Ознакомительная версия.
Эта история о комнате с привидением в Терстастон-Олд-Холл, в Чешире, первая в книге и рукописи лорда Галифакса.
До самой своей смерти мой старый друг художник Реджинальд Истон настаивал на правдивости следующей истории.
Однажды он получил письмо от некоего семейства Коббов, жившего в Терстастон-Олд-Холл, с просьбой приехать к ним, чтобы написать детские миниатюры. Получив заказ, он отправился в Чешир. Коббы оказались приятными людьми, и дети были прелестными. Дом в то время был переполнен гостями, и художника разместили в единственной свободной комнате.
Мистер Истон заметил, что хозяйка с хозяином как-то загадочно перешептываются, и разобрал из их разговора следующие слова: «Мы ничего не можем поделать; другой нет». Он понял, что эта фраза относится к предоставленным ему апартаментам, ошибочно истолковав ее в том смысле, что комната была сырой. Однако, как он уверился, дело было не в этом.
Вскоре после ужина все отправились спать. Мистеру Истону казалось, что он едва задремал, как его разбудила странная посетительница: в изножье его кровати при свете полной луны стояла старая леди. Она заламывала руки, потупив взгляд так, словно искала что-то на полу.
Решив, что перед ним заблудившаяся гостья, мистер Истон сел на постели и сказал:
– Прошу прощения, мадам, но вы ошиблись комнатой.
Леди ничего не ответила, но, к великому удивлению мистера Истона, просто исчезла.
«Если призраки существуют, то это был один из них», – сказал он себе.
На следующее утро, за завтраком, загадка вчерашнего разговора хозяев разрешилась. В ответ на вежливый вопрос о том, как мистер Истон спал, он рассказал о своей полуночной гостье.
– Да, мы стараемся без крайней необходимости не пользоваться этой комнатой, потому что наших друзей пугает призрак ужасной старухи, которая совершила там убийство, – объяснил мистер Кобб. – Она не из нашего рода, но завладела этим домом, убив наследника. Он был еще ребенок, и единственный стоял между ней и поместьем. Она отослала няньку под каким-то предлогом и во время ее отсутствия задушила младенца, но сделала это так осторожно, что не нашли никаких улик, указывавших на преступление. Об этом убийстве так никто бы и не узнал, если бы она сама не призналась перед смертью в своем преступлении. Затем дом был продан, и мой дедушка купил его.
– Вы думаете, она появится снова? – поинтересовался художник.
– Разумеется, приблизительно в то же время, – последовал ответ.
По просьбе мистера Истона ему дали лампу, огонек которой едва теплился, и он отправился в постель, положив рядом с собой рисовальные принадлежности и твердо решив бодрствовать. Вскоре появился призрак и вел себя точно так же, как и предыдущей ночью. Если бы он мог удивляться, то непременно испытал бы потрясение, когда Истон сел в постели и сказал:
– Прошу прощения, мадам, я художник. Не позволите ли мне сделать с вас набросок? Тогда бы я смог убедить скептиков в существовании…
Но в этот момент старая леди исчезла, как и в первый раз.
Мистеру Истону все же удалось исполнить свой замысел, ночные визиты убийцы помогли запечатлеть в памяти ее черты и добиться портретного сходства с привидением, которое Истон, как клятвенно уверял он меня, видел каждую из семи ночей, проведенных в той комнате.
Мистер Истон предоставил свой рисунок лорду Галифаксу, который сделал с него копию. Она помещена в «Книге привидений».
Копия письма от 10 июля 1917 года, от Чарльза Дж. С., эсквайра, лорду Галифаксу.
Многоуважаемый лорд Галифакс!
По Вашей любезной просьбе я посылаю в этом письме свой точный и неприукрашенный рассказ. Я могу конфиденциально сообщить Вам, что дом находился… в Диле, но я бы предпочел сохранить название места и мое имя в тайне, если вы решите опубликовать это письмо. Мне кажется, что заслуживают внимания лишь те истории о сверхъестественных явлениях, которые мы узнаем из первых рук. Прочие настолько приукрашены, что об их достоверности приходится лишь гадать.
То, что произошло со мной, было столь ужасно, что я зарекся когда-либо иметь дело со спиритизмом в любом его виде или форме. Я никогда не стал бы вызывать духов, к чему так стремятся истинные спириты.
Дом, где все происходило, был построен в георгианском стиле около 1740 года, многие письма, адресованные леди Гамильтон, Нельсон писал именно оттуда, называя его «милым… домом». Как-то мы с хозяином катались на яхте и, вернувшись с морской прогулки, обнаружили, что дом полон людей, приехавших погостить. Для меня приготовили постель в гардеробной. Еще во времена своего прошлого визита я слышал, что в доме обитают привидения, и что все дочери видели некую фигуру, которую они называли своей прапрабабушкой. Испуганные слуги из-за этого отказались остаться. Обо всем этом я позабыл. Я был здоров и бодр после прогулки по Ламаншу, и перед сном никто не рассказывал страшных историй.
Посреди ночи я проснулся от какого-то жуткого ощущения. Внезапно около меня возник призрак старухи или старика ужасного вида, который склонился надо мной. Я нисколько не сомневаюсь в том, что не спал. В одну секунду на меня напал столбняк так, что я не в силах был пошевелить ни рукой, ни ногой. Я мог только смотреть на это чудовищное привидение, мысленно принося клятвы в том, что, если мне суждено оправиться от этого кошмара, я никогда не стану заниматься верчением столов и не притронусь к планшетке[9] и тому подобному. Мне и в самом деле явился дух, и от ужаса кровь стыла в жилах.
На следующее утро я рассказал хозяину о ночном происшествии. Он ответил, что совершенно этому не удивлен, поскольку все, кто живет в доме, за исключением его самого, время от времени видят нечто подобное.
Прошло двадцать лет, и я почти забыл тот случай. С тех пор я часто бывал в этом доме, но ничего такого не видел. Однажды я вновь получил приглашение и застал хозяина одного. Мы играли на бильярде и отправились спать довольно поздно. Я мучился зубной болью и никак не мог уснуть. Моя комната на этот раз располагалась в совсем другой части дома по отношению к гардеробной, в которой я ночевал во время того памятного визита.
Внезапно, несмотря на начало лета, я почувствовал холод. Он поднимался от ног все выше и выше; сколько бы одеял я ни набрасывал, мерз я все больше и больше. Так что в конце концов я решил, что у меня начинается сердечный приступ, и я при смерти.
И тут голос, недоступный моему физическому слуху, произнес несколько раз:
– Вот, я снова здесь! Я снова здесь через двадцать лет.
Все повторилось точь-в-точь как двадцать лет назад. Я собрался с духом и сказал себе: «На этот раз я рассмотрю этот призрак и узнаю наверняка, было ли все, что произошло двадцать лет назад, галлюцинацией, или же привидения действительно существуют». Я был совершенно уверен, что не сплю, зубная боль не дала мне сомкнуть глаз.
Ознакомительная версия.
