И вот он снова. Этот звук. Теперь плач перешел в глухие рыдания.
«Что за черт?! – подумал я. – Что тут такое происходит?»
Слыша этот плач, я невольно подумал о Джулии, той маленькой девочки из 1847 года. Наверно она так же плакала, когда ее заперли в склепе. Похоронили еще живой.
«Тьфу, да что же это за бред мне лезет в голову?» – подумал я, и помотал головой, в надежде, что мысли сами улетучатся из нее.
– Софи? – позвал я. – Это ты? С тобой все в порядке?
Плач становился громче, это были уже рыдания, такие душещипательные, что мое сердце разрывалось от жалости к той девушке, которая плакала. Захотелось прижать ее к себе, пожалеть. Я стремительно прошел по коридору, но так и не понял, откуда идет плач, казалось, что чем больше я удаляюсь от свой комнаты, тем тише становится этот звук. Вернувшись к двери своей комнаты, я еще раз спросил:
– Кто там? Софии, это ты?
В голове у меня снова возникла легенда о Джулии Легар. Прислушавшись, я понял, что плач шел из моей комнаты. Но как? Как такое может быть? У меня предательски затряслись руки.
«Черт, Джек, возьми себя в руки!»
Я должен открыть эту чертову дверь и посмотреть что там!
Я слышал громкий стук своего сердца.
Моя рука потянулась к ручке двери. Ладонь вспотела.
Я глубоко вздохнул.
Еще раз.
И распахнул дверь.
Остров Эдисто, наши дни
В комнате никого не было. Как только я открыл дверь, плач резко прервался. Отругав себя за излишнюю впечатлительность, я решил ложиться спать. Как ни странно, я довольно быстро уснул.
С утра я проснулся заранее, задолго до завтрака и с удовольствием решил принять наконец-то душ. Вдоволь накупавшись, я вернулся в номер и оделся к завтраку. Сегодня, учтя жару последних дней, я решил сменить джинсы на легкие хлопчатобумажные брюки и такую же легкую рубашку.
Я спустился вниз, и вошел в столовую. На своем обычном месте сидел Джеймс, неизменно читая газету. Он выглядел несколько помятым, но я не знаю, с чем это было связано. То ли с тем, что он ночью куда-то ходил, то ли с тем, что это было его обычное состояние.
– О, доброе утро, Джек! Давненько вас не было видно, – дружелюбно поздоровался он.
– Здравствуйте, Джеймс, – поприветствовал его я.
Мы ненадолго замолчали, каждый думал о своем. А потом Джеймс вдруг неожиданно спросил: – Джек, скажите, как ваше расследование?
– Потихоньку, пока ничего интересного не обнаружил, одни слухи сплетни.
– Понятно, – казалось, этот ответ обрадовал его. – А как ваши рисунки? – спросил я, внимательно следя за его реакцией. Но ни один мускул не дрогнул на лице Джеймса. Или он такой хороший актер, или я подозреваю ни в чем не повинного человека. Он оставался спокойным, как и всегда.
– Я работаю, но в основном ночью, знаете, ночью никто не мешает, – ответил он, смотря мне прямо в глаза. Я так и не смог понять, врет он или нет, голос его был ровным, он прямо смотрел в мои глаза, и казался совершенно искренним.
– Да, понимаю, я тоже иногда пишу ночью, вы правы, дневная суета отвлекает, – ответил я.
– Ночью свершаются самые важные дела, – задумчиво произнес он.
В этот момент появилась Софи, и стала накрывать на стол. Дженна, как пояснила она, была занята другими делами, и накрыть стол для завтрака было поручено ей. Завтрак прошел довольно дружелюбно. Все было вкусно. Джеймс, несмотря на мои подозрения, был интересным собеседником, и поэтому позавтракали мы довольно непринужденно. После завтрака он сослался на то, что хотел бы вздремнуть и быстро поднялся к себе в комнату. Я решил, что спешить мне особо некуда, и поэтому позволил себе спокойно допить кофе, и прочитать газету, сидя в прекрасной гостиной и наслаждаясь солнечными лучами, которые проникали в нее. Просидев таким образом, около часа, я решил заранее подготовиться к предстоящей ночи, и поднялся в свою комнату, чтобы вздремнуть. Только я стал засыпать – зазвонил телефон. Это была Бренда. Я удивился тому, насколько она быстро нашла информацию, а это, скорее всего, было так, потому что просто так она мне не звонила.
– Мистер Арчер, я тут узнала кое-что любопытное по поводу вашего Джеймса.
– Что? – сон тот час слетел с меня. – Говори.
– Джеймс Броуди – не художник. Он профессор оккультных наук одного из университетов. Он читает лекции по разным культам, одно из профилирующих направлений – это культ вуду.
– Вуду?! – воскликнул я.
– Да, именно.
– Очень интересно, еще что-нибудь?
– Нет, Джек, пока это все. Я позвоню вам, если удастся обнаружить еще что-то.
– Хорошо, Спасибо Бренда. Пока.
Я сидел на своей кровати и переваривал новость, которую получил от помощницы. Теоретически возможно, что Джеймс приехал сюда, практически на родину культа вуду, для своих опытов, и по ночам пытается на кладбище провести какие-то эксперименты, допустим, но кто тогда залез в архив? И уж тем более, каким образом мешаю ему я, я же не противник какой-то, не соперник? Или угрожает мне не он, но тогда кто? Я еще больше убедился в правильности своей мысли отправиться в склеп. Мне нужны ответы на мои вопросы.
Я стоял у двери в склеп, положив ладонь на резную железную ручку. Как обычно, он был не заперт. «Я сюда хожу уже как к себе домой», – удивленно подумал я. На кладбище стояла непривычная тишина. Неслышно было даже обычных для этих мест сверчков. Мне стало как-то не по себе. Я вытер вспотевшие ладони о штаны и осмотрелся по сторонам. Почему меня в последнее время постоянно преследует чувство страха? Такое со мной случается впервые. Что же именно так действует на меня? Угрозы я получал и раньше, общаться приходилось с разными людьми, но никогда не было такого страха. Что же тут все-таки не так?
«Давай, Джек, ты же пришел сюда не постоять около входа, заходи!» – мысленно подбадривал я себя. Мне было странно, что я, ярый атеист, и человек, относящийся скептически ко всякой мистике, робею перед входом в обычный старый склеп.
Собравшись с духом, я глубоко вздохнул и толкнул дверь, которая бесшумно отворилась. Я вдруг поймал себя на мысли, что старая ржавая дверь должна заскрипеть, но открывалась она бесшумно. Странно. Я пытался вспомнить, так ли бесшумно она открывалась раньше, но так ничего и не придумав, я сделал шаг внутрь.
Как только я зашел в склеп, я сразу включил фонарик, так, уже светлее. Это хорошо. Внутри склепа оставалось довольно темно, тени, разгоняемые лучом света от моего фонаря, метались по нему, подобно густому черному туману. Я вдохнул влажный спертый чуть сладковатый воздух и непроизвольно закашлялся. На секунду запах показался мне знакомым. Где-то я уже нюхал его, но где? Мне показалось, что в прошлый раз в склепе пахло не так. Я снова закашлялся, уже сильнее, чем в прошлый раз.
