— Посмотрите! Посмотрите! На улице кто-то есть! Какая-то женщина указывала на то место, откуда высовывалась голова Билла сквозь прорехи в разрушенном асфальте тротуара.
— Господи помилуй, там кто-то есть! Она хотела было выбежать вперед, пожилая женщина, повязанная платком по-крестьянски. Полицейский задержал ее.
— Здесь небезопасно, миссис Нельсон. Вы знаете. Остальная часть улицы может начать разрушаться в любое время.
Миссис Нельсон, я помню Вас. Ваша сестра сидела иногда со мной и Джорджи. Он поднял руку, чтобы показать ей, что с ним все в порядке, а когда она в ответ подняла свою, он почувствовал внезапную волну облегчения и надежды.
Он перевернулся и лег на проседающий тротуар, стараясь распределить вес своего тела как можно более равномерно, как будто на тонком льду; потом потянулся вниз за Бев. Она схватила его за кисти рук, и из последних сил он вытянул ее наверх. Солнце, которого до этого не было, вдруг выглянуло из облаков и осветило все вокруг. Беверли посмотрела удивленно вверх, поймала взгляд Билла и улыбнулась.
— Я люблю тебя, Билл, — сказала она. — И я молюсь, чтобы с ней было все в порядке.
— Ссспасибо тебе, Бевви, — сказал он, и его добрая улыбка заставила ее заплакать.
Он крепко обнял ее, и маленькая толпа, собравшаяся за барьером, зааплодировала. Фотограф из «Дерри Ньюз» сфотографировал их. Фотография появилась в первом июльском выпуске газеты, который был отпечатан в Бангоре, так как вода разрушила типографию «Ньюз». Заголовок был прост и правдив, и Билл вырезал фотографию из газеты и хранил ее в своем бумажнике долгие годы. «Спасители» — таков был заголовок. Это было все, но этого было достаточно.
Было без шести минут одиннадцать в Дерри, штат Мэн.
7
Дерри/Позже в тот же самый день
Стеклянный коридор между детской и взрослой библиотекой взорвался в 10.30 утра. В 10.33 дождь прекратился. Он не ослабевал, а перестал сразу, будто кто-то наверху закрыл кран. И сразу же начал ослабевать ветер; он так быстро терял силу, что люди останавливались и смотрели друг на друга с подозрением и удивлением. Выглядело это так, как если бы 747 работающих моторов прекратили свою работу, припарковавшись у ворот. Солнце выглянуло в первый раз в 10.47. А к полудню облака полностью исчезли, и пришел день, ясный и жаркий.
К 3.30 дня ртутный столбик на градуснике на входных дверях «Секондхэнд Роуз, Секондхэнд Клоуз» показывал 83 — самая высокая температура для этого времени года. Люди ходили по улицам, как зомби, почти не разговаривая. Выражение на их лицах было удивительно одинаковым: что-то типа тупого изумления, что было бы само по себе смешно, если бы не было так откровенно жалко. К вечеру в Дерри собрались репортеры из Эй-Би-Си и Си-Би-Эс, из Эн-Би-Си и Си-Эн-Эн, и скоро они выдадут какую-нибудь новую версию правды, донесут ее до большинства людей; они сделают ее реальной… хотя некоторые предполагают, что правдивости меньше всего можно доверять, она так же надежна, как кусок холста, разрисованный полосами, как паутиной…
На следующее утро в Дерри прибудут Брайант Гамбл и Биллиард Скотт из «Сегодня». Во время программы Гамбл будет интервьюировать Эндрю Кина. Эндрю сказал: «Вся водонапорная башня развалилась на части и покатилась с горы. Это было — брррр! Вы понимаете, что я имею в виду? А я всегда думал, когда смотрел на вас по телевизору, что вы гораздо больше». Когда увидишь себя и своих соседей по телевизору — вот это сделает все реальным. Это даст им возможность осмыслить эту ужасную, непостижимую вещь. Это был СТРАННЫЙ УРАГАН. Число погибших, ЧИСЛО ПОГИБШИХ перейдет в ПРОБУЖДЕНИЕ УРАГАНА-УБИЙЦЫ. Это был, конечно, САМЫЙ СТРАШНЫЙ ВЕСЕННИЙ УРАГАН В ИСТОРИИ ШТАТА МЭН. Все эти заголовки, как бы они ни были ужасны, были и полезны — они помогали приглушить всю странность того, что произошло… наверное, все-таки странность слишком мягкое слово. Безумие было бы лучше. Глядя на себя в телевизоре, они увидят это более привычным, не таким безумным. Но прежде чем все это было показано по телевидению, люди из Дерри ходили по своим разрушенным, грязным улицам с выражением неверия на лицах. Почти не разговаривая, они ходили и подбирали какие-то вещи, а потом снова выбрасывали их, стараясь понять, что произошло за последние семь или восемь часов. Мужчины стояли на Канзас-стрит и курили, глядя на дома, поверженные, лежащие в Барренсе. Другие мужчины и женщины стояли у заградительного барьера, глядя на черную дыру, которая была окраиной их города еще до 10.00 утра. Шапка в воскресной газете гласила:
«МЫ ВОССТАНОВИМ ДЕРРИ, КЛЯНУСЬ ВАМ». — ГОВОРИТ МЭР ДЕРРИ» — и, наверное, они так и сделают. Но в последующие недели, когда на заседаниях Городского совета решалось, как начать восстановительные работы, огромный кратер, который оказался на месте бывшей окраины Дерри, стал расширяться, невидимо, постепенно, но неуклонно. Через четыре дня после урагана главное здание Управления Бангорской Гидроэлектростанции провалилось в дыру. Три дня спустя Дом Летящей Собаки, где продавали лучшие в восточной части Мэна немецкие сосиски, упал туда же. Канализация в отдельных домах, в квартирах и деловых зданиях периодически засорялась. На Олд-Кейпе она так плохо работала, что люди постепенно начали съезжать. 10 июня были первые скачки в Бассей-парке. Первая скачка по расписанию была в 8.00 вечера, и, казалось, это немного подняло настроение у всех. Но когда рысаки уже возвращались в свои конюшни, несколько секций на открытой трибуне провалилось, и человек шесть пострадало. Одним из них был Фокси Фоксвос, который управлял кинотеатром «Аладдин» до 1973 года. Фокси провел в больнице две недели, страдая от боли в сломанной ноге. Когда его выписали, он решил переехать к своей сестре в Самерсвес, штат Нью-Гемпшир.
Он был неодинок. Дерри стал разваливаться на части.
8
Они посмотрели, как хлопали задние двери «скорой помощи», а потом пошли к пассажирскому сиденью. «Скорая помощь» двигалась в сторону больницы Дерри. Ричи с опасностью для жизни и конечностей остановил ее и настоял, чтобы разгневанный шофер разрешил положить Одру, хотя шофер уверял, что места нет вообще. Дело кончилось тем, что они положили Одру на полу.
— Что теперь? — спросил Бен. У него под глазами были огромные коричневые круги и серое кольцо грязи вокруг шеи.
— Я возвращаюсь в гостиницу, — сказал Билл. — Собираюсь поспать часов шестнадцать.
— Я за тобой, — сказал Ричи. Он с надеждой посмотрел на Бев. — У вас не осталось сигарет, милая леди?
— Нет, — сказала Беверли. — Я думаю, что опять брошу.
