He examined his arm with a stupid sort of wonder (он осмотрел свою руку с тупым удивлением: «с удивлением тупого сорта»). A buck and half Pensy jack-knife was growing out of it like a strange tumour (большой складной нож “Пенси” за полтора доллара торчал: «вырастал» из его руки, как невиданная опухоль). The sleeve of his J. C. Penney[13] sports shirt was turning red (рукав его футболки "Джей-Си Пенни" стал: «становился» красным; shirt— рубашка; блуза; спортивная майка; turn— поворачиваться; становиться другого цвета, менять цвет). He looked at it for what seemed like for ever (он глядел на него, казалось, вечность), trying to understand how he could have grown a jack-knife (пытаясь понять, как у него мог вырасти складной нож: «как он мог вырастить складной нож») … was it possible (неужели это возможно)?
paralysis [pq'rxlIsIs], absurd [qb'sWd], wonder ['wAndq]
The beaten and dented driver's side door was hauled open. They were trying to drag her out but her hands were wrapped around the steering wheel. Then one of them leaned in, knife in hand, and — His paralysis broke and he plunged down the steps, almost falling, and ran down the flagstone walk, towards them. One of them, a boy about sixteen with long long red hair spilling out from beneath his hat, turned towards him, almost casually, and something flicked through the air. Burt's left arm jerked backwards, and for a moment he had the absurd thought that the arm had been punched at long distance. Then the pain came, so sharp and sudden that the world went grey.
He examined his arm with a stupid sort of wonder. A buck and half Pensy jack-knife was growing out of it like a strange tumour. The sleeve of his J. C. Penney sports shirt was turning red. He looked at it for what seemed like for ever, trying to understand how he could have grown a jack-knife… was it possible?
When he looked up (когда он поднял глаза), the boy with red hair was almost on top of him (парень с рыжими волосами был почти над ним). He was grinning, confident (он усмехался, уверенный в себе).
“Hey, you bastard (эй, ты ублюдок),” Burt said. His voice was creaking, shocked (его голос стал скрипучим/хриплым от потрясения: «скрипучим, шокированным»; shock— удар, толчок; шок, потрясение; toshock— производить сильное впечатление, поражать, потрясать).
“Remand your soul to God (обрати свою душу к Богу; to remand — посылать, возвращатьназад, наместо), for you will stand before His throne momentarily (потому что ты предстанешь перед Его престолом очень скоро),” the boy with the red hair said (сказал парень с рыжими волосами), and clawed for Burt's eyes (и потянулся пальцами к глазам Берта; claw— коготь; to claw — царапать, скрести; рватькогтями; хвататьилипытатьсясхватитькогтямиилипальцами).
Burt stepped back (Берт отступил назад), pulled the Pensy out of his arm (вытащил “Пенсии” из своей руки), and stuck it into the red-haired boy's throat (и вонзил его в горло рыжеволосого подростка; to stick). The gush of blood was immediate, gigantic (тут же хлынула гигантская струя крови: «струя крови была немедленная, гигантская»; gush— сильный, стремительный поток, сильная струя). Burt was splashed with it (Берта всего забрызгало: «Берт был забрызган ею»). The red-haired boy began to gobble and walk in a large circle (рыжеволосый парень начал издавать булькающие звуки: «кулдыкать /как индюк/» и пошел по кругу). He clawed at the knife (он хватался за нож), trying to pull it free (пытаясь его вытащить), and was unable (и не мог: «был неспособен/не в состоянии»). Burt watched him (Берт наблюдал за ним), jaw hanging agape (с отвисшей челюстью; agape— широко открытый, разинутый /особенно рот/). None of this was happening (ничего такого не происходит /на самом деле/). It was a dream (это сон). The red-haired boy gobbled and walked (рыжеволосый мальчик /все/ булькал и шагал). Now his sound was the only one in the hot early afternoon (теперь этот: «его» звук был единственным звуком среди жаркого полдня: «раннегопослеполуденного времени»). The others watched, stunned (остальные наблюдали, пораженные; tostun— оглушить ударом; потрясти, ошеломить).
creak ['krJk], gush [gAS], gigantic [GaI'gxntIk]
When he looked up, the boy with red hair was almost on top of him. He was grinning, confident.
“Hey, you bastard,” Burt said. His voice was creaking, shocked.
