристально посмотрел в сторону решетки, за которой скрывались мы с Ариной. — Один милый юноша, оказавший мне большую услугу, был абсолютно прав — создать автомат, подобный человеку, невозможно. Душу из шестеренок не соберешь. Между нами говоря, человек вообще не может одушевить свои творения, это выше его сил. Зато бессмертный дух можно пригласить в гости, во вполне приличное тело. Впрочем, скоро ты все увидишь своими глазами, Вика. А теперь ступай в маленькую комнату и переоденься.
