— Твоя кожа пахнет так хорошо, потому что ты боишься меня, Анита. Мне это нравится, ты это понимаешь?
Мне пришлось сглотнуть, чтобы прошептать: — Да.
— Я хочу, чтобы ты боялась, ты понимаешь?
— Это одна из этих штучек «догони-жертву», я понимаю, — и снова голос мой был шепотом.
Низкий рык вырвался из его мягких человеческих губ. Мой пульс ускорился снова, словно я им подавилась.
— Ты доверяешь мне? — прошептал он, но в голосе звучал все тот же намек на рычание, как будто его голос стал глубже.
Я дважды сглотнула. Я не доверяла своему голосу и знала, что настоящий ответ был "может быть", но там был Жан-Клод, и я доверяла ему: он проследит, чтобы дело не вышло из-под контроля. Я утвердительно кивнула головой.
— Хорошо, — сказал он снова. Я почувствовала, как напряглись его мышцы, а затем я взлетела в воздух и упала на кровать.
Я с размаху приземлилась на постель, выставив руки для смягчения удара, но кровать была достаточно мягкой, чтобы я и так не пострадала. Зато это дьявольски заводило. Если бы это была реальная чрезвычайная ситуация, я бы подхватилась и стала искать какое-то оружие, но никакой опасности не было. Так что я просто растянулась на кровати, пытаясь дышать спокойно, несмотря на бешеный стук пульса в моем горле. Я могла видеть тело Ашера. Но полюбоваться видом того, как он смотрит на меня сверху вниз, мне не дали. Кровать качнулась, я попыталась привстать, но рядом со мной оказался Ричард.
Он опустился на меня всей тяжестью своего тела и поцеловал меня. Я оказалась в ловушке под ним, почти задыхаясь от его поцелуя. Это было слишком страстно, слишком жарко, я еще не была к такому готова. Я отталкивала его, стараясь увильнуть от его поцелуя, и наконец, схватила за стянутые в хвост волосы, чтобы заставить его оторваться от моих губ.
— Ты еще недостаточно для меня сделал, Ричард, — сказала я сквозь зубы.
Он взглянул на меня, и я увидела мелькнувшую в его глазах мысль о том, что он, вероятно, достаточно силен, чтобы заставить меня. Он был больше меня, и я была безоружна; только доверие позволило ему зайти со мной так далеко. Доверие к нему и Жан-Клоду. Увиденная мною мысль дала мне возможность кое-что понять о тех демонах, с которыми он боролся. Не то, что он оборотень и волк зова Жан-Клода, преследовало Ричарда. Некоторые стороны его существа были бы в нем, даже будь он человеком, как и хотел. Это тоже отразилось в его карих глазах, отчего я снова почувствовала легкую дрожь страха на моей коже.
Он опустился ниже, даже моя хватка на его волосах не помешала ему это сделать. Когда он спустился достаточно низко, он начал целовать мою грудь, нежно, очень нежно. Он проложил дорожку поцелуев по обнаженной части груди в вырезе, обрамленной застежкой-молнией и кожей, и каждый поцелуй был очень нежным. Я позволила его волосам проскользнуть сквозь пальцы, пока он целовал мое тело через кожаное платье, спускаясь еще ниже. Потом он положил свою голову мне на колени, просто ощущение ее веса сквозь мягкую кожу платья заставило меня закрыть глаза и задрожать. Моя голова, должно быть, запрокинулась, потому что когда я подняла ресницы, я увидела линии тела Ашера. Он встретил мой взгляд. В его глазах не было ни покорности, ни подчинения. Этот взгляд совершенно точно давал понять, что он — доминант. Ашер был подчиненным и более покорным, чем я могла бы быть. Именно он объяснял мне, что я никогда не смогу покориться. Я была доминантом, который иногда был снизу, но это не то же самое, что всегда быть тем, кто подчиняется. Ашер мог быть тем, кто подчиняется, и те вещи, которые просто раздражали меня, его возбуждали. Но он ходил по грани. Он мог переключаться во время секса быстрее, чем любой, кого я когда-либо видела. В одно мгновение ягненок мог стать львом. Сейчас я смотрела на льва. Его взгляд ощупал мое тело и перешел на Ричарда. Я была почти уверена, что не я заставила его превратиться снова в хищника. Это был вид обнаженного тела Ричарда, который лежал так близко, но все еще так далеко.
Я почувствовала, что Ричард поднял голову. Движение заставило меня повернуться к нему. Он опирался на локти, держа подол платья в руках. Он улыбался мне такой улыбкой, которую мужчина дарит, если уверен в вас, уверен, что вы не скажете "нет". Прошло много месяцев с тех пор, как я его видела, так что та часть меня, которая всегда изгалялась, требовала и жаловалась, подсказала, что он еще не заработал право на такой взгляд.
Жан-Клод вдруг очутился на кровати, наклонившись через ноги Ашера, трогая мои волосы, мое лицо, так что я посмотрела на него снизу вверх. Я заглянула в эти полночно-синие глаза, такие темные, что несколько тонов темнее, и синий бы растворился в черноте. Они всегда были цвета синего неба в тот момент, когда свет начинает уходить, но ночь еще в нескольких вздохах. Я смотрела в эти глаза и услышала, как он прошептал у меня в голове, баюкая мое лицо в своих ладонях:
— Ты можешь быть права или можешь быть счастлива. Посмотри в мое лицо и скажи, что ты не хочешь его, и я все прекращу. Мы найдем другой способ закрепить наш триумвират. Как только ты скажешь, все закончится.
Он скользнул ближе, и моя голова легла на его бедро, обтянутое кожаными брюками. Другой рукой он передвинул мою обнаженную руку. Он развернул меня так, чтобы я могла смотреть вниз на Ричарда. Ричард все еще опирался на руки, комкая подол моего платья. Он наблюдал за мной, и хотя на его лице все еще отражалось желание, на нем запечатлелась настороженность и напряжение вокруг этих глубоких карих глаз. Мы научились осторожности по отношению друг к другу.
Ричард начал очень медленно расстегивать двойную молнию снизу. Он наблюдал за выражением моего лица, пока делал это, так, будто ожидал признаков протеста. Я думала об этом, я действительно думала. Я не была уверена, что снова готова заварить эту кашу. Моя жизнь прекрасно обходилась без него.
Жан-Клод снова прошептал мне: "Хочешь, чтобы он остановился?"
Ответ был и утвердительным, и отрицательным: у нас с Ричардом так было с самого начала. Да и нет, нет и да, пока мы оба чуть не сошли с ума. И да, и нет.
Ричард распахнул расстегнутое платье и опустил лицо ко мне, все еще глядя прямо в мое лицо, все еще ожидая, что я что-то скажу. Руки Жан-Клода продолжали успокаивающе поглаживать мои обнаженные руки. Я вдруг поняла, что они оба относятся ко мне как к человеку, который, вероятнее всего, может все сорвать. Словно они уже обо всем договорились. Но ведь Жан-Клод был сегодня удивлен не меньше меня, не так ли? В тот момент, как я об этом подумала, я напряглась.
