— Вы имеете в виду, что она сторонится других детей?
— Нет, когда у нас работа в группах, она с легкостью находит общий язык с одноклассниками. Но понимаете, даже не знаю, как сказать… Ей не нравится фантазировать. Играть, выдумывать что-нибудь. Вот я и говорю: очень уж она у вас серьезная.
Если Йёран давно принял особенности характера дочки, то Марию они очень беспокоили. Она сама была человеком общительным и опасалась, что дочка вырастет нелюдимой и замкнутой. Мария не рассматривала одиночество как склонность или сознательный выбор. Для нее одиночество означало неудачу. У Марии имелось несколько навязчивых идей, и главную из них можно было сформулировать примерно так: «Люди созданы для того, чтобы быть вместе».
Не в правилах Йёрана спорить, да к тому же он понимал: в общем-то, жена права. На работе его ценили за порядочность и надежность, но он желал бы получать больше удовольствия от общения с людьми.
Работа в алкогольном магазине как нельзя лучше сочеталась с характером Йёрана. Он стоял за прилавком, к нему подходили по очереди, он обменивался с клиентом парой слов и обслуживал заказ. Если народу было немного, он беседовал с клиентами подольше — полминуты. В рубашке и зеленом жилете Йёран выглядел представительно. Он хорошо разбирался в ассортименте, был вежлив и обходителен. Каждый день ему приходилось общаться с десятками людей, но с каждым совсем по чуть-чуть — то, что надо.
Мария, в отличие от мужа, была на короткой ноге со всеми своими клиентами. Каждый день она возвращалась с работы с целым ворохом сплетен и историй. Многие из постоянных покупателей магазина стали ее друзьями. Если бы Мария ходила на все свадьбы, дни рождения и другие праздники, куда ее приглашали, у нее не осталось бы свободного времени.
Йёран, напротив, еще за неделю начинал беспокоиться, когда на работе организовывали очередную презентацию с дегустацией новых вин. Если бы не профессиональный интерес, он бы, скорей всего, отказался от участия. Пусть лучше шлют вино на пробу по почте.
Поэтому неудивительно, что Йёран с Марией по-разному истолковали разговор с учительницей. Отец радовался, что дочка делает успехи в школе. Мать расстроилась, что у дочки в школе сложности.
Теперь Мария начала подробно расспрашивать Терезу, с кем она играет на переменах, с кем дружит в школе. Жена была столь настойчива, что Йёран надеялся, дочка соврет, наплетет что-нибудь о вымышленных товарищах и играх, лишь бы мама успокоилась. Но выдумывать Тереза не любила.
Арвид с Улофом постоянно приводили домой друзей. У многих из них тоже были младшие братья и сестры. Случалось, Мария звонила их родителям и, объяснив ситуацию, просила присылать к ним младших детей поиграть с Терезой. Йёран считал, дочь отлично справляется: она показывала маленькому гостю или гостье свои игрушки, предлагала игры и пыталась извлечь максимум пользы из навязанного ей общества.
Он с гордостью смотрел на дочь, которая брала на себя ответственность за ситуацию, не ею созданную. И тем больней Йёрану было наблюдать, как у нее ничего не получается. Тереза тщательно расставляла на игральной доске фигурки и объясняла правила, но ее гости лишь рассеянно смотрели по сторонам — им хотелось поболтать. Повисала тишина, и все заканчивалось тем, что они дергали старших братьев или сестер за рукав и просились домой.
Весной Йёрана назначили управляющим магазином. Прежний управляющий вышел на пенсию и рекомендовал на свое место именно его. Йёран и так уже давно взял на себя контроль над ассортиментом и объемом закупок, а также отвечал за контакты с частью поставщиков.
Собеседование, по мнению Йёрана, прошло так себе. Позже он узнал, что должность ему дали из уважения к его опыту, хотя у начальства были сомнения, справится ли он с ролью шефа. Йёран прекрасно понимал их.
На практике повышение означало ежемесячную прибавку в двенадцать тысяч крон. Но работы и ответственности тоже прибавилось. Больше никаких укороченных дней по средам. Они с Марией наконец-то решились взять кредит на ремонт в кухне и смогли позволить себе покупку нового автомобиля. Не подержанного, а прямо из салона.
Уже в мае Йёран начал мечтать о том, чтобы оставить должность, полученную в марте. Но если движение по карьерной лестнице началось, то требуется достаточная решимость, чтобы прервать его. У Йёрана решимости недоставало. Зажав волю в кулак, он ушел с головой в работу. Рискнув, расширил ассортимент вин в коробках, и объемы продаж моментально повысились.