“Remand your soul to God, for you will stand before His throne momentarily,” the boy with the red hair said, and clawed for Burt's eyes.
Burt stepped back, pulled the Pensy out of his arm, and stuck it into the red-haired boy's throat. The gush of blood was immediate, gigantic. Burt was splashed with it. The red-haired boy began to gobble and walk in a large circle. He clawed at the knife, trying to pull it free, and was unable. Burt watched him, jaw hanging agape. None of this was happening. It was a dream. The red-haired boy gobbled and walked. Now his sound was the only one in the hot early afternoon. The others watched, stunned.
This part of it wasn't in the script, Burt thought numbly (этого: «этой части этого» не было в сценарии/плане, с трудом: «оцепенело» соображал Берт; numb — немой, онемелый, оцепенелый). Vicky and I, we were in the script (Вики и я — мы были в сценарии). And the boy in the corn, who was trying to run away (и мальчик в кукурузе, который пытался убежать). But not one of their own (но никто из них: «но не кто-то из их самих»). He stared at them savagely (он уставился на них свирепо; savagely— подобно дикарю; жестоко, свирепо), wanting to scream (желая прокричать): How do you like it (как вам это нравиться)?
The red-haired boy gave one last weak gobble, and sank to his knees (рыжеволосый издал последний слабый бульк и упал на колени; tosink— тонуть, погружаться; опускаться, падать). He stared up at Burt for a moment (он смотрел в упор на Берта с секунду), and then his hands dropped away from the shaft of the knife (и затем его руки соскользнули: «упали» с рукояти ножа), and he fell forward (и он упал ничком: «вперед»).
A soft sighing sound from the children gathered around the Thunderbird (тихий вздох: «тихий звук вздоха» /донесся/ от детей, собравшихся вокруг «тандерберда»). They stared at Burt (они смотрели на Берта не отрываясь). Burt stared back at them, fascinated (Берт смотрел не мигая на них, /как/ загипнотизированный; tofascinate— зачаровывать, завораживать; гипнотизировать взглядом)… and that was when he noticed that Vicky was gone (и тут он заметил, что Вики исчезла).
“Where is she (где она)?” he asked (спросил он). “Where did you take her (куда вы ее отвели/дели; totake— брать, взять; доставлять; вести, провожать)?”
One of the boys raised a blood-streaked hunting knife towards his throat (один из мальчиков поднял запачканный кровью: «измазанный полосками крови» охотничий нож к своему горлу; streak— полоска, жилка, прожилка; tostreak— проводить полосы) and made a sawing motion there (и сделал там пилящее движение). He grinned (он усмехнулся). That was the only answer (это был единственный ответ).
sigh [saI], numbly ['nAmlI], savage ['sxvIG], streak [strJk]
This part of it wasn't in the script, Burt thought numbly. Vicky and I, we were in the script. And the boy in the corn, who was trying to run away. But not one of their own. He stared at them savagely, wanting to scream: How do you like it?
The red-haired boy gave one last weak gobble, and sank to his knees. He stared up at Burt for a moment, and then his hands dropped away from the shaft of the knife, and he fell forward.
A soft sighing sound from the children gathered around the Thunderbird. They stared at Burt. Burt stared back at them, fascinated… and that was when he noticed that Vicky was gone.
“Where is she?” he asked. “Where did you take her?”
One of the boys raised a blood-streaked hunting knife towards his throat and made a sawing motion there. He grinned. That was the only answer.
From somewhere in back (откуда-то сзади), an older boy's voice, soft (голос подростка постарше, спокойный/негромкий; soft — мягкий; спокойный; тихий): “Get him (хватайте его).”
The boys began to walk towards him (мальчики начали двигаться/идти в его сторону). Burt backed up (Берт попятился). They began to walk faster (они пошли быстрее). Burt backed up faster (Берт отступал быстрее). The shotgun, the god-damned shotgun (дробовик, проклятый дробовик; god-damned= damned — осужденный, проклятый)! Out of reach (вне досягаемости). The sun cut their shadows darkly on the green church lawn (солнце четко очерчивало: «вырезало» их черные тени на зеленой лужайке у церкви; dark — темный, /почти/черный; darkly — в виде темного пятна)… and then he was on the sidewalk (и вот он оказался на тротуаре). He turned and ran (он развернулся и побежал).
