– Ты будешь меня носить в душе всю свою короткую жизнь, – шипело чудовище. – Ты будешь обо мне помнить всегда. Я стану твоей неотъемлемой частью. Мы породнимся. Мы станем одним целым…
На мгновение от ужаса Веснушкин потерял дар речи. Еще бы! Ни с того ни с сего перед тобой возникает эдакий джинн из бутылки и утверждает, что теперь будет жить рядом и всячески портить жизнь. В голове мелькнула слабая надежда, что из стены вот-вот выйдет страж и начнет рубить этого уродца своим коротким мечом.
Но никто не появлялся, а как позвать его, Веснушкину в голову не приходило.
Артем обернулся на спящего Коновалова, потом посмотрел на все еще увеличивающегося в размерах бывшего белого зверька, вытянул из-под себя подушку и запустил ею прямо в дурно пахнущую разинутую пасть.
Чудище подушкой поперхнулось и замолчало. В наступившей тишине раздался легкий хлопок, и весь этот огромный организм с множеством ножек стал стремительно сдуваться.
Впервые за последние дни Веснушкин был зол. Так зол, что, попадись ему сейчас кто-нибудь, он бы его покусал.
– Так, да? – бормотал он, ища под диваном тапочки. – Карты мне разрезанные подсовываете! Пиковых Дам вызываете! Ну, я вам покажу!
Он добежал до телефона, в темноте на ощупь набрал свой номер.
– Алло! Алло! Мама! – быстро зашептал он в трубку, как только услышал хорошо знакомый голос. – Мама! Это я! Я скоро приду!
В трубке повисла тишина. Потом удивленный мамин голос холодно спросил:
– Кто – я? Вам кого?
– Мама! – Веснушкин заговорил громче, решив, что из-за шепота его тяжело узнать. – Я это! Артем!
– Вам Артема? – еще больше удивилась мама. – Но вы не туда попали. Здесь таких нет. Алло! Какой вы номер набираете?
– Как какой? – забеспокоился Веснушкин. Что это еще за новости? Его действительно там сейчас нет, но… – Мама, ты что, не узнаешь меня?
– Кого? – терпеливо спрашивала мама. – Кто вы? Слава, – видимо, подошел папа, и мама теперь разговаривала с ним, – я ничего не понимаю. Там кто-то требует какого-то Артема. Поговори с ними.
– Слушаю, – решительно взял трубку папа.
– Здравствуй, папа, – пробормотал Артем. Ему пришло в голову, что в темноте он неправильно набрал номер и попал в квартиру, где у кого-то голоса похожи на голоса его родителей. – Извините, – буркнул он и повесил трубку.
Аппарат у Руслана был новомодный, еще несколько секунд после отбоя, на его ядовито-зеленом циферблате высвечивался номер телефона.
И номер этот был его.
– Соединили неправильно, – решил Веснушкин, включая свет.
Второй раз номер он набирал медленно, внимательно рассматривая кнопки, на которые нажимал.
Трубку взяли сразу же, после первого гудка.
– Слушаю, – раздался отчетливый голос отца.
– Привет, папка! – обрадовался Артем. Теперь сомнений быть не могло, он попал в свою квартиру. – Представляешь, я кому-то позвонил, кричу: «Это я!» – а меня там не узнают…
– Кто это? – равнодушным голосом перебил его отец. – Кого вам нужно?
– Как кого? – заволновался Веснушкин. – Папка! Я – Артем. Ты тоже не узнаешь меня?
– Я не понимаю, кого я должен узнавать, – в голосе отца появилось недовольство. Веснушкин так и видел, как папа стоит в коридоре, уперев руку в бок и сурово сдвинув брови. – Что вы хулиганите? Если вы не перестанете нас беспокоить, я позвоню в милицию!
В трубке раздались гудки отбоя. Артем потянулся набрать номер еще раз, но остановился. Сомнений не было, номер он набирал правильно, а значит…
Долгие пять минут он стоял с гудящей трубкой в руке. В голове гулял сквозняк.
– Ты чего орешь? – в коридор выполз заспанный Руслан.
– Они меня не узнают, – прошептал Веснушкин. – Говорят, что у них нет никаких Артемов, что у них все дома, и требуют, чтобы их не беспокоили.
– Что, совсем не узнают? – опешил Коновалов, плотнее закутываясь в одеяло. – Это трубка плохая, голос сильно искажает. Давай с мобильного звонить.
Руська сбегал в спальню родителей, принес телефон, посмотрел, как Веснушкин дрожащими руками пробует набрать номер, отнял у него трубку и набрал номер сам.
– Алло! – радостно воскликнул он. – Здравствуйте, тетя Зоя! Артема позовите, пожалуйста.
Телефон был очень хороший, Веснушкину было слышно даже то, что его мама отвечает.
– Почему Артема, Руслан? – искренне удивилась мама. – Может, тебе Виктора? Ты забыл, как зовут твоего соседа по парте?
– Виктора? – теперь пришла очередь Руськи удивляться. – Ну да, – буркнул он. – Виктора.
– Виктора? – ахнул Веснушкин, вырывая трубку из рук друга. – Алло! – завопил он, как только услышал ленивый голос Телепузика. – И давно ты стал сыном? – зло спросил он.
– Как только ты сбежал, – протянул кузен. – Такое место не должно пустовать.
– Какое место? Вы чего там творите? Я сейчас приду и такое устрою! И тебе, и твоей сестре!
– Сестре? – голос Телепузика с каждой секундой становился все размеренней, словно он делал честь, что говорил с Артемом. – Ах, да! Кузине! А она завтра уезжает. К себе, на тот свет. Тебе придется поторопиться.
– Я и торопиться не стану! – Веснушкин снова почувствовал, что краснеет от злости. – Мне хватит десяти минут, и тогда от тебя мокрого места не останется!
Он уже собрался дать отбой, но из трубки долетел спокойный голос:
– Не советую тебе ночью выходить на улицу. В темноте многое незаметно. Поскользнешься, упадешь, машина неожиданно из-за угла выскочит. Да и злых людей по ночам много ходит. Подкараулит какой-нибудь на лестнице… И нет больше мальчика Артема…
– У-у-у, гнида! – прошептал Веснушкин, отбрасывая от себя трубку.
Громкие гудки отбоя, похожие на мерзкий смех Телепузика, заполнили комнату.
– Ну, я ему сейчас задам!
Артем спрыгнул с кровати, направляясь в прихожую.
– Постой! – остановил его Рыжик. – Не стоит туда ходить ночью. Если он так силен, что смог убедить твоих родителей, что он их сын, а ты никто, то кирпич на голову он тебе сбросит легко. Потом отскребай тебя от асфальта и доказывай, кто и в чем тут виноват. У тебя ключи от квартиры остались?
– Остались.
Хоть Веснушкин и вышел не через дверь, а в окно, ключи были при нем. Последнее время он с ними не расставался. Ему нравилось перебирать холодные болванки в кулаке или крутить их на пальце. Да и терял он их, если клал не в карман. Так что сейчас они были с ним.
– Вот и хорошо, – подбодрил его Руська. – Завтра пойдем и все выясним.
– А если завтра уже выяснять будет нечего? Вдруг он ночью родителей моих зарежет, квартиру продаст, а сам вместе с Крыской Лариской уедет обратно.
– За ночь он так много дел сделать не успеет, – Коновалов из последних сил сдерживал рвущегося к выходу друга. – Да кто он такой, чтобы убивать твоих родичей?
