— У нас билеты на самолет сегодня в девять вечера, — вспомнила Катрин. Она толкнула локтем Валика: — Нас хватятся только завтра утром. У моего Димки шифер снесет, когда он въедет, что нас не было на самолете.
Она хотела еще что-то добавить и вдруг запнулась на ровном месте, глядя куда-то поверх головы Валика, в океан. Эд, заметив это, тоже посмотрел.
— Вот и мы. Легки на помине, — пробормотал он.
Темно-серые плавники неторопливо разрезали зеркальную гладь океана. Все, за исключением Айса, прильнули к борту. Какое-то время казалось, что акулы движутся хаотично, подныривая и мешая друг другу своими мощными гладкими хвостами, но когда катер тронулся с места, они выстроились в своеобразную колонну и целенаправленно поплыли вслед за ними.
«Во всяком случае, это не Локхом», — подумал Эд.
— Это чего это, а? — испуганно залепетал Валик, инстинктивно делая шаг назад. Ему еще никогда не доводилось видеть так близко акул.
Эд ответил, не глядя на ребят:
— Не буду утверждать, хотя существует поверье, что акулы чувствуют, когда на судне тяжело больной человек.
Он повернулся лицом к остолбеневшим людям:
— Или труп.
Полчаса прошло в абсолютном молчании. Айс, жмурясь на солнце, сидел на анкерке и беззаботно пялился по сторонам, разве что ногами не болтал, как ребенок. Исви молча управлял катером.
Поначалу его напугали слова Айса о том, что у него завелись черви, и он даже предпринял попытку выковырять их из гноящейся раны, но боль была настолько острой, что он, застонав, оставил это занятие. Его немигающие, выцветшие от палящего солнца и ветров глаза невидяще глядели перед собой, и было вообще непонятно, как он ориентируется в открытом океане.
Катрин с мрачным видом чинила порвавшийся браслет с фенечками. Вячеслав раздраженно перекладывал с места на место никак не желающие сохнуть туфли. Татьяна дремала.
Эд с Валиком стояли у борта. Юноша шумно сглотнул, нервно протер очки и снова напялил их на нос. Он не мог оторвать взгляда от прямо-таки гипнотического зрелища — акул. Их темные плавники неотступно следовали за катером, придерживаясь строго выбранной дистанции, не отдаляясь и не приближаясь.
— Не бойся, — мягко сказал Эд, видя, что Валик того и гляди запаникует.
— Откуда… вы знаете, что они чувствуют… ну, это? — Валик несмело поднял глаза на Эда.
— Так, читал кое-что. Говорят, еще в эпоху колонизации, когда на судах перевозили рабов-негров, акулы спешили к кораблям, как на званый ужин. И следовали за ними целые недели подряд, пока не получали свое.
— Как это?
— Рабы часто умирали, условия перевозки в те времена были сам знаешь какие, — пояснил Эдуард.
Валик поежился. В животе неприятно заурчало, и он только сейчас вспомнил, что последний раз ел почти сутки назад.
— Странно, но я до сих пор так и не понял, кто тут главный, — произнес Эд. — Хозяин судна больше похож на немого слугу. А этот Айс… откуда он вообще тут? И по-русски шпарит будь здоров.
— Я где-то видела его, — сказала отстраненно Катрин и чертыхнулась. — Вот только никак вспомнить не могу.
— Катрин? Я не ошибся, тебя ведь так зовут? — спросил Эд, и она кивнула, не поднимая головы.
— Давай спустимся вниз, к вашему другу, — предложил он. — Мы должны знать, что он там делает.
Лицо Катрин изменилось. Было видно, что она не горела желанием испытать еще одну встречу с Владом.
— Я все понимаю, но вы все-таки друзья, а меня ваш друг не знает и может принять за врага, — прибавил Эд для пущей убедительности.
Катрин усмехнулась и встала на ноги. Кеды она так и не обула, решив остаться босиком. «В общем-то, Эд прав», — подумала она.
— Слава, — позвал Эдуард. — Ты нам нужен.
Вячеслав с неохотой набросил на обгоревшие плечи высохшую рубашку.
— Мария Бравлина не рожала лентяев. Давай, что ли, чего у вас там, — важно проговорил он.
Дверь в каюту была закрыта, и Эд толкнул ее. Та со скрипом отворилась. Пригнувшись, Эд вошел первым, за ним проскользнула Катрин. Вячеслав топтался у входа, с любопытством заглядывая внутрь.
Влад сидел на койке. Тела Марины не было видно — оно было полностью скрыто под тряпками и разным хламом. Кроме безжизненно повисшей руки, пальцы которой с задумчивым видом перебирал Влад, при этом что-то тихо напевая.
— Привет, — сказал Эд. Он остановился у койки. — Меня зовут Эдуард, можно Эд.
