Ознакомительная версия.
– А может, это какие-то другие кабаны? Не наши?
– Пойдем к машине, – отец схватил сына за руку и поволок к дороге.
– А что такого-то? – спросил Круглов. – Что со следами?
Но отец не ответил.
– Телефон потерял, – сказал он. – Представляешь… Наверное, когда в овраг скатился. Что за день такой, с утра началось…
– Уже ночь, – поправил парень.
– Да, точно. Знаешь, как одно прицепится, так и не отвяжется… Слушай, набери-ка, сейчас найдем.
– Точно.
Витя достал телефон, набрал номер отца. Пошел вызов. Телефон зазвенел. Наверху, не в овраге.
– Там, значит, выронил, – сказал отец. – Ладно, пойдем поищем.
Он плюнул под ноги, пнул кость и начал карабкаться по склону. Круглов поспешил за ним, хватаясь за корни, торчащие из земли, и за ветки. Почти на самом верху склона он оступился и съехал вниз.
– Пап, подожди, – попросил Витька.
– Да я сейчас, телефон только…
– Подожди! – крикнул Витька.
– Ладно.
Отец остался стоять на краю оврага, он протянул руку, она оказалась неприятно липкой, Круглов снова едва не сорвался, отец поймал его за рукав и подтянул к себе.
– Сбрось пока звонок, – велел отец.
Витька сунул руку в карман, сбросил вызов. Телефон замолк. Парень оглянулся.
Овраг был освещен. На дне белели кости. Много.
– Смотри, пап, – указал Круглов.
Отец оглянулся.
– Опа… Наверное, скотомогильник тут. – Отец снова вытер руки о пальто.
– Наверное.
– Ладно, потом разберемся. Завтра в санэпидстанцию заеду. Давай, Вить, звони еще.
Круглов набрал номер отца еще раз.
Телефон заработал. Далеко.
– В какой стороне? – прислушивался отец.
– Там, – указал сын. – Кажется, там…
– Не отключайся.
Он двинулся на звонок. Витька за ним.
– Жалко трубку, – рассказывал отец. – Я с ней бизнес начинал, глупо в лесу потерять…
Круглов хотел сказать, что, наверное, в данном случае лучше пожертвовать телефоном. Да, трубка, да, старинная. Но, в конце концов, есть вещи и подороже.
– Она тут недалеко, – бормотал отец. – Мне эту трубку твоя мать подарила. Она в девяносто пятом ездила в Испанию собирать клубнику, три тысячи долларов заработала и купила мне…
Историю про эту семейную трубку Круглов слышал уже полтора миллиона раз и не очень хотел слушать ее сейчас. Но он также знал, что отца остановить уже нельзя.
Телефон замолчал.
– Что такое? – спросил отец.
– Вызов сбросился. Сейчас позвоню.
Парень набрал номер еще.
Звонок.
– В другом месте… – растерянно произнес отец.
Он повернул и двинулся на звонок.
– Стой, папа, – сказал Витька.
– Эту трубку подарила мне твоя мама, и я не хочу, чтобы она оставалась здесь!
– Не надо туда ходить…
Звонок сместился. В сторону, метров на пять.
Отец остановился.
Звонок сбросился.
– Еще звонить? – спросил Круглов.
– Не надо, наверное.
Отец попытался закурить, не получилось, сигареты просыпались на землю.
– Ладно… – Он снова вытер руки. – Ладно. Черт-те что тут происходит… Пойдем.
– Почему он бродит? – спросил Витька. – Телефон?
– Не знаю. Набери еще раз.
– Ты же говорил…
– Набери! – сказал отец настоятельно. – Может, рядом…
Круглов нажал кнопку на трубке.
– Ну? – спросил отец.
– Вне зоны, – ответил сын.
– Как вне зоны? – Отец отобрал телефон, набрал сам.
Он долго держал трубку у уха, потом нажал на отбой.
– Действительно вне зоны… Наверное, кабан.
Это отец произнес совсем неуверенно.
– Как кабан? – спросил Круглов. – Он что, с телефоном убежал?
– У меня в кожаном чехле был, может, он… Не знаю… Пойдем отсюда.
– Куда… Я потерялся.
– Туда, – указал отец. – Я следил за луной, дорога там.
Они продрались сквозь колючие замороженные кусты и оказались на дороге, метрах в пятидесяти от машины.
– Вот так из леса и не выходят, – покачал головой отец. – Чуть не заблудились.
– Да уж…
Отец посветил на дорогу еще раз, плюнул, пошел к «БМВ». Сына он не отпустил, так и держал за руку.
– А что не так со следами? – спросил Витька.
– Со следами? Да так, ничего, показалось просто… Знаешь, в природе столько всякого случается, не поверишь. Ты матери не говори, что тут с нами случилось, хорошо?
– Ладно. Просто я…
– Она и так в последнее время, Федька еще… Хотел же я эти кусты повырубать, руки не дошли. Знаешь, мне кажется, нам надо попутешествовать. Дней на пять куда-нибудь к морю – поваляться, пиццы поесть. У тебя когда каникулы?
– Через десять дней.
– Вот и отлично. Съезжу за мамой в Воронеж, потом и рванем. Куда хочешь? Хочешь на Кубу? Там отличные места, море как слеза… Может, квартиру в городе снять? Дом все равно разгромлен…
Отец резко обернулся.
– Что?
Отец прислушивался к лесу.
– Показалось… – сказал он. – Или… Ты слышишь?
Круглов задержал дыхание.
– Что?
– Ты слышишь звонок?
Звонок. На самом деле, теперь и Витька слышал – как метрах в двадцати, там, куда не добивал свет фонаря и куда не пробивалась луна, там, в темноте за деревьями пел телефон.
– Это ты? – спросил отец.
– Нет… Он… Он сам…
– Ладно, не будем, – отец умудрился подобрать-таки сигарету. – Лучше нам… Пойти. Знаешь, всякая дурь в голову лезет. Я такое с копытами однажды видел… Еще в детстве.
– То есть?
– У меня брат был родной, Ваня… Ах ты!
Отец замер.
– Что?
Отец поднял фонарь, осветил машину.
– Ты видишь?! – прошептал он. – Видишь?!
Круглов видел. Все четыре колеса были спущены. «БМВ» просел и стоял теперь на дисках.
– Колеса пропороли… – выдохнул отец. – Что тут происходит?..
Руки у него тряслись, просто-напросто дрожали, сигарета не держалась в руках.
– Чертовщина… Надо полицию вызывать.
– А что скажешь?
– Что-что, просто все. Авария. Сбили кабана. Пусть приезжают, ДТП фиксируют. Пусть хулиганов ловят. Адвокату еще позвоню на всякий случай… Дай телефон.
Отец принялся тыкать в кнопки замерзшими непослушными пальцами.
Витька почувствовал, что замерз. Так сильно, что даже бояться перестал через это замерзание.
– Я, наверное, домой пойду, – сказал он. – Что-то…
– Давай дождемся гаишников, – возразил отец. – Нечего тут одному… Или я тебя провожу.
Круглов представил, как отец будет ждать полицию, как он сам пойдет к дому по лунной узкой дороге меж кустов… И остался.
Они забрались внутрь машины. Отец запустил двигатель и включил на полную мощность печку, закрыл все двери и достал монтировку. Витька вспомнил про меч. Кажется, он потерял его в овраге, вот тебе и меч.
Луна взошла над самой дорогой, светила ярко и неприятно. Отец молчал. Он держался за руль, руки у него дрожали. Круглов тоже молчал. Молчание было еще хуже.
Ознакомительная версия.
