которую он видел раньше, — та, что в ярко-красном плаще и с капюшоном, — побежала вокруг высокой рождественской ели, украшенной нитками попкорна, сосновыми шишками и ягодами. Она вскрикнула от страха, когда за ней погналась неуклюжая фигура. Та была одета во фланелевую ночную рубашку и ночной чепчик пожилой женщины с оборками. Но существо внутри одежды было далеко не доброй бабушкой. Массивные лапы с острыми когтями торчали из рукавов рубашки, а из-под ночного чепчика злобно глядела голодная морда гигантского волка. Волк с жёсткой седой шерстью.
Дровосек протянул руку, когда девочка обогнула праздничную ёлку, и, защищая, толкнул её за собой. Смесь ужаса и восторга наполняла его, когда он стоял перед волком в бабушкиной одежде.
— Наконец-то я нашёл тебя, демон! — сказал он. — Я искал тебя очень, очень долго.
Волк взревел и изогнул своё волосатое тело. Платье разорвалось по швам и упало, обнажая его отвратительную форму.
— Отойди в сторону, зачарованный! Уступи дорогу и отдай мне мою добычу!
Дровосек сжал рукоять топора.
— Никогда больше, зверюга! Никогда больше!
И при этом ловко и безошибочно взмахнул топором. Край серебряной головы вонзился в жилистое горло волка, отделив его череп от тела. Чудовищная голова пронеслась по комнате — уши, морда и всё такое — и приземлилась в потрескивающем огне очага.
Когда жуткая фигура волка упала на колени, дровосек увидел, как его живот вздулся. Встревоженный, он наблюдал, как отпечаток руки показался на бледном меху в нижней части живота.
— Моя бабушка! — закричал ребёнок. — Он проглотил её!
Он наблюдал, как выпуклость в животе волка уменьшилась.
— Будьте осторожны, мадам! — громко закричал он.
Он снова взмахнул топором, на этот раз вонзив самый кончик лезвия в волчью шкуру. Он вскрыл плоть от грудины до промежности одним плавным движением.
Мгновение спустя он уже помогал старухе выбраться из тесноты живота зверя. Она была напугана и дрожала, но в остальном, казалось, не пострадала.
Маленькая девочка с благоговением смотрела на своего спасителя.
— Спасибо, добрый сэр, — выдохнула она. — Спасибо, что пришли к нам на помощь.
Лицо дровосека засияло, когда он улыбнулся ей.
— Был рад помочь, Красная Шапочка.
Они уговаривали его остаться и разделить их праздничную трапезу из лепёшек и крыжовникового варенья, но он вежливо воздержался. Он вышел из дома и пошёл своей дорогой, шаг его стал гораздо легче, чем прежде.
Красная Шапочка подбежала к окну и сквозь заиндевевшие стёкла смотрела, как он идёт по дорожке.
— Какой странный мужчина, — сказала она в изумлении.
— Да, — сказала бабушка, раскладывая рождественские угощения, которые внучка принесла в корзине. — Он своеобразный джентльмен, но хороший. Он известен во всей стране своим сильным сердцем… хотя сам он никогда бы в этом не признался.
Девочка продолжала наблюдать за ним. Когда он вышел из тёмной тени деревьев и попал в яркое пятно лунного света, она прищурилась от его невероятного свечения. Его шаги почти музыкально стучали по золотым кирпичам дороги, вьющейся через дремучий лес.
Вместе бабушка и Красная Шапочка сели за рождественское чаепитие. Во время еды они слушали равномерный стук, свидетельствующий о том, что дровосек снова вернулся к своей работе.
Ещё до того, как они поели, по крыше послышался грохот мокрого снега. Затем, несколько мгновений спустя, когда изменение температуры превратило лёд в проливной дождь, удар топора стих, и они больше его не слышали.
— Ты уверен, что это хорошая идея?
Том мог сказать, что Кэрол нервничала. Торговый центр был безумно заполнен в канун Рождества. Постоянные покупатели, ищущие выгодные предложения и борющиеся за последний подарок перед завтрашним важным днём. Она держала крошечную ручку Тины слишком крепко… как будто боялась, что ребёнок может вырваться на свободу и уплыть среди волн зимних пальто и сумок с покупками, как лодка, заблудившаяся в море.
— Всё будет хорошо, — заверил он её. — Мы просто собираемся увидеть Санту, а потом пойдём домой. Ничего страшного.
Его жена не выглядела убеждённой.
— Том, там так много людей. Что, если она… расстроится?
— Она будет в порядке. И ты тоже, — добавил он, подумав.
— Давай увидим Санту, — сказала Тина со своей яркой заразительной улыбкой. — Хочу увидеть Санту.
Кэрол глубоко вздохнула и кивнула.
— Хорошо, милая… мы собираемся увидеть его прямо сейчас.
Все трое начали долгую прогулку от одного конца торгового центра к другому, мимо мастерской Build-A-Bear, Rue 21 и Barnes & Noble.
— Мама, ты делаешь больно моей руке! — захныкала Тина.
— Прости, милая, — Кэрол ослабила хватку, но лишь немного.
— Папочка?
— Да, тыковка?
Том был спокоен и расслаблен… скала. Но внутри его желудок словно скрутился узлами.
— Папа, спой песню! — Тина радостно запищала.
Её крошечные голубые глаза блестели, один чуть косо смотрел на другой. Он знал, какую песню она хочет услышать… и только эту дурацкую строфу, а не всю.
— Хорошо, вот она, — он начал петь:
— Что касается меня, то мой маленький мозг…
Не очень сообразителен.
Так что выбери сам для меня подарок, старый Санта…
Какой считаешь правильным!
Тина улыбнулась и захихикала, подпрыгивая в своих ярко-красных кроссовках Gymboree. Том взглянул на жену. Кэрол чуть не расплакалась. Он протянул руку и взял её свободную руку, пока они шли.
— Милая, будь храброй. Хотя бы для неё.
Кэрол кивнула, высоко подняла голову и продолжила свой путь. Когда они направились к Мастерской Санты и к огромному золотому и красному бархатному трону самого Весельчака, она почувствовала на них взгляд. Бредущие мимо покупатели, продавцы в киосках… все с разными выражениями лиц проходили мимо. Удивление, жалость, веселье, восхищение. Как зеваки на окружной ярмарке.
«Перестаньте пялиться на неё! — кричал её разум. — Хватит пялиться на моего ребёнка!»
Харви сидел там, ожидая, пока подойдёт следующий ребёнок. Он сиял широкой седобородой улыбкой и сердечно восклицал:
— Хо-хо-хо!
Он внимательно оценивал каждого ребёнка. Некоторым не удалось заинтересовать его. Другие были настолько привлекательны для его «одержимости», что на них было почти невыносимо смотреть. Он глубоко вздохнул и попытался подавить своё возбуждение. Это было всё равно, что увидеть и почувствовать запах тёплых булочек с корицей в витрине пекарни в продуктовом магазине. Дразнящий чувства, искушающий импульсы, но в настоящее время вне досягаемости.
Играть Санту в торговом центре было лучшей работой, которая когда-либо была у Харви. Лучше, чем водитель школьного автобуса, вожатый лагеря, молодёжный лидер церкви в Техасе.
Двое детей были следующие по очереди. Сначала шестилетний мальчик, который хотел Lego и игрушки из «Звёздных войн», затем семилетняя девочка, которая очень, очень, очень хотела iPhone, хотя её родители думали, что она слишком
