Ознакомительная версия.
– Тогда мне уж точно нельзя будет рисковать, – спокойно заметила Анастасия, потерявшая надежду выиграть спор.
– Я-то рисковал с тобой на руках, – возразил Ярослав.
– Сравнил! Я не была младенцем! И у тебя не было другого выхода.
– Я не сказал, что ты начнешь работать до того, как твои дети выйдут из младенчества. А другой выход – он всегда есть.
Забытый обоими спорщиками, так и оставленный включенным в сеть, телефон издал пронзительную трель. Анастасия вздрогнула от неожиданности, а Ярослав вновь не сразу поднял трубку: размышлял аж до четвертого звонка.
– Кто вас ко мне направил?.. Я понял… Не важно… Так… Секунду, дайте подумать… Помолчите!.. Да, я возьмусь… Завтра я занят целый день. Послезавтра уезжаю на неделю. За пределы страны… Нет, это работа, а даже если бы и отдых… Что?! Больше? Но вы же не знаете, сколько мне там… Бесполезный разговор: я не нарушаю взятых обязательств… Что у вас все очень плохо, я услышал… И очень срочно, да. Сегодня… Я готов приехать сегодня. К восьми… Можно управиться за час, а может и пять уйти… Нет, раньше не приеду… Как хотите… Хорошо, договорились. Я слушаю адрес. Не нужно машину: я на своей. В семь буду. До встречи.
Ярослав дернул шнур, вновь погружая телефонный аппарат в летаргию.
– Почему ты не заведешь себе автоответчик?
– Сгорит.
– Ты летишь за границу. Далеко?
Ярослав нахмурился и ответил не сразу.
– Лечу. Далеко.
– Опять Ближний Восток? – не унималась Анастасия.
Он поморщился, кивнул.
– Не хочется ехать?
– Там, наверное, скоро будет война, – сказал он тихо.
– Там будет опасно? Скажи честно!
– Для меня? Нет. Не думаю. Прямой угрозы нет. Главное – чисто отработать.
– Но тебя что-то тревожит?
Ярослав прислонился спиной к дощатой, вкусно пахнущей сосновой смолой стене. Ответил мирно, без привычной громогласной жесткости:
– Это крупная нефтяная компания. Я не могу понять: если бы я не согласился, если бы нефтяные промыслы остались без защиты, война все равно началась бы или нет? Возможно, она стала бы невыгодной…
Он закрывает ядерные и нефтяные объекты защитными покровами. Он привык считать, что важнее, сложнее и интереснее этого нет ничего на свете. Ярослав знает, что есть и другие, такие, как он. Никогда не пытался выяснить их имен, выйти на мысленный контакт. Действуют такие специалисты, как правило, в интересах своих хозяев. Сам Ярослав никогда не помогал проворачивать сомнительные операции, не отмазывал виновных от суда и тюрьмы. Тем не менее желающих воспользоваться именно его услугами хватало. Оказалось, что многие крупные бизнесмены и в России, и за рубежом очень ценят подрядчиков, имеющих твердые принципы и славящихся своей независимостью: такой человек не за всякую работу возьмется, зато и не обманет, и не продаст со всеми потрохами. Иногда приходилось вступать в открытое противостояние. До сих пор Ярослав выигрывал. Не потому, что он сильнейший «маг» на свете, а потому, что всегда обращался за помощью к самой матушке-земле. И та всегда давала силу, чувствуя, что ее маленький защитник не имеет корысти.
Анастасия решительно покачала головой:
– Братик, у тебя мания величия!
– Я только надеюсь, – продолжал он, игнорируя ее замечание, – что сумею разобраться там, на месте.
– Выбрось эту ерунду из головы. Радуйся, что ты хоть кому-то сумеешь помочь. Ну, я не о толстосумах-владельцах, а о людях, которые там работают…
Ярослав в волнении нахмурил брови.
– Или откажись от этой работы и не мучайся! – воскликнула Анастасия.
– Это было бы самое правильное. Но ты же знаешь, что я не могу, и огромные деньги тут ни при чем. Я обещал. Однажды и навсегда. Я тебе говорил. Не хочу повторяться.
– Я помню, – ласково подтвердила Анастасия. – Но что-то здесь не так! Иначе ты бы не мучился. Ты бы точно знал, что следует делать, а чего не следует…
– Не в человеческом разумении – точно знать, что следует делать, а чего не следует!
Анастасия задумалась, хотела ответить, но внезапно спохватилась:
– Прости, мне пора. Как обычно, на самом интересном месте!
– Одевайся. – Ярослав поспешно поднялся. – Я сейчас возьму ключи и права.
– Не надо! Я на автобусе. Не барыня!
– Зачем? Я отвезу тебя. У меня есть время.
– Нет! Я налегке, с одной маленькой сумкой. Сама отлично доберусь. Автобус идет прямо до вокзала, ты же знаешь. Если еще не забыл, как ходят автобусы, – голос сестры стал резким.
– Я не забыл, – осторожно произнес Ярослав.
– Прости, я не люблю рубить хвост по частям. Сейчас распрощаемся – и все, и я уже в дороге. А то еще в машине грустить, на вокзале рукой махать… – Голосок задрожал, Анастасия улыбнулась. – Тоска! Ты понимаешь?
– Да, – механически подтвердил Ярослав, которому сейчас, честно говоря, было совсем не до тонких движений сестриной души, и дружелюбно подтолкнул девчонку в спину. – Давай катись, раз такая независимая: опоздаешь!
Через несколько минут он спустился на первый этаж, в прихожую, где Анастасия уже повязывала шарфик. Подал ей щегольское кожаное полупальто, которое – среди множества других полезных и красивых вещей – осенью подарил на свадьбу. Ему было приятно, что сестре нравится одежда, которую он ей покупает, что она с удовольствием носит большинство подаренных им вещей. С ее самых малых лет брат одевал и обувал Настю сам. Умение выбирать лучшее из того, что можешь себе позволить, строгий мужской взгляд на одежду и способность потрафить девичьему, а потом и женскому вкусу ему привил дядя Гриша, который никогда не ленился помогать мальчишке-соседу делом и советом.
– Да! Тебе от дяди Гриши привет! – Анастасия плюхнулась на пуфик, собираясь шнуровать ботинки.
– Спасибо! Виделась с ним?
– Вчера. Ты работал допоздна – забыла рассказать! У него такой безразмерный обеденный перерыв – очень удобно! Он меня суши кормил. Вкуснотища! Жалко ты рыбу не любишь!
– Я понял намек. В следующий раз приедешь – будут тебе суши! Как Гриша? Сто лет с ним не общался!
– Я хотела с тобой поговорить о нем. – Анастасия выпрямилась, ботинок остался недошнурованным. Взглянула на часики. – Есть время!.. Мне не понравилось, как он выглядит. Как всегда, аккуратен, элегантен. Но бледненький какой-то, серенький. Поседел сильно. Ну, я не знаю, может, не сильно, но заметно стало. Раньше у него только виски были пегие. Еще одет был в серый свитер, серые брюки…
– Постарел на вид?
– Я бы не сказала. Он скорее усталый. Мне показалось, что мы немножко натянуто общались: он как будто через силу со мной разговаривал, шутил. Словно я совсем чужая и ему не до меня, но надо изобразить радушную встречу.
– Ты выросла, – соскочило у Ярослава с языка. Он задумался; сестра непонимающе молчала. Ярослав предпочел бы не продолжать, но было поздно: Настька всю душу вытрясет, выясняя, что он имел в виду.
Ознакомительная версия.
