наши отношения прервутся.
Джини взял в рот сигарету и нажал на прикуриватель, вмонтированный в приборную доску.
— Послушай, не надо так пессимистически смотреть на вещи, — посоветовал он девушке. — Старайся жить сегодняшним днем. Нечего загадывать на кофейной гуще. Будущее само явится, когда нужно, не волнуйся.
Лори промолчала. Из динамиков доносилась песня «Куда пропали все цветы?»
— Надо все время думать о будущем, Джини, — серьезно возразила Лори, — и не забывать о нем. Иначе мы не выкарабкаемся живыми.
Джини, наконец, прикурил сигарету и выпустил облачко голубоватого дыма.
— Ты заговорила прямо как твоя матушка, — съязвил он.
— Ну и что же? — Лори пожала плечами. — Это вполне естественно. Я ведь ее дочь.
Добрый час добирались они до виллы Уолтера. Само здание представляло собой своеобразное белое строение, сооруженное по уникальному проекту какого-то запредельно оригинального современного архитектора. Перед домом находился большой пруд, всю поверхность которого покрывали сейчас медленно скользящие по воде листья, а довольно обширный задний дворик давал возможность наслаждаться панорамой туманной бесконечной долины, обрамленной у горизонта лесом.
Почти все гости уже собрались, и стоянка перед домом оказалась забитой яркими и сверкающими лимузинами. На красном кирпичном мангале уже подрумянивались отбивные, и оттуда доносился восхитительный аромат жаркого. Тут же стоял и сам Фарлоу, облаченный в одеяния шеф-повара, в колпаке и желтых подтяжках. Уолтер вспотел, он беспрестанно хихикал и пытался каждому всучить отбивную на влажной тарелке.
Джини припарковал свой «нью-йоркер», и они направились к заднему дворику, где собрались гости. Кейлер не без удовольствия заметил, как головы присутствующих мгновенно повернулись в их сторону. Тут же раздались одобрительные посвистывания. Лори в своем элегантном костюме сафари, как и предполагал Джини, сумела произвести на собравшихся потрясающее впечатление. На что Кейлер и рассчитывал.
Они степенно продефилировали через весь дворик, и, наконец, сам хозяин выступил им навстречу.
— Джини! Как я рад, что вы все-таки смогли приехать. Извини, не могу пожать тебе руки — мои все в жире.
— Познакомьтесь, это Лори, — представил Джини свою спутницу. — Моя новая бесценная знакомая.
Уолтер коснулся пальцами колпака.
— Приятно познакомиться, Лори, — игриво произнес он. — А какие вы любите отбивные? Сильно прожаренные или не очень?
Лори мельком глянула на Джини, а потом внимательно посмотрела на Уолтера.
— Ну-у… — протянула она, — я люблю, чтобы они были не совсем жареные.
Уолтер усмехнулся:
— А поточнее? Что значит «не совсем»?
Лори облизнулась.
— Ну, подержите каждую сторону пару секунд на огне…
— Всего пару секунд? — расхохотался Уолтер. — Так они практически останутся сырыми!
— Да, — подтвердила Лори, удивляясь, что же так развеселило этого человека. — Но именно такие мне нравятся больше всего.
Они еще продолжали обсуждать достоинства отбивных, когда из толпы вдруг выступила кудрявая девушка в шелковом желто-зеленом брючном костюме и, приблизившись к Джини, тут же подхватила его под руку.
— Кого я вижу, — воскликнула она. — Сам Джини Кейлер!
— Привет, Эффи, — отозвался Кейлер. — Как продвигается твой рекламный бизнес?
— Просто обалденно. А это твоя новая подружка?
— Как это ты догадалась? Лори, познакомься, это Эффи, моя давнишняя приятельница, еще с тех времен, когда я обитал во Флориде. Эффи, а это Лори Сэмпл.
Женщины улыбнулись друг другу, однако Джини почувствовал, как они сейчас напряжены и каждая думает, видимо, о своем.
— Джини, ты непременно должен познакомиться с Питером Грейвсом, — прощебетала Эффи. — Это мой новый психиатр, и он самый нормальный человек на всем белом свете. Вон он там! — И она указала рукой куда-то в сторону. — Лори, а вы должны пойти со мной, я вас перезнакомлю со всеми дамами. Кстати, сегодня приехала сама Нэнси Баковски, представляете? Ну, та самая, которая из женского журнала.
Состроив на лице беспомощную гримасу, Лори успела подмигнуть Джини, и Эффи тут же уволокла ее за собой к сбившимся в стайку женщинам. Как и было принято на подобных встречах, женщины и мужчины предпочитали держаться отдельно. Если вдруг мужчина отваживался подойти к женщинам, у него появлялись все шансы прослыть бабником, ну а женщина, беседующая в кругу мужчин, рассматривалась как потенциальная шлюха. По этой причине ничего не мешало мужчинам, время от времени подталкивающим друг друга локтями, делиться пикантными анекдотами и весьма щекотливыми историями разного рода, а женщинам на другом конце дворика — разглагольствовать о феминизме и обсуждать архиважные проблемы: кто за кем волочится, и у кого какие шансы на успех.
Джини, прихватив бокал с водочным коктейлем, отправился знакомиться с Питером Грейвсом, который в полном одиночестве восседал возле пруда. Это оказался довольно молодой, но уже лысеющий мужчина. Из-под очков в тонкой и изящной оправе смотрели задумчивые глаза. В спортивном свитере и синих шерстяных штанах, Питер Грейвс здорово смахивал на настоящего легкоатлета или по крайней мере на поклонника бега трусцой. А еще он походил на Дастина Хоффмана — вот только шевелюра подкачала.
— Привет, — поздоровался Джини. — Не возражаете, если я присоединюсь к вам? Эффи только что поведала мне, какой вы замечательный человек и доктор, так что теперь я не могу спокойно пройти мимо столь выдающейся личности.
Питер несколько озадаченно взглянул на него.
— Она так меня расписала? Ну значит, теперь мне следует основательно заняться ее здоровьем.
Джини присел на пластиковый шезлонг и отхлебнул из бокала глоток коктейля.
— Скажите, а как вы работаете? Я знаю, что сейчас большинство психиатров заставляют пациентов собственными силами разбираться в своем состоянии и самостоятельно справляться с недугами. Как бы идти на мировую со своей болезнью.
Питер понимающе кивнул.
— Да, есть и такой метод, но я стремлюсь, чтобы мои пациенты имели широкий круг общения, если вы меня понимаете.
— Не совсем, простите.
Питер в задумчивости потянул себя за нос:
— Ну, скажем, я стремлюсь, чтобы эти пациенты постоянно находились в окружении других людей, то есть в реальной жизни; не отрывались от нее и сами могли оценивать обстановку.
— Ах, в этом смысле… — Джини полез в карман за пачкой сигарет и закурил. Облачко дыма зависло над водной поверхностью. — Скажите, а бывают такие случаи, когда человек становится буквально одержим идеей, которую, как ему кажется, он не может воплотить в реальность?
— А поконкретней?
— Ну, например, моя новая подружка. Ее зовут Лори, мы приехали вместе. Вон, видите среди женщин — в костюме сафари? С самой первой встречи она заявила, будто я ей очень понравился, а потом всячески избегала встреч, требовала, чтобы я не настраивался ни на какие серьезные отношения, а вдобавок ко всему вынудила меня поклясться, что я никогда не сделаю ей официального предложения
— Ничего странного в этом нет. Возможно, она еще слишком молода и просто не хочет обременять
