Ознакомительная версия.
Донской прикрыл глаза. Все одно нам ничего не светит, подумал он, пока кто-нибудь из людей, участвующих в поисках, устроенных Владимиром Аниным, не заявится в это чертово Арсеньево. Впереди — одни лишения и непрерывный стресс. Незначительная разница: мучиться сильно или очень сильно.
— Как мы не подумали, — прошептала Ольга Сурта.
За окном, выходившим к сараю, на мгновение завис богомол, и Сурта охнула.
Богомол уже исчез. Вновь наступившая тишина, нарушаемая их дыханием, разгоряченным после борьбы с громоздким шкафом.
Донской, решив успокоить их, произнес:
— В крайнем случае, если кто-то начнет подыхать без воды, выйдем на веранду. Я видел, там есть целое ведро. Припрет — это вполне возможно сделать.
Сурта посмотрел на него, но ничего не сказал. Маверик кивнула, заметно расслабившись. Грожин все еще лежал на полу, поза его рождала впечатление, что он — мертвец. Впрочем, это никого не раздражало. Сегодня они несколько раз видели, как умирает человек, и различные иллюзорные признаки кажущейся смерти ни на кого не действовали.
Спустя несколько секунд Грожин вскочил: в комнату залетел богомол.
5Они не могли ошибиться, крылья насекомого рассекали воздух по ту сторону шкафа. После чего все стихло. Однако никто из них не сомневался, тварь опустилась на пол и выжидает.
Анжела Маверик приложила ко рту ладони и отступила в переднюю комнату. Туда же попятился Грожин. Несмотря на ружье в руках, на шаг-другой отступил Сурта; теперь он стоял гораздо ближе к окну во двор. Анин отвернулся от окон фасада, боязливо поглядывая на кухонный проем, закупоренный шкафом.
Никто не решался произнести ни слова. Некоторые опасались дышать в полную грудь, как будто это имело какое-то значение: тварь все равно знала, что они здесь.
Так продолжалось почти десять минут.
Они молчали, не двигались и пожирали взглядом шкаф, как будто молясь про себя, чтобы он стал надежной преградой.
Шорох за шкафом.
Ольга Сурта вздрогнула. Донской непроизвольно отступил на шаг.
По стенке шкафа что-то заскребло, словно пробуя ее крепость.
— Олег! — вырвалось у Ольги.
Сурта отступил к самому окну.
Скрежет по ту сторону шкафа усилился. Донскому показалось, шкаф дрогнул.
Так и есть. Шкаф задрожал. Богомол, бесспорно, обладавший более чувствительной силой, нежели человек, мог без проблем сдвинуть шкаф с мертвой точки.
Пока он не делал этого, явно изучая преграду.
— Олег, — всхлипнув, повторила Ольга.
Сурта, поколебавшись, шагнул к шкафу.
Грожин в соседней комнате попятился к входной двери.
Шкаф заскрипел, ножки сместились на два-три сантиметра. Анжела Маверик вскрикнула.
Из соседней комнаты к ним присоединился Сергей Анин. Его била крупная дрожь.
По ту сторону шкафа все резко стихло.
Ольга Сурта шумно выдохнула. Они напрягали слух, ожидая, что с секунды на секунду тварь, догадавшись, что с этой стороны у нее ничего не получится, покинет кухню.
Они были УВЕРЕНЫ, что так будет.
Шкаф внезапно сместился в их сторону сантиметров на двадцать. Олег Сурта и Маверик вскрикнули, Ольга застонала, уцепившись за мужа. Сурта попытался высвободиться из ее рук, вскидывая ружье.
Шкаф застрял в дверном проеме, но дрожал под нажимом насекомого.
Артем Донской схватил дуло ружья, пригибая его к полу.
— Нет, не стреляй, — сказал он. — Ты не попадешь в него, только развалишь шкаф ко всем чертям.
Сурта попытался снова поднять ружье, нацелить его на шкаф. Тот сместился еще на пару сантиметров. Маверик закричала. Донской отпустил ружье и обеими руками уперся в шкаф, навалившись на него всем весом.
Шкаф сместился вглубь кухни сантиметров на пятнадцать.
В следующую секунду это усилие было перечеркнуто: богомол сместил шкаф в их сторону. Донского едва не опрокинуло назад.
— Отойди! — крикнул Сурта. — Я прострелю его!
На помощь Донскому бросился Анин, вместе они снова выпихнули шкаф из комнаты, но до определенного момента — дальше тот не шел, сдерживаемый богомолом.
— Отойдите! — кричал Сурта. — В сторону!
В передней вдруг вскрикнула Анжела Маверик, но этот крик не имел отношения к происходящему в соседней комнате: входную дверь распахнул Грожин.
Какое-то мгновение он смотрел Анжеле в глаза, все еще колеблясь, но крик девушки словно подтолкнул его.
К ним обернулись Олег и Ольга Сурта, даже Донской, у которого от напряжения на шее вздулась вена. Они испытали шок, заметив через окно, как Грожин выбежал из дома.
6Уже несколько часов в голове у него зрело нечто подобное. Расплывчатые, неяркие, медленно проплывающие мимо картинки он ощупывал внутренним взором, осторожно, не торопясь, при этом в теле бушевала настоящая лихорадка.
Тем не менее Виктор Грожин сидел на одном месте. В глубине души он понимал, что не выйдет из дома, несмотря на страх и нервное, тупое стремление спастись отсюда бегством.
В какой-то момент он вспомнил о ружье, оставшемся от хозяина и лежащем сейчас в каких-то метрах от крыльца веранды, но это ничего не меняло: чтобы завладеть им, необходимо выйти их дома, что было чревато громадным, главное, неоправданным риском.
Смутное стремление будоражило его сознание, и когда в доме началась вакханалия, зерно безумия упало в благодатную почву.
Решающим моментом, пожалуй, явилось проникновение богомола в дом. Теперь перед Грожиным, интуитивно стремившимся вырваться из дома, выбора не было. Распахнув дверь, он испытал последние сомнения, тормозившие его, словно ветви густого кустарника, через который он рискнул бежать.
Крик Анжелы Маверик оказался подобен звонкой пощечине: Грожин выскочил во двор.
Он двигался словно в толще воды. Ноги, особенно на уровне бедер, будто рассекали что-то густое и вязкое. Они плохо подчинялись его неистовому стремлению, верхняя часть тела оставалась более живой. Лишь благодаря этому своеобразному онемению ног, он успел заметить ружье.
Грожин, едва удерживая равновесие, подхватил его, практически возвратившись на шаг назад, и выскочил со двора. Микроавтобус был ближе, но Грожин, не знавший, что в любом случае не завел бы его, бросился к джипу. В его обезумевшем от страха и спешки мозге «чероки» выглядел более привлекательным.
Грожин вскочил в салон, оглянулся.
Во дворе появился богомол, вылетевший со стороны огорода.
Грожин, уже высунувший ружье в проем ветрового стекла, нажал на спуск, но еще прежде богомол резко ушел к земле, и его скрыли ворота.
Выстрела не прозвучало.
Ознакомительная версия.
