– И валят всех находящихся в баре. После этого они забирают с собой какую-то девчонку, – Шипов слегка нахмурился и сделал пометку на листке «Девушка». Рядом в скобках написал «Ласка» и поставил вопросительный знак, – оружие и выпивку. Далее происходит следующее. Виктор после переделки был жив и, судя по всему, решил до нашего приезда немного разбогатеть за счет своих же мертвых клиентов. К тому времени один из них еще не отдал концы и выпустил Донину наружу кишки. Вот, собственно, и все. Евгений! Оповести управление Гриднева, возможно, они уже там. И принеси карту.
Евгений козырнул и выскочил за дверь. Он испытал огромное облегчение, очутившись на свежем воздухе, и ругал себя за минутную слабость. Хорошо, что, когда он зашел внутрь «Аншлага», рядом с ним не было его коллег, и они не были свидетелями того, как он выблевывает свой съеденный часом ранее бутерброд. Ха, тощая псина, обгладывающая лицо одного из валяющихся на полу трупов, никоим образом не способствует процессу пищеварения, и Евгения вырвало.
Милиционер сел в служебный автомобиль и достал рацию…
– Ваши мнения? – обратился к подчиненным Шипов. В комнате остались трое – он, лейтенант Елин и старлей Демидов.
– Андрей Владимирович, судя по всему, нападение было спонтанным. Скорее всего, произошел обычный конфликт на бытовой почве, переросший в драку, – подал голос Елин. – Кроме того, они забрали кое-что из еды и выпивку, и это указывает, что мы имеем дело не с профессионалами. Скорее всего, шпана. Ребятам захотелось испытать острые ощущения.
– Резонно, – заметил Шипов. – Только если это, как я правильно тебя понял, шпана, то как им вдвоем удалось справиться с такими здоровяками? Я знаю парочку из тех, кого сейчас выносили в мешках. Они не из робкого десятка.
– Фактор внезапности? Кроме того, у них был пистолет, – высказал предположение Демидов.
Шипов неопределенно кивнул, и было трудно истолковать этот жест – соглашается ли он с милиционером, или нет.
– Мотивы? – Он постучал карандашом по липкой поверхности стола.
– А никаких мотивов, товарищ начальник, – раздался хрипловатый голос Ваграма Джабраиловича. Он хромающей походкой подошел к столу и положил на него запечатанный пакетик, в котором перекатывались остатки шприца, найденного в одной из кабинок туалета.
– Наркоманы, – пояснил он, увидев недоумение на лицах милиционеров. – Я нашел это в сортире. У наших мальчиков тельца чистые и без дырок. Значит, им пользовались ваши клиенты. Я отправлю все это в окружную лабораторию на исследование.
– Их тоже наверняка ранили, так что возьми образцы крови, – сказал Шипов.
Ваграм Джабраилович потряс конвертами, которые держал в другой руке:
– Тут и кровь, и отпечатки пальцев. – Он потер переносицу и промолвил: – Здесь больше делать нечего.
Вернулся Евгений:
– Андрей Владимирович, звонили из дежурки – «Опель» был угнан незадолго в Кемерово двумя неизвестными. Оперативный дежурный Гриднева в курсе.
Шипов поднялся:
– Отыщи документы на машину Донина. Похоже, они удрали на его «пятерке». Когда найдешь, сообщи данные к нам в дежурку. Так, и еще…
Неожиданно включилась рация.
– Первый на связи, – Шипов показал рукой, чтобы все замолчали.
– Седьмой на связи. Третий мертв, вызываю помощь. – В рации послышался треск.
– Что?!
– Повторяю, Третий мертв!
Шипов до боли стиснул челюсти, но лицо его оставалось спокойным.
– Координаты?
– Шоссе № 62, примерно в пятидесяти километрах от «Аншлага» в сторону Гриднева! Как понял меня, Первый?
– Жди подкрепление. Прием окончен. – Голос Шипова оставался ровным. Он выключил рацию и коротко бросил:
– Громов мертв. В машины!
Милиционеры ринулись на улицу. Шипов, усаживаясь в машину, бросил последний взгляд на бар.
Круто закусить у Витька!
Шипов зло усмехнулся:
«Круто объесться… и умереть».
Денис сидел, прислонившись спиной к дереву, и часто дышал. Синяя «пятерка» уже давно уехала, но он еще долго прислушивался к звукам леса. Ничего. Только беспечный щебет птиц, наивных и прекрасных, как солнечное теплое утро. Лежа в неудобной позе со сломанной рукой и разрезанным сухожилием, Денис завидовал им, и это чувство раздирало его изнутри. Как, наверное, это чудесно – порхать в небе и радоваться жизни. Пусть у птиц она и не такая продолжительная.
Во всяком случае, длиннее, чем твоя. Денису показалось, что эти слова произнес над его ухом голос Главного.
