— А мы, значит, пока оружие доставят сюда, будем молча наблюдать, — послышался голос сержанта Риджера. — Миллс и Джонсон долго не протянут. Без бронеавтомобиля нам до них не добраться.
Да, это так, снова подумал Хэрригэн. Если мы еще немного промедлим, бедняги умрут от потери крови или схлопочут шальную пулю. Он повернулся и взял у одного из полицейских короткую скорострельную винтовку, с рукояткой, как у пистолета.
— Сейчас я потолкую с этими мерзавцами, — бросил он Дэнни, протягивая ему винтовку. — Когда подам сигнал, прикрой меня.
Дэнни кивнул и вогнал патрон в двенадцатикалиберное ружье для разгона демонстрантов.
— Будет сделано, — кратко сказал он.
Пригнувшись, Хэрригэн бросился к своей машине и открыл багажник. Тот был забит вещевыми мешками с полицейской амуницией на случай мятежей и военного нападения, а также содержал небольшой арсенал, насчитывавший два скорострельных обреза, автоматическую винтовку двести двадцать третьего калибра, снайперскую винтовку триста восьмого калибра с телескопическим прицелом и прикладом, девятимиллиметровый карабин со складывающимся прикладом, и целый ассортимент пистолетов, в том числе и «смит-вессон» тридцать восьмого калибра, который Хэрригэн почти никогда не использовал, разве что в качестве оборонительного оружия. Была у него и более мощная артиллерия: массивный хромированный израильский «орел пустыни» сорок четвертого калибра, «глок-23» сорокового калибра и небольшой «детоникс» сорок пятого калибра. В кобуре под мышкой он носил полуавтоматический кольт сорок пятого калибра. Стандартный калибр полицейских револьверов был девять миллиметров, но Хэрригэну хотелось, чтобы у него под рукой имелось все, что только можно было заполучить.
Он выбрал одну из короткоствольных штурмовых винтовок и, щелкнув затвором, проверил ее. Арчулета тем временем прилаживал к окнам машины пулезащитные щиты, он понял, что именно задумал Хэрригэн. И не то чтобы от этого его намерения Арчулете стало легче, просто Хэрригэн знал, что делает. Добраться до раненых можно только одним способом: поставить какой-нибудь заслон между этими чертовыми колумбийцами и лежавшими на земле полицейскими. А под рукой у них, кроме автомашин, ничего не было. Они работали довольно долго, а когда закончили, Арчулета кивнул Хэрригэну. Тот сел в машину, просунув ствол винтовки между спинками своего и соседнего сидений, чтобы оружие не соскользнуло. Затем, держа дверцу открытой, повернул ключ зажигания, выжал сцепление и, резко дав задний ход, поехал по тротуару, грозя зацепить открытой дверцей микроавтобус Тони Поупа.
Черт возьми, подумал Поуп, неужели снова защепит? Он постарался побыстрее убраться с дороги, но машина Хэрригэна все-таки задела «Основное ядро» своей дверцей, которая от столкновения слетела с петель. Хэрригэн, как ни в чем не бывало, продолжал ехать дальше. Миновав линию обороны полиции, увеличил скорость и что-то крикнул раненым. Леона и Дэнни открыли огонь, их поддержали другие полицейские, обеспечивая тем самым прикрытие, мчавшемуся по направлению к раненым Хэрригэну.
* * *
Для глаза Хищника машина Хэрригэна, проскочившая мимо полицейского заграждения, показалась мерцающим расплывчатым пятном. Датчики боевого шлема, настроенные на инфракрасное видение, зарегистрировали тепло ее двигателя. Высвеченная на дисплее целостная картина представала в размытых мерцающих тонах красного, желтого и оранжевого цветов, она вся пульсировала точками трепещущего яркого света, исходившего от тел сражающихся и от вспышек выстрелов. Вылетавшие из стволов трассирующие пули по огненной дуге неслись к грузовичку, за которым также укрылись люди. Хищнику это напоминало решетчатую конструкцию, где сражающиеся пользовались лазерами, а инфракрасный дисплей лишь усиливал жар от пламени. На входе поступало слишком много информации, надо было отфильтровать ее хотя бы частично.
Дисплей, гудя, будто сделал рывок вперед, когда в ответ на телепатическую команду Хищника, сканер боевого шлема дал изображение четче. В фокусе появилась машина Хэрригэна, началась обработка исходящих от нее тепловых излучений…
Дисплей будто снова сделал рывок вперед, концентрируя фокус и тем самым увеличивая изображение. Датчики обработали металлический корпус автомобиля, теплоту, исходящую от двигателя, проникли в кабину и сосредоточились на находившейся там форме жизни. Изображение стало еще четче. Когда биосканеры заполучили все необходимые данные и сравнили их с информацией, содержащейся в банке памяти боевого шлема, сбоку инфракрасного дисплея высветилась информация о форме жизни в несущейся машине.
Невидимый для участников перестрелки благодаря своему светоотражающему камуфляжному скафандру, Хищник наблюдал за происходящим с крыши одного из ближайших домов. Он тихо урчал, щелкая челюстями, если звук прорывался наружу. Он был в восхитительном возбуждении. Предвосхищении. Трепетном ожидании охоты.
На протяжении многих тысячелетий род Хищника охотился во Вселенной. Это была воинственная раса, непревзойденная в своем мастерстве среди других форм жизни. В течение бесчисленных поколений они утверждали себя, выслеживая других существ — дичь, как они называли их, часто таких же хищников, как и сами они, и не было для них большего удовольствия, чем смертельный танец охотника и его жертвы, завершающийся взятием трофея — черепа и позвоночника побежденного существа. С любовью и заботой очищенные и отполированные, эти трофеи становились украшением жилища охотников, равно как и примерами их совершенствования и определенного статуса в своей среде. И не сыскать было дичи более возбуждающей и непокорной, чем чувствующие формы жизни. В особенности — люди.
В некотором смысле люди были подобны самим хищникам. Двуногие, высокоразвитые, разумные и агрессивные — господствующий вид в их собственном мире, на планете, которую они именовали Землей. Они называли себя homo sapiens, что в переводе с одного из древних языков означало «человек разумный». Потому превыше всего они ценили этот свой разум, хотя, казалось, агрессивные в них инстинкты были развиты гораздо больше. На протяжении всей своей истории они постоянно враждовали друг с другом, изобретая различные замысловатые модели властвования, а искусство ведения войны довели до степени изящного, Разумеется, они были примитивными и низшими существами, что, впрочем, нисколько не делало их менее опасными. И все же доставляло удовольствие следить за их развитием на протяжении многих и многих веков! Когда их впервые обнаружили, они были не более чем полудикими, жили племенами, их разум и орудия труда находились на очень низком уровне. Однако как жестоко они дрались! Когда еще только начались первые охотничьи экспедиции на третью от Солнца планету, стали поступать сообщения, что от этого вида следует ждать многого. И по мере того, как век сменялся веком, это предсказание оправдывалось.
