— Места на земле, где находятся поселки долгожителей.
— Поселки долгожителей?
После карты распределения магнитных аномалий шла карта с данными о расположении поселков долгожителей. Несмотря на то что она все никак не могла вникнуть в суть вопроса, Матико была поражена.
— Итак, если сравнить эти места с другими регионами земли, станет видно, что долгожители есть только там.
Каору указывал на черные точки. Также на карте было четыре места, обозначенные по-особому, двойными кружками. Кавказское побережье Черного моря, японский архипелаг Самэдзима, подножие Каракорумских гор в Кашмире, Юг Эквадора в Южной Америке. Кружки отмечали известные на весь мир поселения долгожителей.
Видимо, сложных объяснений касательно второй карты не требовалось. Матико лишь бегло пробежалась глазами по карте с поселками долгожителей, которую видела впервые.
— Ну, и?.. — нетерпеливо сказала она.
Разумеется, проблема заключалась в том, как связать обе части.
— Попробуй их сложить, обе.
Матико послушно сложила обе карты.
— Поднеси к свету и посмотри. — Каору показал на люстру в гостиной.
Матико, прижимая листы один к другому, осторожно подняла их. Между бесчисленными кривыми начали проглядывать черные точки.
— А, поняла. — Говоря это, Матико, по-видимому, еще ничего не понимала. — Ну, объясняй, только не зазнавайся.
— Смотри, поселки долгожителей расположены как раз в зоне отрицательной магнитной аномалии.
Матико встала и поднесла листы ближе к свету, чтобы еще раз убедиться в этом. Черные точки, отмечавшие места поселений долгожителей, все так же наслаивались только на те места на первой карте, где было особенно много минусовых линий. Более того, эти отрицательные показатели были предельно большими.
— Да, действительно!
Матико не могла скрыть свою радость. Но все же, не удовлетворившись чудесным совпадением, не переставала качать головой. Видимо, все не могла полностью понять, что же означает увиденное.
— Вероятно, что-то связывает продолжительность жизни и силу притяжения.
— Об этом тебе надо бы спросить у отца.
— Да. А кстати, мама... Как ты думаешь, какова вероятность того, что жизнь возникла сама собой на поверхности Земли?
— Наверное, такая же, как в лотерее с огромным призом. Услышав мамин ответ, Каору глубоко вздохнул:
— Что ты говоришь! Несравненно меньшая. Возможно, жизнь возникла чудом.
— Считается, что всегда есть человек, который выигрывает.
— Мама, ты говоришь о ситуации, когда сто билетов, один из которых — выигрышный, покупают сто человек. Я говорю о другом. Что бы ты подумала, если бы сто раз бросили игральную кость и каждый раз выпадала бы шестерка.
— Ну, что это жульничество.
— ...Жульничество?
— Считается, что если кость кидают сто раз и она всегда выпадает одной стороной, то, значит, в ней что-то смухлевано.
Продолжая говорить, Матико легонько ткнула Каору пальцем в лоб.
— ...Смухлевано? — Каору некоторое время с открытым ртом обдумывал это. — Вот оно как. Смухлевано. Есть какой-то замысел. А иначе было бы странно. Вероятно, люди еще не поняли этот замысел. Мама, а если все-таки без всякого мухлевания кость выпадала по сто раз одной стороной, что тогда?
— Вот как... А разве тогда это не воля Божья?
Каору не понимал, серьезно ли сказала это Матико.
— Ну, если так... Помнишь, вчера сериал показывали? — стал развивать тему Каору.
«Сериалом» он называл телевизионную мелодраму. Каору любил мыльные оперы, он так засматривался ими, что даже записывал на видео.
— Да, я просмотрела.
— Так вот, слушай, там ведь Саюри-сан и Дайдзо-сан снова встретились на мысе воспоминаний.
Каору кратко изложил содержание полуденного сериала. А содержание было следующим.
Поженившиеся год назад Саюри и Дайдзо из-за многочисленных недоразумений были на грани развода.
Они все еще любили друг друга, но мелкие неприятности накапливались, молодые люди запутались в отношениях с окружающими и уже не могли вылезти из трясины, в которой увязли.
После того как они разошлись, оба случайно снова встретились на мысе в Японском море. Там они когда-то встретились впервые. Оба вспомнили то милое время, когда жили вместе, и, пока оживали их воспоминания, противоречия разрешались одно за другим, и герои снова признались друг другу в любви.
Но в этой избитой, отдаленно похожей на правду милой истории конец был заранее подготовлен. Парочка только думала, что случайно встретилась на мысе воспоминаний, на самом деле все было иначе. Друзья, желавшие, чтобы Саюри и Дайдзо вновь вернулись к тому, с чего начинали, вместе составили план. Пусть даже это будет вмешательством, но надо сделать так, чтобы они встретились на этом месте. Все было заранее задумано.
— Ну, и как теперь, мама? Какова, по-твоему, вероятность того, что на мысе в Японском море в один и тот же день, в один и тот же час встретится разведенная пара? Разумеется, не нулевая. Возможность случайной встречи существует, но это будет лишь маленькая случайность. Если такое происходит в реальности, то, скорее всего, стоит предположить, что в тени притаился дергающий за ниточки человек. В этом случае подмухлевывали друзья Саюри-сан и Дайдзо-сан, сующие нос в чужие дела.
— Ты хочешь сказать... Если мы переходим вероятность, близкую к нулю, возникает жизнь, и мы, таким образом, обретаем существование, тогда получается, существует кто-то, кто дергает за ниточки... Похоже, Каору-кун, ты это хотел сказать.
Каору, как всегда, снова почувствовал это. Страшное подозрение, что за ним наблюдают, им управляют, терзало его мозг. Он не мог понять, происходит ли такое только с ним одним, или это касается всех.
От внезапного озноба Каору передернуло. Посмотрев, он увидел, что окно оставалось немного приоткрытым. Не вставая с дивана, он повернулся и закрыл окно.
Каору никак не мог уснуть, он отчаялся дождаться отца и уже минут тридцать лежал, завернувшись в футон.
В семье Футами стало традицией, что родители и сын вместе спят в одной комнате.
При планировке типа 4LDK: с тремя комнатами западного типа и одной японской — для семьи из трех человек места было предостаточно, каждому предназначалась своя комната, но когда наступало время ложиться спать, все почему-то собирались в японской комнате и ложились на бок иероглифом «река». Все трое стелили футон, в середине оказывалась Матико, по обеим сторонам Хидэюки и Каору. Эта традиция сохранялась еще с рождения Каору.
Каору, глядя в потолок, тихо окликнул лежавшую рядом мать.
