— Отвратительные, — шептал он. — Плохие! — голос его начинал набирать силу. — Все мальчишки! Плохие! Это аксиома! ЭТО АКСИОМА! — Он побежал по пляжу к широкому тротуару перед отелем «Противостояние», туда, где стояли Джек и Ричард. Голос его усиливался, пока не перешел в безумный крик.
— ПЛОХИЕ! ДЬЯВОЛЫ! ОТВРАТИТЕЛЬНЫЕ! ПЛООООХИИИЕ!..
Морган постоял еще какое-то мгновение, потом схватился за ключ, висящий на его шее. Хватаясь за него, он, казалось, хватался за свои собственные, мечущиеся в бешеной панике мысли.
«Он пойдет к старому негру. Вот там я и схвачу его».
— ИИИИИИИ… — вопил Гарднер, выдвинув впереди себя нож.
Морган повернулся и побежал вниз по пляжу. Он был уверен, что все Волки-оборотни разбежались. Все слуги их покинули.
«Я позабочусь о Джеке Сойере и Талисмане. Я САМ позабочусь о них».
Глава 45
В которой на пляже разрешаются многие проблемы
1
Солнечный Гарднер безумно бежал по пляжу, кровь застилала его искалеченное лицо. Он был средоточием опустошающего сумасшествия. Впервые за целую декаду под яркими, сверкающими лучами солнца стоял разрушенный Понт Венути в руинах домов и разломанных тротуаров, вздымавшихся, как корешки неровно поставленных на полку книг. Настоящие книги были разбросаны повсюду, разорванные обложки мелькали в шрамах земли. Позади Джека отель «Противостояние» издал звук, похожий на стон; затем Джек услышал грохот тысячи рушащихся досок, стен, распадающихся под шквалом гремящей дранки и штукатурки. Краешком зрения Джек ухватил черную точку Моргана Слоута, несущегося вниз по пляжу, и с горечью подумал, что его противник направляется к Спиди Паркеру, вернее, телу Спиди Паркера.
— У него нож, Джек, — прошептал Ричард.
Покалеченной рукой Гарднер размазал кровь по белой шелковой рубашке.
— Дьяаааааволы! — визжал он, его голос перекрывал постоянный шелест прибоя на пляже и шум продолжающегося разрушения. — Аааааааа…
— Что ты собираешься делать? — спросил Ричард.
— Откуда я знаю? — ответил Джек. Это был самый правдивый ответ, который он мог дать. Он не имел ни малейшего представления, как ему отразить нападение этого сумасшедшего. Но он победит его. Он был уверен в этом.
— Тебе нужно было убить обоих братьев Эллис, — сказал Джек самому себе.
Гарднер, продолжая вопить, бежал по песку. Он был еще достаточно далеко, он был на полпути между концом забора и фронтоном Отеля. Кровавая маска покрывала половину его лица. Из левой руки струилась кровь, оставляя красные пятна на песке. Казалось, что расстояние между сумасшедшим и мальчиками сократилось вдвое за секунду. Был ли Морган Слоут все еще на пляже? Джек чувствовал, как Талисман настоятельно и требовательно толкает его вперед.
— Дьяволы! Это аксиома! Дьяволы! — вопил Гарднер.
— Перелетай! — громко сказал Ричард.
И Джек переместился, как он делал это внутри Черного Отеля.
И увидел себя стоящим перед Осмондом, под сияющим солнцем Территорий. Решимость вдруг оставила его. Все было так же, но все было по-другому. Даже не оглядываясь, он знал, что позади него находится нечто похуже, чем отель «Противостояние» — он никогда не видел снаружи замок, в который превращался Отель в Территориях, но он знал, что сквозь огромную парадную дверь его поджидает язык… и что Осмонд собирается втолкнуть их с Ричардом обратно внутрь.
На правом глазу Осмонда была черная повязка, а на левой руке перепачканная перчатка. Хлыст вздрагивал в его руке.
— О да, — полушипя шептал он. — Этот мальчик. Сын капитана Фаррена. — Обороняясь, Джек выставил перед собой Талисман. Спутанные розги хлыста скользнули по земле, отвечая на движение руки Осмонда, как лошадь под рукой опытного наездника. — Какая польза для мальчика обладать стеклянным шаром, если он потерял целый мир?
Казалось, что хлыст сам отрывается от земли.
— НИКАКОЙ! НОЛЬ!
Настоящая сущность Осмонда: гниение, грязь и разложение, вырвалась наружу, и его лицо исказилось в безумной гримасе. Он улыбнулся бессмысленной улыбкой и замахнулся хлыстом.
— Хрен ослиный, — почти любовно произнес Осмонд. Плети хлыста, напевая, взметнулись к панически пятящемуся назад Джеку.
Рука Ричарда обхватила его плечо, когда он перелетел обратно и ужасный, какой-то смеющийся звук хлыста прозвучал в воздухе.
— Нож! — услышал он голос Спиди.
Борясь со своим инстинктом, Джек шагнул в пространство, где находился кнут, а не назад, как хотело этого все его естество. Рука Ричарда соскользнула с его плеча, а голос Спиди заглох и исчез. Джек прижал искрящийся Талисман к животу левой рукой, а правой потянулся вверх. Пальцы обхватили деревянную рукоятку хлыста.
Солнечный Гарднер оскалился.
— ДЖЕК! — вскрикнул позади Ричард.
Он снова стоял в этом мире, а нож Солнечного Гарднера опускался прямо на него. Изуродованное лицо Гарднера было всего в нескольких дюймах. Запах разложившегося, давно умершею животного ударил ему в нос.
— Ноль, — промолвил Гарднер. — Можешь пропеть: «Аллилуйя!» — Он опустил вниз элегантный нож, но Джеку удалось сдержать удар.
— Джек! — снова вскрикнул Ричард.
Солнечный Гарднер безумно уставился на него, продолжая давить на нож.
— Разве ты не знаешь, что может сделать солнечный свет? — прозвучал голос Спиди. — Разве ты этого еще не знаешь?
Джек посмотрел прямо в бесноватые глаза Гарднера.
Ричард кинулся вперед и ударил Гарднера по голени, а потом треснул его по темени своим слабым кулачком.
— Ты убил моего отца, — сказал Джек.
Единственный глаз Гарднера сверкнул чернотой.
— Ты убил моего сына, грязный ублюдок!
— Морган Слоут приказал тебе убить моего отца, и ты сделал это.
Гарднер опустил нож еще на два дюйма вниз. Комок желтой слизи и спекшаяся кровь сползали из дыры, которая раньше была его правым глазом.
Джек вскрикнул от ужаса, ненависти и от так долго скрываемого чувства заброшенности, одиночества и беспомощности, которое преследовало его с момента смерти отца. Он увидел, что полностью оттолкнул нож Гарднера. И снова закричал. Беспалая левая рука Гарднера боролась с левой рукой Джека. Джеку как раз удалось закрутить за спину руку Гарднера, когда почувствовал, как чужая рука проникает между его грудью и рукой. Ричард продолжал сражаться с Гарднером, но Гарднеру все же удалось просунуть свою беспалую руку очень близко к Талисману.
Гарднер приблизил свое лицо к Джеку.