Главный… Хоха. Что за идиотское прозвище Хоха?
Несмотря на ужасное состояние, Дениса вновь охватил страх. Теперь, когда он немного пришел в себя и проанализировал свое положение, он отчетливо понял: ему крышка. Даже если он сможет добраться без приключений домой, что весьма маловероятно, и доставить деньги Хохе, гнев последнего будет неописуем. Кроме того, в машине до сих пор лежит труп Сереги, который застрял между сиденьями, и Денис в отчаянии понял, что вытащить его он не сможет. Ехать же с таким «сюрпризом» равносильно тому, что разгуливать возле ментовки с окровавленным топором и карманами, набитыми марихуаной. Нет, выход должен быть. В крайнем случае, Серегу можно будет накрыть какой-нибудь тряпкой, их в багажнике предостаточно. При мысли о багажнике настроение у мужчины заметно улучшилось – эти молокососы из «пятерки», которые устроили между собой разборку, не удосужились обыскать машину, так что денежки в полном порядке.
Когда сквозь листву Денис увидел Ласку (хотя они ее называли Валей, он был убежден, что это именно та свихнувшаяся девка, которую ищут легавые почти полтора года), у него глаза полезли на лоб. Сколько же он был без сознания? Видимо, достаточно, если она успела подцепить новых цыплят. Тем не менее картина происшедшего свидетельствовала, что цыплята были тоже не пальцем деланные. Единственное, что Денис никак не мог взять в толк, почему ее не прихлопнули и зачем взяли с собой. Сам бы он с удовольствием нашпиговал ее свинцом. В какой-то момент, слушая их разговор, он видел бледное лицо этой сучки, и у него было огромное искушение пустить ей пулю в лоб. Он бы не промахнулся – расстояние было небольшим, а левой рукой Денис стрелял не хуже, чем правой. Он уже достал пистолет и навел его на ненавистное лицо, но в последний момент остановился. Нет, не сейчас. Пусть события развиваются своим чередом, а этим выстрелом он себя выдаст.
Пока они грызлись между собой, Денис слышал почти каждое слово, он почувствовал, что где-то раньше встречал тех двоих юнцов. И хотя один из них был острижен наголо, как скинхед, а у второго волосы были длинными, сходство между ними было несомненным. Размышляя об их возможном родстве, Денис неожиданно вспомнил и чуть не расхохотался. Точно!
Тот бритоголовый был одним из должников Главного. Как там его называл длинноволосый? Митрич? Или Дмитрич? Денис не знал подробностей, но вроде он кинул Хоху на бабки, и тот поставил их на счетчик, обязав вернуть двести пятьдесят косых. Они не производили впечатление крутых ребят – так, обычная уличная шпана, озабоченная, как правило, двумя проблемами – закинуться дознячком и потрахаться. Ну, может, в состоянии кайфа они способны на какую-нибудь мелкую кражу. Поэтому Хоха был уверен, что они не решатся уйти в бега, и оставил вопрос наблюдения за ними без должного внимания. Денис криво усмехнулся. Значит, ребятки решили поиграть в кошки-мышки. И, судя по тому, что он видел, проблем у них не меньше, чем сейчас у Дениса, но от этого ему самому не становилось легче.
Еще немного посидев, Денис решился. На пережевывание соплей времени нет, нужно отсюда выбираться. Сначала он медленно встал на колени, левую ногу слегка всколыхнула боль. Сжав зубы и подавляя рвущийся стон, он попытался встать на ноги. Это ему почти удалось, но, когда мужчина сделал осторожный шаг раненой ногой, внизу у него что-то оборвалось, и ступня будто взорвалась от боли. Носок снова стал мокрым и теплым. Изрыгая проклятия, Денис упал на колени и пополз к «БМВ». Ему нужна какая-нибудь палка для опоры, но этим он займется позже. Главное – влезть в машину.
Мужчина подполз к открытой двери со стороны водителя и поморщился: вся внутренняя поверхность двери была вымазана кровью.
«Ты мне нравишься больше…»
Что ж, ему повезло. Спасибо, Ласка, что хоть в живых оставила. Стараясь не смотреть на заднее сиденье, где развалился мертвый Серега, он, кряхтя и ругаясь, влез в машину. Усаживаясь на сиденье, Денис молил Бога, чтобы на этот раз раненая нога ему повиновалась. Внутренний голос подсказывал, что раной необходимо заняться прямо сейчас, но Денис был так напуган, что у него вертелась только одна мысль – как можно скорей смотаться отсюда. Он уже забыл о том, что несколько минут назад хотел прикрыть тело Сереги и проверить, на месте ли деньги. Денису опять стало страшно. Его внезапно охватило ужасное чувство, что он никуда отсюда не уедет, а будет медленно подыхать – без еды и воды, – со сломанной, как у куклы, рукой и изувеченной ногой. Подыхать в безмолвном обществе Сереги.
