— Да. У него был пистолет.
— Роза! — воскликнул отец. — Ты же не знаешь наверняка.
Эванс взглянула на напарника, слышал ли тот разговор, но он, похоже, слишком увлекся дверью.
— Как зовут вашего соседа? Соседа снизу.
— Имени я не знаю, а фамилия — по-моему, Мейсон, — сказала миссис Бейкер.
— Но это точно не он вломился к вам? По телефону вы говорили о диком животном, да?
— Верно. Только… понимаете.
Миссис Бейкер замолчала.
— Продолжайте, пожалуйста, все хорошо. Мне вы можете рассказывать все, как было. Я вам верю.
— О, — только и смогла произнести миссис Бейкер.
— Вы можете описать животное?
— Ну, примерно семь футов высотой, морда похожа на собачью и, вам, наверное, это покажется глупым…
— Это был оборотень! — выпалила Роза.
— Так-так, для начала неплохо, — серьезно сказала Эванс.
— Вы что верите? — удивился мистер Бейкер.
— Да, — ответила Эванс, повернувшись к нему лицом. — До вашего дома он ворвался в магазин. К счастью, никто не пострадал. Но это очень опасное существо. Нужно как можно быстрее поймать его. А теперь расскажите, что он конкретно делал и говорил.
— Ну… — начала миссис Бейкер, потом посмотрела на мужа. Тот закрыл глаза и кивнул. — Он напугал нас, начал допытываться, где мистер Мейсон. Роза видела, как сосед пошел по дороге к станции метро за несколько минут до того, как… до того, как в дверь постучали.
— Да, он пошел со своими детьми, — добавила Роза.
— Что? Розочка, но у него же нет детей! — сказал отец.
— С ним было два ребенка: мальчик и девочка.
— Дженис, — позвал из коридора Гулд. — Думаю, тебе стоит взглянуть…
Мистер Бейкер забеспокоился. Как полицейские могут их защитить, если даже они верят в оборотней? Кто спасет его семью, если чудовище вернется?
Он повернул голову в сторону коридора. Полицейский склонился над дверью, которая снова лежала на полу.
— Разрешите, — проговорила Эванс, проходя мимо Бейкера в коридор. — Ну, что там?
— Посмотри, следы от когтей. — Гулд откинул прядь волос с глаз и показал на одну из передних панелей на двери.
Потом открыв чемоданчик, достал большой цифровой фотоаппарат.
— Да, это точно оборотень, — заверила Эванс.
Доехав до станции «Хаммерсмит», Мейсон с ребятами пошли по платформе, вдоль которой тянулись бесконечные афиши и торговые автоматы. Затем пересекли оживленную дорогу и оказались в торговом центре, через который попали на линию «Пиккадилли». За пять минут они нашли нужную платформу и сели в поезд. По дороге Мейсон, Герри и Лия почти не разговаривали друг с другом. Но и без слов было понятно, как они волновались. Толпы людей обеспечивали необходимую безопасность. Но кто может гарантировать, что чудовище все же не нападет в открытом месте?
Вымотавшись за день, Геронтий обрадовался возможности хоть ненадолго присесть. Конечно, нормально выспаться не удастся, однако одна лишь мысль о том, чтобы закрыть глаза и отключиться от всего на мгновение, грела душу. Герри посмотрел на Мейсона. Тот, словно параноик, непрерывно сканировал вагон. Как будто оборотень мог заскочить в поезд! Мейсон много раз рисковал в театре, чтобы спасти меня. И теперь он снова рискует, чтобы защитить нас троих. Почему он это делает? — думал Геронтий. — Он не остановится ни перед чем, чтобы помочь нам. Герри мало удалось пообщаться с Кейном и Бейлом, но почему-то ему казалось, что они не были способны на такое. Почему же Мейсон другой?
В это время Мейсона занимали совсем иные мысли. Он осмотрел вагон еще раз. Вроде бы, никого подозрительного. Уж точно никого в окровавленной рубашке. Несколько человек подсели на «Глостер-роуд». А на «Пиккадилли» в вагоне вообще уже было не протолкнуться.
Мейсон взглянул на ребят — готовы выходить. Пробравшись сквозь толпу, троица оказалась на платформе. Как Мейсон и думал, несмотря на вечер, было много народу. Влившись в поток людей, они направились к выходу в город. У эскалатора уличный музыкант играл на скрипке. Он улыбнулся ребятам, а потом, посмотрев на Мейсона, точнее, на его пальто, вдруг выронил из рук смычок. Мейсон взглянул на себя — пальто раздувало, и был виден пистолет.
— Черт!
Быстро застегнувшись на все пуговицы, Мейсон поспешил вперед. Скрипач, к общей радости, как ни в чем ни бывало снова заиграл.
Через несколько минут компания вдохнула вечерний воздух Лондона. Рядом толкались люди. Повсюду слышались голоса. Прямо перед глазами возвышалась громадная реклама кока-колы. Вокруг статуи Эроса как всегда собралась толпа туристов. Было уже темно, но неоновые огни и видеодисплеи освещали бурлящую вокруг жизнь. Геронтий наблюдал за группой туристов, маниакально щелкающих фотоаппаратами в то время, как их автобус медленно отъезжал.
— Ну, хорошо, ребята, — сказал Мейсон. — Думаю, нам лучше сразу пойти к Трафальгарской площади. Но перед этим, может быть, перекусим?
— Мне не очень хочется есть, — ответила Лия, разглядывая прохожих.
— Давай я куплю тебе сандвич, а там решишь сама, может, и передумаешь.
— Хорошо.
— А я умираю с голода, — заявил Герри.
— Я тоже. Здесь неподалеку есть кафе. Я туда часто захаживаю, неплохое местечко.
Мейсон с ребятами отошли от входа в метро. Пришлось долго простоять перед светофором. Вокруг было много людей. Все бы хорошо, если бы они только не мешались под ногами. Компания повернула на второстепенную улочку, параллельную Риджент-стрит, и через несколько минут оказалась перед перекрестком, за которым виднелось кафе «Суп-стоун».
— Такое маленькое, — сказала Лия.
— Это-то мне в нем и нравится, — ответил Мейсон. — За какой столик ни сядешь, через окно всегда можно увидеть, что происходит на улице.
Они перешли дорогу и открыли дверь кафе.
* * *
В «Суп-стоун» всегда полно посетителей. Даже столики на улице оказались заняты, несмотря на холодный ветер и беспрерывно моросящий дождь. Внутри было тепло. Мейсон нашел место на троих у окна. Официантка сразу же подошла и протерла стол. Лия отказалась от еды, но Геронтий все-таки заказал для сестры сандвич и апельсиновый сок и гамбургер и колу для себя. За соседним столиком сидел пожилой господин, поэтому обсуждать ситуацию было трудно. Однако вскоре старик ушел.
Герри жадно кусал гамбургер, удивляясь, как же быстро разыгрался аппетит — в квартире у Мейсона ему совсем не хотелось есть. Лия потыкала вилкой сандвич, словно пыталась разбудить его.
— Мы останемся на площади на всю ночь? — спросила она.
