Ознакомительная версия.
Он тепло пожал руку доктору Винчестеру, который встал, чтобы уйти, и направился в библиотеку.
Пока он искал книгу, я сидел в одиночестве и думал. Мир вокруг меня представлялся безгранично большим. Единственный островок, который меня интересовал, казался крошечным светлым пятном среди огромного пространства. Вокруг него были тьма и неведомые опасности, надвигающиеся со всех сторон. А центральная фигура нашего маленького оазиса была милой и красивой. Её можно было любить; ради неё можно было работать, и за неё можно было и умереть…!
Мистер Корбек вернулся с книгой совсем скоро – он нашёл её сразу же, на том же месте, где видел её три года назад. Заложив бумажными обрывками несколько мест, которые я должен был прочитать, он вручил её мне со словами:
– Это то, что чрезвычайно заинтересовало и увлекло мистера Трелони и меня, когда я это прочитал. И я не сомневаюсь; что для вас это будет интересным вступлением к особому исследованию – каким бы ни был его конец. Если, конечно, кто-нибудь из нас здесь вообще увидит этот конец.
Задержавшись у двери, он добавил:
– Я хочу взять обратно свои слова насчёт детектива. Он отличный парень. То, что вы мне рассказали, выставляет его в новом свете, Я сегодня спокойно пойду спать, оставив светильники под его охраной!
Когда он ушёл, я надел респиратор, взял книгу и отправился выполнять свои обязанности в комнату больного!
Положив книгу на маленький столик, на котором стояла лампа с экраном, я отодвинул экран в сторону. Таким образом я мог читать книгу и, поднимая взгляд, видеть кровать, и сиделку, и дверь. Я не сказал бы, что условия были хорошими, или хотя бы такими, которые могли бы предоставить возможность сосредоточения, необходимого для серьёзного изучения предмета. Однако я приспособился насколько смог. С первого же взгляда на книгу можно было сказать, что она потребует пристального внимания. Книга была написана на датском языке и издана в Амстердаме в 1650 году. Кто-то сделал её буквальной перевод, подписывая английские слова под соответствующими датскими, так что даже перевод читать было трудно из-за грамматических различий между этими двумя языками. Нужно было прыгать по словам вперёд и назад. К тому же было непросто расшифровать странный почерк двухсотлетней давности. Однако через некоторое время я обнаружил, что вполне понимаю фразу на английском языке, но построенную по конструкциям датского языка, и, как только я привык к почерку, моя задача стала значительно легче.
Поначалу меня отвлекала обстановка комнаты, а также тревожила та мысль, что мисс Трелони может неожиданно вернуться и застать меня за чтением. Потому что перед тем, как доктор Винчестер ушёл домой, между собой мы договорились, что не будем посвящать её в детали предстоящего расследования. Мы решили, что женское мышление может испытать шок перед лицом очевидной тайны, и кроме того она являясь дочерью мистера Трелони, может оказаться в трудном положении, если станет способствовать нарушению его приказов, или даже просто будет знать об этом. Но когда я вспомнил, что она должна занять этот пост в два часа ночи, я успокоился. У меня ещё было почти целых три часа. Сиделка Кеннеди, терпеливая и бодрствующая, сидела на стуле у кровати. На площадке лестницы тикали часы, тика ли и все другие часы в доме, жизнь города выражалась гулом снаружи, превращавшимся в рёв, когда восточный ветер доносил сюда мешанину звуков. Но все равно преобладала тиши. Свет на страницах книги и успокаивающее зеленое свечение бахромы абажура усиливали полутьму в комнате, когда я поднимал глаза. С каждой прочитанной строчкой эта полутьма казалась все глубже, так что мои глаза возвращались к книге, свет казался ослепительным. Я, однако, не прекращал свою работу, и со временем углубился в предмет достаточно для того, чтобы заинтересоваться им.
