Он представлял себя на приеме, с бокалом шампанского, в группе респектабельных гостей. Сидя в мягком кресле, он вел светскую беседу с некоторыми из них, и потом спокойно, скучающе выходил в зал, где звучала музыка. Он подходил к ней, со спины, уже обнимая глазами ее округлые формы, уже мечтая обнять ее. Она поворачивалась к нему, и ее глаза сверкали страстью. Он брал ее под руку и шел на середину зала.
Музыка звучала медленная, с сексуальными порывами саксофона, и они танцевали, забыв обо всем. Ее грудь прижималась увлекаемая его сильной рукой к его груди. Он чувствовал запах ее тонких духов. Он ощущал ее ногу, в туфельке, которая приближалась к нему во время поворотов танца. Он ощущал ток желания, опутывающего их двоих нежной паутиной, от которой, уже нет сил вырваться, и которая при такой попытке, только усиливает свое влияние.
– Хватит, испугался Виктор, потому что настолько вошел в свои мечты, что уже готов был в них идти с ней в номер отеля и предаться наслаждению. Я что, настолько оголодал? – подумал он. А ведь это только начало. Всего то полгода здесь! Еще год, без женщины, с такими соблазнами на глазах! И от этой пищи местной или от солнца, уж слишком желания настойчивые, дома и больше держался и не страдал особенно. Или страдал?
– Был бы объект, страдал бы! Все дело в нем, – провещал внутренний голос. Я уж давно тебе хотел сказать об этом. Не раздувай губу и забудь ты эту даму, а то такого себе нафантазируешь, как говорится мечты, мечты, а после вас…!
* * *
– Это был он, – сказала Клара, наблюдая за машиной из окна особняка. Как он узнал, что мы будем здесь?
– Значит, его миссия имеет цель, – проговорил задумчиво Пьер. Слишком часто ты встречаешься с ним. И неизвестно сколько раз ты не обратила на него внимание? Нет, не случайно он сидел рядом с тобой в самолете. Сколько раз он фотографировал тебя? Зачем? Если бы не знак, я бы подумал, что он просто нахальный папарацци. Но знак!
Я думаю, он не заметил, что мы обнаружили его? Нам нужно быть хитрее!
– По всей видимости, нет! – сказала Клара. Он ведет себя очень естественно. Я думаю, что он ничего не понял.
* * *
– Нам необходимо иметь эту пленку, – сказал Моамба, когда Пьер и Клара вернулись с вечера. Просмотрев кадры, мы сможем судить о цели его поездки. Я же говорил, что мы столкнемся с ним еще раз. Но как получается, на сей раз, по его желанию…
– Пригласите ко мне Александра, – попросил он.
– Ну как продвигаются поиски? – спросил он его.
– Мы обнаружили его. Русский был в поселке, который показывают туристам, но вождь не смог узнать его местопребывание, потому что его не оказалось в списках туристических групп. Вероятно, он здесь работает, а к группе пристал случайно. Кстати, с ним был еще один мужчина, постарше. Мы проверили отели, расселяющие рабочих. В этот день приехало много людей для работы в строительной фирме. Но по описаниям было трудно, предположить, кто из них он. Обслуга отеля путалась в своих догадках. Они все ходят в майках с рукавом, и знак сложно увидеть. Горничная наш человек, вошла в контакт с одним из рабочих, и через нее мы узнали большее. Одновременно к нам пришло сообщение от владельца ресторана, русский часто бывает там. Только вчера владелец сообщил нам о месте его проживания. Он остановился в отеле Вирджиния. Я уже хотел сообщить вам об этом, но решил сначала уточнить все сам. Я должен был удостовериться, что они не ошиблись.
– Хорошо! – сказал Моамба. Но пока вы искали его, русский пользовался вашей нерасторопностью. Он собирает какую-то информацию. В его фотоаппарате находится ценная пленка. Завтра же найдите способ изъять ее у него. Проявите, распечатайте и срочно покажите фотографии мне. Хотя нет! Не нужно вызывать ненужных подозрений. Игра только началась. Дождитесь, пока он принесет ее на проявку и сделайте дубликат. До того, как я просмотрю ее, он не должен получить ее назад, под любым предлогом. Если он будет медлить с проявкой, идите на любые доступные меры. Хоть украдите ее, вместе с фотоаппаратом!
– Слушаюсь господин, – ответил Александр и скрылся за дверью.
* * *
– Виктор, собирайся, сегодня владелец ресторанчика приглашает нас на вечер, – сказал, зайдя к нему, Иван.
– Как это? – удивился Виктор.
– Его дочка вышла замуж за русского в Санкт– Петербурге. Хочет всех русских угостить по этому поводу. Бесплатно! Наши уже там. Давай, давай. Такое не каждый раз бывает. Они знаешь, как свадьбы справляют!
– Так завтра же на работу, мне пить нельзя! – попытался возразить Виктор, совершенно не желавший сегодня куда-то выходить.
– Да кто тебя пить то заставляет? Мусульмане не пьют. Они едят. Попробуешь курицу в кокосе! Пробовал? Нет! Фотоаппарат возьми. В Москве такого не увидишь!
– Ну ладно, сказал Виктор. Сегодня чуть снимков не лишился. Горничная хотела его протереть, еще одна секунда и пленка засветилась бы.
– Давно пора покупать цифровой, – сказал Иван. Это же уже пережиток, пленки. И нечего технику по номеру раскидывать.
– Да я, как – то привык, – сказал Виктор, натягивая на себя брюки. А потом, до этого такого не было, а эта новенькая. Наверное, в первые дни хотела из себя, уж очень, деловую показать. Перестаралась. Но это был бы кошмар, у меня там такие редкие снимки и все засветила бы. И что с нее возьмешь потом? Хоть убивай снимки не вернуть.
– Вот я и говорю, купи цифровой, не пожалеешь. Ну готов? – спросил Иван и встал с кресла, подходя к двери.
* * *
В Ресторане играла местная ритмичная музыка, и Виктор сразу отбросил все свои опасения, как только к ним навстречу вышел хозяин.
– Салам алейкум, проходите. Вы наши самые дорогие гости. Дочка замуж вышла, теперь мы почти родные с русскими, теперь у нас будет внук русский, как ваш Пушкин! А?! – сказал он смеясь.
– Да, да, – отвешивал Иван жест двух рук над головой. Сенегал-Россия-дружба!
Вокруг лилась музыка и стояли огромные казаны с птицей, рисом и всевозможными соусами и овощами.
– Спасибо, – сказал Виктор, посидев за столом полчаса и отведав некоторые блюда. Нам пора. Желаем огромного счастья вашей дочери, и много красивых и здоровых детей. Он протянул руку хозяину и увидел, как у того изменилось лицо, на мгновение при пожатии.
– Чего-то он так побелел? – спросил Иван.
– Да кто ж его знает? Может быть, нужно было подарки принести, а мы так отсидели? Что-то сделали не так! Здесь голову ребенку погладить нельзя, сразу в панику входят. Может руку жать запрещено? Или желать здоровых и красивых детей? Может, они считают, что по-другому и быть не должно, и я их оскорбил.
– Здесь еще и ноги как-то выворачивать нужно, я читал, но обходилось, не выворачивал. Может на семейном празднике по-другому? – сказал Иван. Посчитал, что мы его обидели?
