минут пять, потом рядом со мной опустился Доктор, молча протянул мне раскрытую пачку сигарет. Я молча покачал головой.
— Ты здесь чужой. — Доктор убрал сигареты в карман халата. — Не в смысле страны или заведения. Ты знаешь, в какой «организации» работает Микош?
— Нет.
— Тогда и я не буду распространяться. Скажу лишь, что молодых сотрудников «Организации» направляют сюда «поправить» своё видение мира месяца на три, а тебе хватило трёх дней. Если у тебя есть вопросы, то самое время мне их задать. — С последними словами Доктор вопросительно посмотрел на меня, налил себе в стакан спирта, выпил одним уверенным глотком. Налил ещё спирта на два палата, пододвинул стакан ко мне. — Пей, так надо. Выдохни весь воздух из лёгких, залпом опрокидывай сразу в горло и не дыши, а то обожжёшь пищевод. Потом медленно вдыхай носом. Пока будешь приходить в себя, я объясню тебе сею процедуру.
Настроение у меня было паршивое. Крепкий алкоголь я уже пил и не смущаясь замахнул стакан. Глаза у меня полезли на лоб, пищевод обожгло огнём. Хотелось вдохнуть живительного, холодного воздуха, но я помнил наставления Доктора. Спокойно переждал панику, поднятую органумом, когда от нехватки кислорода начало темнеть в глазах, осторожно начал вдыхать через нос. Огонь и прохлада поднялись до моей головы, вызвав скупую мужскую слезу.
— Выдыхай медленно, через рот. — Доктор, наблюдавший за моей трансформацией, наклонился, посмотрел в мои глаза. — Теперь ты готов усваивать информацию. Спирт, как и вода, универсальный проводник. Только спирт позволяет открыть человеку перед собой новые горизонты за счёт прилива сил и изменённого состояния сознания. Пойдём в мой кабинет. — Он бережно взял меня под руку, помог подняться и сопроводил моё раскоординированное тело в просторный кабинет.
Кабинет представлял из себя сумрачное помещение. Окна завешены тяжёлыми шторами. По стенам висят выключенные мониторы. В центре комнаты круглый диван, вокруг которого стоят журнальные столики. На столиках темнели прямоугольные предметы (клавиатуры), блестели пустые стаканы. В дальнем углу кабинета тихо включился холодильник. Доктор показал мне рукой на диван, а сам прошёл к холодильнику. Неяркий белый свет из приоткрытой двери холодильника, отражаясь от белого халата Доктора, придавал его лицу вид человека, пролежавшего в морге трое суток.
— У меня есть «фирменный коктейль» для успокоения желудка после спиртовых нагрузок. — Доктор достал стеклянный кувшин, мгновенно запотевший после размещения на столе. — Принимать осторожными глотками, так как можно заработать ангину, или застудить мозг.
Пока я наслаждался фирменным коктейлем, пытаясь определить его ингредиенты, хозяин кабинета произвёл какие-то манипуляции над клавиатурой, чернеющей на столике перед ним. На стене перед моим лицом загорелось четыре монитора. На трёх из них были статичные картинки, только на нижнем правом передавалось изображение комнаты, в которой человек маялся как раненый зверь, кружа по периметру комнаты.
— Не смотри на «болванчика», его участь как у десерта — быть последним блюдом. Начни с левого верхнего угла. — Изображение в верхнем левом мониторе стало вращаться вокруг вертикальной оси. — Это примеры внедрения, подселения сущностей высокого порядка людям. Я собираю коллекцию для ознакомления с интересными и стандартными случаями подселения. Потом демонстрирую их новобранцам Организации. Если вновь принятый способен увидеть всё, что передают наши камеры, то он может спокойно работать в реальном мире. Если ему доступно лицезреть сущностей только при помощи вспомогательных средств, то его удел — бумажная работа в офисе и иногда подработка приманной.
С последними словами Доктор нажал пару кнопок и движение началось на всех экранах. У меня опять началась расфокусировка зрения. Я видел реальное тело человека и окружавшее его, как облако пыли, поле сущности. Пробуя скосить глаза (и так косые от спирта) уловил весёлый интерес со стороны притихшего Доктора. Применяя все известные мне приёмы для избавления от «объективного» зрения, осознал, что все мои попытки сводились к облаку пыли и иссушенному человеческому телу в нём.
— Не все хотят быть увиденными. — Лёгкий стук по клавишам, картинки на мониторах изменились в цвете. — Это изображение с наших запатентованных камер.
— Я уже видел такое изображение. — В моём бокале забулькала волшебная жидкость.
— Ивор опять меня опередил. Эта «канцелярская крыса» всё ещё в Праге?
— Да. Балует туристов своей лучезарной улыбкой. — Хмыкнул, вспоминая своё посещение Праги.
— К твоему сведению, перед тобой сейчас изображение с первого прототипа, испытанного прямо в этой больнице и действующего до сих пор. Начиналось всё с одного, а закончилось всё совсем не так, как ожидали. — Доктор погрузился в свои воспоминания, потом встряхнулся, как собака, продолжил. — Тебе, мальчик оказана великая честь, так как специально для тебя вытащили одну из двенадцати работающих камер. Не то чтобы их трудно производить, просто, чем меньше количество, тем проще учёт.
Доктор смотрел на меня пристально, ожидая восхищённой ответной реакции. Но мне было проще смотреть на яркие экраны, чем изображать то, что я не испытывал. Не дождавшись от меня проявление каких-либо эмоций, Доктор вздохнул, махнул рукой и выпил залпом остатки коктейля из своего бокала.
— Там на площади Праги, половина людей Организации караулили Ивора, с его камерой. А знаешь, почему рядовому сотруднику офиса выпала такая честь быть хранителем камеры? — После очередной драматической паузы (я по-прежнему не реагировал на слова Доктора, так как он этого ожидал), он только вздохнул, как разочарованный в жизни алкоголик, после последней рюмки (без продолжения). — Посмотри на нижний экран справа. Приглядись к пациенту повнимательней. Видишь сходство? — Увидев удивление на моём лице от узнавания черт общих с Ивором, продолжил с радостным энтузиазмом. — Это его старший брат.
Я от удивления немного протрезвел, стал всматриваться в изображение на мониторе. Пока Доктор держал паузу, пытался собрать мысли в кулак. Где-то внутри моего мозга сформировывалась идея, что спирт, задушевная беседа и познавательное видео на мониторах связанны, но общей картинки не получалось. Раз Доктор молчал, то я решил поразмышлять вслух.
— Я понимаю, что ставки высоки, раз столько человек озабоченно моей безопасностью. Но мне трудно увязать моё нахождение здесь как обучение, подготовку меня к бою. Зачем поить меня спиртом и демонстрировать «цирк уродцев»? Зачем бить меня током и заставлять медитировать, под надзором прекрасной девушки? — мне казалось, что от коктейля немного протрезвел, но мой язык говорил об обратном (последние слова мой язык еле выговорил).
— Знаешь, мальчик, последнее время я или читаю лекции, или слушаю. Вести беседу по-другому я разучился (и к лекции конспектов накидал). — С последними словами Доктор поставил перед собой на столик бутылку с прозрачной жидкостью (меня передёрнуло, когда представил, что там спирт), положил ручку и блокнот. — Начнём с подготовки. Это не спирт.