— Валяй, Эд, паркуй свой шоколадный цех, — подмигнул ему Влад и, не выпуская из ладони пальцы Марины, указал мужчине на рваное покрывало, сплошь залитое кровью. — «И следы на постели напомнят про счастливую ночь»[29], — фальшиво пропел он. — Катрин, привет, — сказал Влад и ухмыльнулся.
Девушка молча кивнула в знак приветствия, стараясь не встречаться взглядом с парнем. Он пугал ее.
— Зачем тебе столько тряпок? — словно между прочим поинтересовался Эд.
— Ей холодно, — меланхолично ответил Влад и, наклонившись, неожиданно поцеловал тонкие пальцы своей супруги. — Ты бы не укрылся, если бы замерзал, а, Эд?
— Давай поднимемся наружу, — ненавязчиво предложил Эд. — Здесь очень душно, ты не находишь?
— Отгадай загадку, тогда пойдем, — хихикнул Влад.
Вячеслав озабоченно потер ухо. Он не мог понять, какого черта Эд возится с этим придурком. И на хрена он вообще им сдался?!
— Загадывай, — согласился Эд.
Все его внимание было приковано к женской руке, высовывающейся из-под тряпок. Его губы плотно сжались — эта рука действительно принадлежала трупу.
— Значит, так, — начал Влад. — Жила-была одна маленькая девочка. И однажды она пошла гулять в горы. Она никому не сказала про это, хотя мама не разрешала ей уходить далеко от дома. Она шла, шла, любовалась природой и птичками всякими с цветочками и заблудилась. И вдруг на нее, откуда ни возьмись, падает огромный камень. Представляешь? Кругом куча гор, а камень падает именно на нее, прямое попадание, как торпеда в корабль. Он зажимает ей руку. Девочка в шоке, она кричит от боли и страха. Ей очень больно, у нее течет кровь, а на помощь никто не приходит.
— Влад, прекра… — начала Катрин, но юноша внезапно оскалился и дико завизжал, брызгая слюной: — Сука, не перебивай меня!
Катрин отшатнулась, побледнев, а Влад тут же остыл, вспышка ярости исчезла так же быстро, как и появилась, будто кто-то невидимый бездумно дергал рычаги, отвечающие за его эмоции и настроение.
— Девочка была смелая, но она все-таки была самой обыкновенной девочкой и к тому же еще слишком слабой, — продолжал он, с удвоенной силой затеребив пальцы Марины.
Весьма не к месту Эд обратил внимание, что маникюр был выполнен профессионально, на ногтях даже сохранились остатки страз.
— Она долго плакала, но потом поняла, что нужно как-то выбираться. И тогда девочка вспомнила про волков, которые отгрызали себе лапы, когда попадали в капкан. Ей удалось вытащить из расщелины острый камень, и она стала кромсать себе руку. Она теряла сознание и снова приходила в себя, и резала, резала, резала…
Влад вдруг замолчал и, наклонившись, что-то поднял с пола. Присмотревшись, Эд определил, что это женские трусики.
— …и отрезала. Теперь у девочки не было руки.
Влад повертел в воздухе трусики и вынужденно кашлянул, словно хотел потянуть время.
— Итак, вопрос. За два часа прогулки на девочку упал один камень, и она потеряла руку. Сколько камней на нее может упасть за шесть часов и сколько раз она может потерять руку?
В каюте повисла прогорклая тишина, смрад нечистот и затхлого белья выворачивал все внутренности наизнанку.
— Один, — тихо произнес Эд. — Только один камень.
— Пять баллов, Эд, — хлопнул в ладоши Влад, но лицо его было серьезно. Он зачем-то понюхал трусики, затем вплотную приблизил свое измученное, рано постаревшее лицо к Эдуарду: — Потому что одной руки у нее уже нет. И потерять она может лишь вторую, последнюю. Зачет.
Неожиданно его потухшие глаза с набрякшими мешками наполнились слезами.
— Ей хуже, мужик, — прошептал он, вытирая нос. — Она не разговаривает со мной.
— Ты обещал пойти наверх, — спокойно, даже лениво ответил Эд. — Помнишь наш уговор?
— Я не оставлю ее здесь! — испуганно замотал головой Влад. — Ее нужно покормить, мы со вчерашнего дня ничего не ели…
Эд поднялся с заскрипевшей койки.
— Одевайся, — коротко приказал он Владу.
Он направился к выходу, как вдруг парень с ловкостью пантеры прыгнул ему на спину. Катрин вскрикнула. Обхватив шею Эда, Влад торжествующе орал, как туземец, пляшущий в экстазе вокруг своего каменного божества.
Вячеслав от изумления открыл рот, но быстро взял себя в руки и кинулся на помощь. Впрочем, она не потребовалась — Эд исхитрился схватить Влада за шею и, развернувшись, со всей силы ударил юношу об стену каюты. Влад тут же обмяк и, глухо застонав, сполз вниз. Он попытался было подняться, но Эд, не церемонясь, точным ударом в челюсть отправил его в нокаут.