В июне Йёран провел выездную конференцию по укреплению командного духа для сотрудников, откуда вернулся выжатым как лимон и проспал четырнадцать часов кряду.
Больше всего Йёрана огорчало, что теперь у него гораздо меньше времени остается для Терезы. Приходя домой совершенно вымотанным, он все равно пытался участвовать в жизни детей, но что-то важное ушло из их отношений, и у него уже не хватало сил выяснить, как это вернуть.
Тереза унаследовала от повзрослевших братьев конструктор «Лего», из которого методично строила всевозможные вариации моделей, благо Мария сохранила книжечки с инструкциями. Теперь ее игры всегда сопровождал записанный на кассету голос Аллана Эдвалля, раз за разом читающий ей «ВинниПуха».
Иногда Йёран просто заходил в детскую, садился в кресло и наблюдал за дочкой, слушая щелчки, которые издавали кирпичики «Лего», когда Тереза скрепляла их вместе, и низкий бархатистый голос Эдвалля. В такие моменты Йёран снова ненадолго — пока не засыпал — ощущал, как они близки с дочкой.
5
Тереза училась во втором классе, когда в школе организовали дискотеку-маскарад на хеллоуин. Из угощения — лимонад и конфеты. За лучший наряд посулили приз. Мария почему-то узнала обо всем в последний момент. Вернувшись с работы в пять часов, она увидела предназначенную родителям записку: праздник начнется в шесть, то есть через час.
У Йёрана на работе проходила инвентаризация, поэтому Мария ждала его домой поздно вечером. Полная решимости и оптимизма, она усадила дочку на стул и спросила, кем та хочет быть.
— Никем, — ответила Тереза.
— Нет, я имею в виду, на маскараде. Чей ты хочешь костюм?
— Ничей.
— Но у нас есть куча всего. Давай оденем тебя привидением или монстром, да кем угодно! Выбирай!
Покачав головой, Тереза поднялась со стула, собираясь вернуться к себе в комнату, но Мария заставила ее снова сесть.
— Дочурка, любимая, все дети придут на маскарад одетые кем-нибудь. Ты хочешь быть единственной, у кого не будет костюма?
— Да.
Мария потерла виски. Не то чтобы ей было тяжело. Просто желание дочери представлялось ей абсурдным. Мария не могла назвать ни одной причины, по которой ребенок не хотел бы пойти на маскарад в костюме. Но она удержалась от резких замечаний и сделала то, что делала, возможно, слишком редко. Она задала вопрос:
— Хорошо. Объясни мне, пожалуйста, почему ты не хочешь идти в костюме?
— Просто не хочу, и все.
— Но почему? Это же так весело, ты можешь одеться кем-нибудь другим!
— Я не хочу быть никем другим.
— Но это же маскарад, там все в кого-то переодеваются.
Без костюма туда нельзя.
— Значит, я не пойду.
Позиция Терезы была столь же ясна, сколь неприемлема для Марии. Позволить дочке по собственной прихоти превратиться в изгоя она не могла. Тереза слишком мала, чтобы понимать, чем ее нынешнее поведение может обернуться в будущем, поэтому долг Марии вмешаться и не допустить этого.
— Значит, так, — произнесла она. — Ты пойдешь на маскарад, и ты будешь в костюме. Прими это как факт. Теперь только осталось решить, в кого ты переоденешься, ну?
— В банан, — ответила Тереза, глядя на мать.
Будь у Марии иное чувство юмора, она бы посмеялась от души над демонстративным ответом маленькой упрямицы, а потом подобрала бы ей желтый костюм. Но Марии было не до шуток.
— Хорошо, — кивнув, горько сказала она. — Не хочешь сама выбирать, я сделаю это за тебя. Сиди, я сейчас вернусь.
Возможно, некоторые черты характера достаются нам от родителей. В таком случае страсть к упорядочиванию была у Терезы от матери. Мария быстро нашла в шкафу большую коробку, подписанную «Маскарадные костюмы». Арвид с Улофом, в отличие от сестры, не имели ничего против переодеваний. Через несколько минут Мария вернулась в кухню с гримом красного и черного цвета, черным плащом и пластиковыми зубами с выдающимися клыками.
— Будешь вампиром, — объявила она дочке. — Ты ведь знаешь, кто такие вампиры, да?
Тереза кивнула, и Мария восприняла это как знак одобрения.
Йёран вернулся домой в восемь, и прямо на пороге Мария попросила его съездить в школу, забрать дочку с дискотеки. Он развернулся и на автомате пошел обратно к машине. Неделя на работе выдалась такая, что он чудом дожил до пятницы.
