— Нет. — Мила нелепо улыбнулась.
— Нет? — красивые брови поползли вверх. — Уверена?
— На все сто. — Поддержала она его шутливый тон.
— Где твой благоверный?
— Ты о Толике?
— А у тебя еще есть мужья? Может, этот очаровательный юноша метит в оные.
— Между прочим, этот юноша на добрых пять-семь лет старше тебя. — Заметила Мила, продолжая улыбаться.
— А я и забыл, что еще совсем зелен. — Сарказм в его глоссе был осязаем. Ричард сделал шаг вперед, и тепло его сильного желанного тела ворвалось в ее личное пространство чувственным ураганом. — Ты красивая.
— Нет. — Голос прозвучал предательски низко.
— Да. — Нежно прошептал он, протянув руку и касаясь ее щеки нежными пальцами. Он провел ими вдоль виска, тронул губы. Никто и никогда не смотрел на нее с таким восхищением и нежностью. Каждая клеточка ее тела тянулась к нему, жаждала его любви и внимания. — Иди ко мне. — Глаза его потемнели, и он властно привлек ее к себе, страстно прижался к влажным губам.
— Хочу тебя, — прошептал он. — Сейчас.
— Нет. — огромных трудов стоила женщине противостоять силе его страсти, власти его глаз и одурманивающего голоса.
— Только не здесь. Я не настолько коварна, чтобы спать с тобой в супружеской постели.
Ричард удивленно смотрел в раскрасневшееся от желания лицо.
— Ты серьезно? — отрываясь от ее губ, хрипло спросил он.
— А что тебя так удивляет?
— Забудь. — Улыбнувшись, проговорил он ей прямо в губы. — Просто я подумал….
— Он — мой муж, Ричард. Я клялась ему в верности. — Мила положила ладони на его грудь, и ее захлестнуло новой волной горячего желания. Его кожа под атласом была теплой и гладкая, стальные мышцы напряглись от ее прикосновения. Она хотела оттолкнуть его, а сделала только хуже. "Ох, Ричард, как же сложно контролировать себя, когда ты так близко".
— Так поклянись в верности мне, и все будет честно.
— Ты с ума сошел. — Мила прижалась щекой к его груди. Не было такой силы, которая могла бы оторвать ее от него. Только не сейчас. Его сердце в груди билось ровно и глухо. Неужели одна она горит, как в лихорадке в его объятьях.
— Что держит тебя? — гладя ее волосы легкими движениями, спросил он. Голос его успокаивал, ласкал, уносил все сомнения и тревоги далеко. — Ты же не любишь его.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю. Он не достоин тебя. Но решать тебе. Если жизнь с не уважающим и не ценящим тебя мужчиной кажется тебе нормальной, тогда я не стану вмешиваться.
— Что ты можешь знать о наших отношениях? — вздохнув, спросила Мила. — Мы прожили слишком много лет. Он не был идеальным мужем. Но он уважал меня.
— Ты заступаешься за него? — с удивлением отметил Ричард. Он не вполне понимал логику смертных женщин. Они страдали, плакали, ненавидели, но продолжали выгораживать виновника своих бед.
— Он мой муж. Я обязана. — тупо повторяла она, понимая, как абсурдно звучат ее жалкие слова.
— Ты никому ничего не обязана. Жизнь одна, и ты вольна распоряжаться ей. Я не прошу тебя оставить мужа. Я не хочу, чтобы его тень была в нашей постели. Я не хочу видеть отражение его лица в твоих глазах, когда ты смотришь на меня, и я не хочу, чтобы ты жалела и чувствовала себя виноватой. — Его руки крепче сжали ее плечи, словно через них он мог передать ей частичку своей силы, своей уверенности.
— Но я не жалею, Ричард. Я не думаю о нем, когда мы вместе.
И это была чистая правда.
— Тогда почему, он — наша тема для разговора. — резонно заметил Ричард.
— Ты ревнуешь? — Мила заглянула в его глаза, но увидела в них пустоту. Ледяной синий тоннель, покрытый инеем, а за ним ничего…
— Нет. Ревность нужно заслужить. Я слишком люблю себя, чтобы ревновать к этому ничтожеству. — презрительно ответил Милз.
— Я прошу, не говори так. Это не хорошо. — почему-то оскорбилась Ларина.
— Мила, я знаю каждую клеточку твоего тела, твой запах на моих губах. Не поздновато ли играть в порядочную. — жестко отчеканил он.
— Ричард. — Воскликнула Мила, отталкивая его. Ее глаза горели обидой и негодованием. — Что ты хочешь, чтобы я сказала?
— А что ты хочешь, чтобы я сказал? Ты злишься, потому что я не ревную тебя, или потому что оскорбляю твоего мужа? — Ричард внимательно вгляделся в ее лицо. Мила была растеряна.
— Неужели тебе все равно, что вернувшись от тебя, я ложусь в его постель?
— Это твой выбор. Я не могу судить тебя. — совершенно искренне произнес Ричард. На самом деле, ревновать к смертному мужчине просто смешно, но это только его мнение. А Мила для себя открыла, что Ричард может быть столь же безжалостен, как и нежен. К чему она так разошлась? Разве ситуация ей не на руку? Толик не в курсе событий, а Ричард не заставляет ее покидать мужа. Все отлично. Или нет?…. Она совсем запуталась.
— У меня для тебя сюрприз. — Вдруг радостно объявил Ричард. Ямочки на щеках превратили его в мальчишку, придав трогательности его слишком холодному лицу. С довольной улыбкой он вручил ей большой бумажный пакет, взявшийся неизвестно откуда. Миле пришлось опустить свое орудие на пол.
— Что это? — неуверенно подняв на него свои глаза, спросила она. Ричард загадочно пожал плечами. — Мне неудобно. Я не привыкла к подаркам.
— Брось. Это пустяк. Открой и одень.
Ларина заглянула в пакет и достала из него невероятно красивое белоснежное шелковое платье и норковую шубку, тонкую, короткую, иссиня-белую. Очаровательно. Однажды Мила видела такую шубку в модном магазине. Она стоила слишком дорого, и Ларина не купила ее, но воспоминание осталось, как и желание обладания. Он снова угадал.
— Ричард. Это дорого. Никакой не пустяк. — Покачала она головой, уже ласкаясь о мягкий мех.
— Одень. Мы едем гулять. — Попросил он. Разве она могла отказать, когда в его глазах столько желания, столько мольбы.
— Ричард…Я всегда хотела такую.
— Я знаю.
"Я знаю" Эти слова звучали у нее в голове, пока она переодевалась. Она не стала делать это при нем. Не была уверена, что он не попытается ей помочь, а она этого просто не вынесет.
"Я знаю, я все о тебе знаю"….
Говорит он это или ей слышится? Или она бредит? Платье одето. Ее размер. Идеально облегает фигуру, подчеркивает все изгибы тела.
"Я знаю….А ты знаешь? Ты помнишь, кто я? Вспоминай, Мила. Мила….Где гребень?"
— Что? — вскрикнула она, оборачиваясь. Он стоял в проеме и смотрел на нее. — Ты что-то сказал?
— Нет. — Он невинно улыбнулся. Взгляд его обжигал, скользя по ней. Она чувствовала себя обнаженной. Лучше накинуть шубку. Белые туфли на каблуке, быстрый взмах расческой по волосам.
