- Точно! - выдохнул Денис и дернул Эшу в сторону, сваливая ее на пол. После пятиминутной борцовской схватки Шталь, по-прежнему отчаянно чихая, оказалась лежащей на спине, а Денис, чей внешний вид значительно пострадал, скрюченными пальцами возился с ее ремнем, капая на него кровью из разбитой губы и бормоча жалобно-нетерпеливо:
- Ну как оно тут открывается?!
В этот момент автобус заложил крутой вираж, его тряхнуло и часть пассажиров повалилась на сиденье, а кое-кто - и в проход. Девушки потусторонне завизжали, а Денис возопил:
- Ты чего творишь?!
- Машина проехала, - крикнул водитель странно диким голосом, и передние сидения встревожено спросили:
- Менты?!
- Не, джипяра с открытыми окнами...
- Машина на дороге!.. - прошипел Денис, снова принявшись воевать с застежкой пояса, одновременно уворачиваясь от шталевских пальцев, стремящихся вонзиться ему в глаза. - Как необычно!
- Так там за рулем нет никого! - заорали с водительского сиденья. - Как он едет?!.. уй, ё!..
Автобус снова тряхнуло, после чего он вдруг резко затормозил с пронзительным визгом, его занесло и развернуло поперек дороги. Денис, потеряв интерес к пряжке шталевского ремня, кубарем улетел по проходу, а на Шталь с писком свалилась какая-то девушка. Ее зонт, смявшись, сломался с жалобным треском, и Шталь, подхватившись, отняла его и зашвырнула куда-то на задние сиденья. Девушка зонта, что-то бормоча и причитая, развернулась и на четвереньках быстро-быстро поползла за своим потерянным мирком.
- Ты... совсем... да я тебя сейчас... прямо в!.. - бесновался Денис, пытаясь выпутаться из самого себя и двоих сподвижников, придавивших его сверху.
- Там мужик был на дороге! - пролепетал водитель, прижимая ладонь к расквашенному носу. - У него глаза светились!.. Куда он делся?!
- Что?! - Денис тут же вскочил и метнул на Шталь яростный взгляд уже угасающих глаз. - Твой приятель?!
- У меня нет приятелей! - огрызнулась Эша. - Но у меня есть очень злой начальник!
- Поехали отсюда! - рявкнул Денис. Эша, чихая, поднялась, от этого движения в пряжке ее пояса что-то щелкнуло, и джинсы съехали с бедер, явив шталевские ноги во всем их великолепии.
- Нет, ну почему не раньше?.. - удрученно сказал Говорящий с зонтами, невольно обзирая ноги, и даже руку воздел в разочарованном жесте, и тут дверь автобуса, точно подчинившись этому движению, зашипела, медленно открываясь в дождь. Водитель, уставившись на нее, на редкость глупым голосом произнес:
- А ведь я ее не открывал.
Кажется, потом что-то произошло.
Кажется, кто-то вошел.
Эша вначале даже не поняла, мужчина это был или женщина - она успела увидеть лишь темную фигуру с сизым огнем в глазницах, которая словно бы пролилась в раскрывшуюся дверь - настолько стремительны и в то же время плавны были ее движения. Фигура скользнула куда-то вниз, и в тот же момент одна из стоявших криминальных личностей вдруг словно бы сама по себе, изогнувшись, совершила проворот вокруг себя, после чего спиной вперед с воплем вылетела в дождь.
Затем с громким дребезгом исчез водитель - исчез молниеносно, будто его неожиданно сдуло ветром. Вместе с ним тем же ветром сдуло и большую часть лобового стекла, оставив лишь обрамленную стеклянным крошевом и зубьями раму.
Третий сподвижник Дениса тяжело упал в кресло и застыл, привольно откинувшись на спинку. Вероятно, он слишком устал, для того чтобы участвовать в дальнейшем развитии событий.
Четвертый сподвижник успел выругаться, после чего выбежал из автобуса в странной наклонной позе и с размаху лег на придорожную траву, раскинув руки в стороны и издавая болезненные звуки.
Эша очень многое успела сделать за это время.
Например, она успела высморкаться, плюхнуться обратно на пол вместе со сползшими джинсами и в голос завопить.
- Шталь, да заткнитесь вы, бога ради! - раздраженно приказал Олег Георгиевич, прекратив свое стремительное перемещение в пространстве и повернув к Эше лицо. Сизый огонь в глазницах обратил это лицо в пугающую демоническую маску - и все же это был Ейщаров собственной персоной, и его появление в автобусе сулило Эше продолжение земного существования и множество неприятностей. Не выдержав, она пискнула:
- Я просто пошла за сигаретами!..
- Молчать! - заорал Говорящий с зонтами, наставляя на Ейщарова пистолет. - Не знаю, кто ты, но зря ты сюда зашел!..
- Не смей стрелять в моего начальника! - испуганно возмутилась Эша. - Он должен мне кучу денег!
- Разве? - со спокойным удивлением произнес Ейщаров, полностью игнорируя и пистолет, и держащего его Дениса. - Не припоминаю.
- Чтооо?! - Шталь вскочила, пытаясь одновременно натянуть джинсы обратно. - А мой счет?! А все мои премии?! А...
- Молчать! - теперь в голосе Дениса отчетливо слышалась истерика. Дуло пистолета задергалось туда сюда, выписывая в воздухе нелепые узоры, и лицо Дениса тоже задергалось, точно его одолел приступ болезни Паркинсона. Ейщаров облокотился на спинку одного из кресел со скучающим видом профессора, наблюдающего за экзаменационными потугами бестолковых первокурсников, и Шталь начала стремительно переходить от животного ужаса к бешенству.
- Может, вы что-нибудь сделаете?! Или зашли сюда погреться?!
- Ладно, - проскрежетал Говорящий с зонтами, спиной вперед пробираясь между креслами, - я принял решение...
- Слава богу, значит мы все сможем пойти по домам! - буркнула Эша, придерживая пояс джинсов. Денис холодно усмехнулся и, резко развернувшись, уставил зрачок пистолетного дула ей в лицо. Эша машинально вскинула руки, отчего джинсы вновь весело скользнули вниз, и открыла рот для крика, но закричать не успела - раздался сырой упругий звук, и пальцы Дениса, став вдруг вялыми, упустили пистолет, который, зацепившись скобой за указательный, провернулся на нем и брякнул о пол. Говорящий с зонтами, беззвучно открывая и закрывая рот, изумленно посмотрел на серебристый нож, насквозь пробивший его запястье, повернул руку, глядя на темные капли, срывающиеся с острия, потом его голова запрокинулась, и он боком свалился в проход. Секундой позже на пол плюхнулась и Шталь, слишком потрясенная и уставшая, чтобы продолжать стоять. Только сейчас она разглядела второй нож, всаженный в затылок Дениса по самую рукоять.
На мгновение в автобусе воцарились неподвижность и тишина - только капли дождя гулко барабанили по крыше и разбивались о стекла. Потом головы под разноцветными зонтами медленно-медленно повернулись и устремили невидящие глаза на убитого. Эше показалось, что она слышит невесомый шорох материи, растянутой спицами над этими головами. Шорох походил на жалобные причитания. Хотя, вероятней всего, это было только ее воображение.
