– Вот, вот, – шепнул внутренний голос. И заметь, женщины ценят не красоту, а напор и обожание. Ты правильно делаешь, – сказал внутренний голос. И я тебя не осуждаю. Мне и самому до чертиков хорошо. Риск!
* * *
Татьяна Сергеевна вошла в номер легким ветерком. Увидев накрытый стол, она схватила кусочек ананаса и быстро вытащила из сумочки маленькую бутылочку медицинского спирта.
– О, – сказал Виктор, предвкушая веселый вечер, где не нужно будет мучаться от газированной кислятины, изображая из себя трезвенника.
К маленькой бутылочке приложилось несколько свертков и пакетиков, в которых оказались и запеченный кусочек свининки и две куриные ножки и баночка лечо.
– Восторг, – только смог проговорить Виктор, вдруг почувствовавший неутолимое желание отведать всего этого и сразу.
– С чего начнем? – спросил он Танечку.
– Начнем с шампанского, все-таки это наша первая встреча! Виктор открывайте же бутылку, – Танечка села на кресло закинув ножку на ножку, отчего ее красивая шифоновая юбочка очень плавно переместилась повыше. Она поправила свои черные стриженые волосы и состроив очень вожделенную мордочку подняла бокал.
– За что пьем?
– Танечка, за вас, – сказал Виктор, пододвигая свое кресло ближе к ее ножкам.
– Красота, – сказала Танечка, выпив шампанское одним махом. Виктор берите буженинку, это я сама делала. Она схватила кусочек сырку и бросила в ротик кусочек ананаса.
Виктор повеселел и налил остатки шампанского, закусывая в это время вторым кусочком буженинки.
– Ха бутылка пустая! – засмеялась Танечка. Под стол ее, под стол. Они выпили последний бокал на брудершафт и поцеловались, после чего Танечка снова покраснела и засмеялась, немного подняв плечики.
Им стало грустно оттого, что шампанское так быстро кончилось.
Танечка, посидите здесь минут десять я сбегаю за добавками, – сказал Виктор вставая со стула.
– Нет, – надула губки Танечка. У нас же есть спирт, и есть ананасовый сок, подставляйте стакан, сейчас будем пить коктейль.
Танечка, вы прелесть, Виктор, посадил ее себе на колени и поцеловав в щечку, чокнулся бокалом в котором плавали кусочки ананаса. Они выпили коктейль также одним махом, и Танечка, не удержавшись на коленях Виктора, потому что он полез за кусочком курочки, вдруг упала ему в объятия, и он, поймав ее губы, поцеловал их.
Будем танцевать, – сказала она, выбравшись с колен Виктора, и задернув занавески, потянула его на танец. Приемник источал звуки песен Круга, и они, подпевая певцам, виляли бедрами и вытянутыми руками.
– Заходите в мой дом! – пели они вместе с певцами. Им было смешно и хорошо. Было легко и весело. Танечка вы прелесть, какая же вы прелесть, целовал Виктор ее ручки. Они снова подлили себе спирта, предварительно разбавленного соком в свои еще не опустевшие стаканы и чокнувшись в танце, продолжали и пить и петь, и танцевать.
– Нет! – я больше так не могу, подумал Виктор, падая на кровать, вместе с Танечкой. Они даже не сняли с себя одежды, как поняли, что все уже произошло.
– Танюш, ну подожди не уходи, – тянул ее за руку Виктор.
– Нет, нет, с дикцией измененной под воздействием многочисленных коктейлей сказала Танечка. Встретимся завтра, если вы, конечно, этого захотите, подняла она пальчик и поправив юбочку и прическу, вышла из номера. Виктор упал на подушку и очнулся только уже утром.
Голова болела как после тройного удара о дно. Он с трудом пошел в душ, но после него, уже выглядел бодрым. На завтрак! – подумал он. И на море. Нужно освежиться.
А рана? Он вдруг вспомнил про нее.
Бинты валялись рядом с кроватью, а на месте удара, красовалась засохшая болячка.
– Как на собаке, подумал Виктор, усмехаясь на то, что он помнил из вчерашнего вечера, и раздумывая, как ему себя вести теперь с Танечкой. Так и до привода в милицию можно докатиться. Он вспомнил, как хотел прыгнуть с балкона, чтобы сорвать цветок для Танечки, как хотел сбегать еще в магазинчик, смело шагнув, в черноту спящего города. Слава Богу, Татьяна Сергевна была на высоте и совершенно трезвая. Ну девчонка, – подумал он, плывя к бую. Не плохо бы и повторить. Ой, а стихи то я ей не прочел. Вот и причина! – обрадовался этой мысли Виктор.
– Татьяна Сергеевна, – вошел он в кабинет, – посмотрите мою рану.
Татьяна Сергеевна сидела в кабинете с ярко накрашенными губами, имеющими пухлость выше знакомой Виктору. На шее у нее, не смотря на жару красовался платочек, такой же яркий как она.
Рядом убиралась нянечка, и Виктору пришлось сдерживать свои эмоции, как и Татьяне Сергеевне тоже. Она посмотрела на рану и официальным тоном сказала, – у вас все в порядке. Постарайтесь не травмировать это место и все!
– Татьяна Сергеевна у вас такие нежные ручки, я бы еще сто ран получил, лишь бы вы меня перевязали, – сказал Виктор, думая, что его слова не выходят за рамки обычной лести.
Татьяна Сергеевна милостиво усмехнулась, незаметно для нянечки проведя рукой по щеке Виктора.
– А я вам даже стихи написал, хотите прочту? Виктор встал в позу и прочел свои стихи. Нянечка захлопала вместе с Татьяной Сергеевной, а Виктор поцеловал в довершение ручки медсестры и уборщицы, чем привел ее в восторг и умиление.
– Да вы поэт? Какие прекрасные стихи. А можно еще послушать? – попросила нянечка, облокотившись на щетку.
– Пожалуйста, – сказал, вдохновлено Виктор и стал усиленно вспоминать, чтобы такое ему прочесть.
Он прочитал два своих стихотворения, но в это время пришел другой посетитель.
– Я вам мешаюсь, – сказал Виктор с сожалением…
– А вы к нам в клуб вечерком приходите. У нас много здесь персонала, все придут послушать.
– Да, – обрадовался Виктор. Я приду. Я еще и на гитаре играю, у кого ни будь есть гитара?
– Я принесу, – сказала Татьяна Сергеевна.
Виктор убежал окрыленный. Он плескался в море, лежал до упора под горячими лучами солнца, а в ресторане за обедом, к нему подошла официантка, и тихо, чтобы никто не слышал, сказала, – это специально для вас, попробуйте, очень вкусно, и многозначительно посмотрела на него, вильнув попкой на прощание.
Виктор взлетел, а после того, как сначала он получил обожание персонала за свои стихи и песни, а потом был вечер в доме главврача, оказавшейся тетей Татьяны Сергеевны, и он там тоже имел успех, к радости Танечки, он просто воспарил.
Танечка, ты настоящий друг, лепетал он взахлеб, после того как его отпуск превратился в феерию с бешеным успехом и маленькой книжечкой местного издательства, в которой наряду с произведениями местных самородков, красовались и два его стихотворения, посвященные городу Сочи и военной тематике.