Книга была написана Николасом Ван Хайн Хоорнским. В предисловии автор сообщал, как он, привлечённый работой Джона Гривза под названием «Пирамидография», сам посетил Египет и настолько заинтересовался его чудесами, что посвятил несколько лет жизни тому, что путешествовал по необычным местам и исследовал руины многих храмов и захоронений. Он познакомился с множеством рассказов о том как строились пирамиды, некоторые из них он записал. Их я читать не стал, и сразу перешёл к помеченным страницам.
Однако как только я начал их читать, во мне стало расти ощущение какого-то тревожного воздействия. Один или два раза я поднимал глаза, чтобы посмотреть, не ушла ли сиделка со своего места, так как у меня было такое ощущение, что кто-то находится рядом со мной. Сиделка Кеннеди была на месте, спокойная и бодрствующая, как всегда, и я снова возвращался к чтению.
Речь шла о том, как исследователь, перейдя за несколько дней горы, расположенные к востоку от Асвана, дошёл до определённого места. Я привожу его слова, только изложив подстрочник на современном английском языке:
«К вечеру мы пришли ко входу в узкую глубокую долину, простиравшуюся на восток и на запад. Мне хотелось пройти её, потому что солнце, почти зашедшее за горизонт, высвечивало широкий проход за сужавшимися скалами. Но феллахи решительно отказались входить в долину в такое время, ссылаясь на то, что ночь может застать нас прежде, чем мы достигнем другого конца долины. Поначалу они никак не объясняли свой страх. До сих пор они шли куда угодно в любое время, без колебаний. Однако, когда я на них нажал, они сообщили, что это место называется „Долиной Мага“, и ночью там никто не может появляться. Я попросил их рассказать о Маге, но они отказались, утверждая, что у него нет имени, и они ничего не знают. На следующее утро, однако, когда солнце взошло и засияло над долиной, их страхи каким-то образом исчезли. Тогда они мне рассказали, что в древности – „миллионы миллионов лет назад“, по их словам, – здесь был похоронен великий Маг, Король или Королева, они не знали точно. Они не знали его имени, настаивая на том, что имени не было и что каждый, кто произнесёт его, сойдёт на нет в жизни, так что к смерти от него ничего не останется для того, чтобы снова воскреснуть в Другом Мире. Проходя долину, они сбились в кучу и поспешно шли впереди меня. Никто не осмеливался отставать. Они объяснили это тем, что у него Мага длинные руки, и что идти последним опасно. Это меня не очень обрадовало, так как я был обязан занимать почётное последнее место. В самом узком месте долины, с южной стороны, возвышалась огромная скала с отвесной стеной, гладкой и ровной поверхностью. На ней были высечены некоторые кабалистические знаки и фигуры людей и животных, рыб, земноводных и птиц, изображение солнца и звёзд и множество причудливых символов. Некоторые из этих последних представляли собой отдельные конечности или черты лица, например руки и ноги, пальцы, глаза, носы, уши, и губы. Таинственные символы, которые озадачат Ангела-Регистратора в Судный День. Скала была обращена точно на север. В ней было что-то странное, что-то настолько отличное от других скал с высеченными рисунками, что я объявил остановку и целый день рассматривал скалу в подзорную трубу. Мои египтяне были очень напуганы и использовали всевозможные предлоги, чтобы побудить меня продолжать путь. Я оставался на месте, пока день не стал склоняться к вечеру; мне не удалось найти никакого входа в какую бы то ни было гробницу, так как я подозревал, что именно в этом и состояло предназначение скалы. К этому времени люди чуть не взбунтовались, и мне пришлось уйти из долины, так как я не хотел, чтобы моя свита покинула меня. Но про себя я принял решение найти погребение и исследовать его. С этой целью я пошёл дальше в горы, где встретился с арабским шейхом, который пожелал пойти со мной. Арабов не связывают суеверные страхи египтян; шейх Абу Сома и его последователи хотели принять участие в исследованиях.
Ознакомительная версия.
