Напоминаем, что Бонита-Виста – жилищный поселок. Любая коммерческая и профессиональная деятельность на его территории строго запрещены.
Правление лишь недавно было ознакомлено со спецификой Вашей работы. После тщательного рассмотрения мы вынесли решение, обязывающее Вас в течение тридцати дней найти место за пределами Бонита-Висты, где Вы могли бы заниматься литературным творчеством в соответствии с требованиями УАДа.
Если у Вас возникнут вопросы, обращайтесь ко мне лично, по телефону 555-7734. Буду рад помочь.
С уважением, председатель комиссии Бойд Р. Мастерсон»Барри затолкал письма Морин в ящик и с трудом закрыл дверцу – руки тряслись от ярости.
Литературное творчество, надо же!..
Мысленно он уже редактировал мерзкое письмо – бессмысленная привычка, но его всегда это успокаивало. Приятно сознавать, что владеешь пером лучше своих противников. Ощущение собственного превосходства, хотя бы иллюзорное, придает уверенности.
На дороге послышался звук мотора. Из-за угла показался красный джип Майка Стюарта. Майк работал в городе, на телестудии кабельного канала. Должно быть, сейчас он ехал домой обедать. Проезжая мимо, Майк дал приветственный гудок и помахал рукой, но, должно быть, по лицу Барри понял, что что-то не так, и, притормозив, сдал немного назад.
– Случилось что-нибудь?
Барри подошел к машине и протянул письмо:
– Как тебе это?
Майк заглянул в листок и хмыкнул.
– Вот уроды!
– Действительно есть такое правило?
– Сталкиваться не приходилось… впрочем, ко мне это и не относится. Раз тут пишут, что в УАДе так сказано, – значит, сказано, к гадалке не ходи.
– По-моему, тут скорее имеется в виду, что нельзя устраивать на своем участке магазин или какой-нибудь производственный цех в гараже, нет? Черт, я же просто набираю текст на компьютере, кому это мешает? Никто и знать не знал бы, если б я помалкивал!
Майк вздохнул.
– Скорее всего, ты прав, но для этих крохоборов главное – буква закона. В смысл они не вдумываются. Найдут, к чему прицепиться, и рады.
– Чтоб их черти взяли!
– Знаешь, о чем я мечтаю? – спросил Майк. – Выиграть в лотерею! Здесь еще много пустых участков. Я бы их все скупил! Не только ради сохранения пейзажей. За каждый участок дают один голос на выборах правления. Эх, у меня, наверное, набралось бы больше голосов, чем у всего поселка! Только не решил еще, на что их потратить: совсем распустить ассоциацию или выбрать себя в председатели и освободить своих друзей от соблюдения правил, а прочих заставить соблюдать устав по всей строгости!
– Отличный план, – усмехнулся Барри.
– Лотерея проводится по средам и субботам.
– Если что, я твой друг!
– А то. Вот они у меня попляшут! – Майк вернул Барри письмо.
– А мне-то пока что делать?
Майк посерьезнел.
– Да вроде как деваться некуда. Прищучили тебя. – Он замахал рукой. – Только ты меня не особо слушай, я в этих делах не спец! Посоветуйся лучше с юристом каким-нибудь.
– Это уж обязательно.
– Ладно, я к себе, обедать. А то у нас перерыв полчаса, пятнадцать минут уже прошло. Потом еще позвоню!
– Хорошо. Спасибо, Майк!
Джип поехал дальше, а Барри с письмом в руке вернулся в дом.
Как ни странно, Морин послание не очень взволновало. Она согласилась, что глупо запрещать писателю работать за домашним компьютером, однако ход мысли запретителей был ей понятен.
– Не могут же они для тебя одного сделать исключение! Правила общие для всех, их не специально тебе назло придумали. Обидно, конечно, что ты попал под общую гребенку, но вряд ли это намеренно. За такие штуки их бы давно засудили. Пусть устав дурацкий, они стараются применять его беспристрастно.
– Господи боже…
– Неприятно, что тут скажешь, но мир от этого не рухнет.
– Спасибо за поддержку!
– Я хочу сказать – может, и неплохо снять специальное помещение для работы. Даже с точки зрения налоговой инспекции. Арендную плату можно вычесть из общей суммы дохода…
– Не в этом дело!
– Я понимаю. Просто у нас в последнее время доходы растут, а производственных затрат в твоей профессии практически никаких. Потому в прошлом году с нас такой зверский налог и содрали. А если ты снимешь офис…
– Хватит меня успокаивать! Я в бешенстве, и, черт возьми, у меня есть для этого все основания! Прекращай заливать, якобы все к лучшему!
Губы Морин плотно сжались.
– Будь я пенсионером, хоть целый день сиди, строчи идиотские письма в газеты, никакого нарушения! А если я за то же самое деньги получаю, сразу вдруг оказывается, что я страх какой нарушитель устава. И я же еще и радоваться должен?
Вдруг Барри выхватил письмо из рук жены и снова пробежал его глазами.
– Кстати, а почему речь только обо мне? Не я один дома работаю!
– И что? Побежишь на меня жаловаться?
– Нет, конечно!
– Тогда к чему ты это сейчас сказал?
– К тому, что правила не для всех одинаковые. Ко мне придираются.
– И что ты сделаешь? В суд на них подашь?
– Пригрожу, по крайней мере. Ты права, тут есть юридическая зацепка. Может, если правильно разыграть свои карты, для меня и сделают исключение.
По просьбе Барри Морин позвонила своему знакомому из правления, Чаку Шею, и попробовала осторожно разведать, нельзя ли как-нибудь спустить дело на тормозах. Увы, по словам Чака, правила ассоциации соблюдаются жестко и непреложно. Допускались только исключения, оговоренные в уставе: риелторская и бухгалтерская работа, – причем встречаться с клиентами на дому не разрешали, дозволялось только ведение документации. Потому о Морин и не упоминали в письме. Барри оказался первым писателем в Бонита-Висте. Возможно, в будущем в устав внесут поправки касательно литературной деятельности; вопрос нужно будет поставить на голосование в сентябре, на ежегодном отчетно-выборном собрании. А до тех пор Чак советовал подчиниться требованиям правления.
– Вот видишь, никаких придирок лично к тебе, – заметила Морин, положив трубку.
В ее голосе Барри явственно расслышал торжествующие нотки.
Да нет, это уже паранойя! Он просто злится на нее, причем совершенно напрасно.
Барри отправился на кухню – выпить и успокоиться, пока не наговорил лишнего.
Потом он позвонил Рэю. Тот, как и Майк, считал, что деятели из правления, изображая сочувствие и для виду предлагая помощь, втайне злорадствуют.
– Может, посоветоваться с юристом? – спросил Барри и буквально почувствовал, как на другом конце провода Рэй пожал плечами.
