— Это — твое единственное условие? Если я это сделаю, ты пожертвуешь биологический материал?
Настала моя очередь задумчиво побарабанить пальцами по столу.
— Я еще должна выяснить, что собираются делать с помощью этих амулетов. И мне нужна гарантия, что будут приняты меры предосторожности, чтобы мои пробы не были использованы для других целей. Но к завтрашнему дню мы обе должны все прояснить. Договорились?
Алекс кивнула.
— Вот чем я могу помочь до тех пор, как появится Вики: я просмотрю всю поступавшую за последнее время информацию — не было ли сообщений о чем-то странном и непонятном в тюремной больнице. Я смогу это сделать скрытно. По работе нам всем полагается просматривать эти сведения, так что все будет в рамках моих обязанностей. — Алекс разгладила юбку и встала. — Если то, о чем ты говоришь, правда, я сделаю все, что сумею, для того чтобы туда отправились священники, даже если мне придется самолично их отвезти. — С этими словами она взяла кассету, вставила ее в диктофон, нажала клавишу записи и проговорила таким тоном, словно запись не прерывалась. — Плюс для тебя будет в том, чтобы сделать доброе дело. Для себя, для жителей нашего города, для всех, кто их оберегает.
Так все и было, и мне трудно было возразить. Я сделала подобающую паузу.
— Мне нужно поговорить со знакомым магом, чтобы кое-что уточнить насчет процесса… и последствий.Позвони мне завтра в это же время, я дам тебе ответ. Договорились?
Алекс протянула к диктофону правую руку и одарила меня взглядом, который на записи фигурировать никак не мог.
— Договорились.
После того как мы сказали друг дружке еще несколько приятных фраз, призванных подтвердить, что был записан весь наш разговор целиком, Алекс ушла. А я еще долго сидела в кресле и размышляла о тысяче разных вещей.
К тому времени как я спустилась вниз, чтобы немного размяться и выбросить в главное мусорное ведро кучу пропитанных кока-колой салфеток (мусор из ведра, стоявшего в кухне, выбрасывали каждый день, в отличие от ведерка для бумаг в моем кабинете, которое я опорожняла лишь время от времени), прибыл детектив. Прежде я имела дело с Шоном Билом только один раз, но свое дело он сделал превосходно, а плату взял только за потраченное время. Когда ты сам себе хозяин, деньги — дело десятое, независимо от платежеспособности клиента. Моя цель состояла не в том, чтобы обманным путем присвоить себе имущество Вики. Мне нужна была правда — и мне было не важно, как она мне достанется — дорого или дешево. Но лучше бы подешевле, конечно.
Мы с Шоном поднялись ко мне в кабинет, и он сел в то самое кресло, где до него сидела Алекс. Шон — из тех мужчин, на которых смотреть не очень приятно. Он похож на ботаника-компьютерщика… да он такой и есть. Но за его низкорослостью, растрепанными темными волосами и толстенными очками прячется пронырливый, почти криминальный ум, а сложен он на удивление атлетично. Он жилист и подвижен, как бегун на длинные дистанции. Добавьте к этому решительность питбуля. Просто-таки золотой стандарт для классного сыщика.
— Ну, что у вас есть для меня?
Шон достал из внутреннего кармана куртки конверт и протянул мне.
— Хотелось бы сообщить еще что-нибудь, но тупиков оказалось больше, чем прямых дорог. Поглядите. Я отвечу на все вопросы, на какие смогу.
Я открыла конверт и вытащила из него несколько листков бумаги.
Первый листок представлял собой досье некоего Майкла Мерфи, которого родные и друзья называли Мики или Миком. На фотографии Майкл выглядел в точности таким, каким я его запомнила на зачтении завещания Вики. Морковно-рыжие волосы аккуратно расчесаны на боковой пробор, лицо усеяно крупными веснушками. Зеленые глаза. Еще я помнила, что говорил Майкл с ярко выраженным южным акцентом, и этот акцент усиливался, когда он волновался от каких-либо неожиданностей. А неожиданностей в тот день было много. Единственным, кто удивился тому, что Вики оставила четверть своего многомиллионного капитала совершенно незнакомому человеку, сильнее родителей Вики, ее лучшей подружки и возлюбленной, был сам этот незнакомец.
И мне было поручено узнать, почему Вики так поступила.
Я все еще не очень понимала, как Вики могла настолько довериться своему дару ясновидения и составить завещание, которое наверняка будет оспорено. Нет, конечно, никто не говорил, что завещать деньги незнакомому человеку — преступление, но выглядело это довольно странно и могло вызвать доверие к заявлению матери Вики о том, что ее дочь была не в своем уме.
Итак, моя цель был в том, чтобы доказать, что у действий моей покойной подруги была веская и основательная причина, и сделать это было надо до того, как дело дойдет до суда. К счастью, адвокатская фирма, к услугам которой обратилась Вики, была одной из лучших в штате, и поэтому я почти не сомневалась, что успею провести расследование без дикой спешки.
У Мики была жена Молли и двое дочерей: двенадцатилетняя Беверли и восьмилетняя Джули. Они жили в уютном доме в городке Фулз Раш, штат Арканзас, и Мики там работал мелким чиновником в штате окружного судьи. Молли хозяйствовала в кафе, унаследованном ею от родителей, а девочки очень хорошо учились в школе.
— Что ж, люди как люди, и этим все сказано. — Я пробежала глазами двенадцать страниц. Мне совсем не хотелось читать все подробно под пристальным взглядом Шона. — Изложите мне сжатую версию.
— Конечно, — кивнул Шон. Он откинулся на спинку кресла, сложил руки на животе и сцепил пальцы, удобно устроив локти на мягких подлокотниках. — Первым делом я проверил все возможные связи. Вики по материнской линии англичанка, а по отцовской — несмотря на фамилию — немка. Родословная Кассандры Медоуз может быть прослежена вплоть до пассажиров «Мэйфлауэр», и, поверьте мне, тысячи фанатов уже сделали это вполне убедительно. Дед Джейсона Купера эмигрировал из Германии после Первой мировой войны, и фамилия его прежде была Браун. Никто точно не знает, почему фамилия была изменена непосредственно на острове Элис, но, судя по всему, к этому каким-то образом причастны власти. Нужно будет проверить более тщательно, но похоже, что Фран Браун был ученым-химиком, и нашему правительству очень захотелось заиметь какое-то из его изобретений.
Мне стало любопытно, и я начала задавать вопросы, но Шон предупреждающе поднял руку, отягощенную массивным обручальным кольцом.
— Сейчас это особого значения не имеет, поскольку у семейства Мики Мерфи старинные ирландские корни. Молли — страстный любитель-генеалог, и она показала мне несколько блокнотов с результатами своих изысканий.
