Сквозь тонкие стены палатки Китти слышала голоса и понимала, что все остальные собираются для похода в Виселицы. Она оглянулась на задернутый входной клапан палатки.
— Я доверяю тебе. Знаю, что должна была сказать тебе об этом, но сначала не сделала этого, а потом не смогла. — И, упорно глядя в сторону, созналась: — Я все так же люблю тебя. Пусть даже мы… у нас с тобой не так, как было прежде, но это не изменилось.
— Я знаю. — Он снова умолк и заговорил лишь после того, как она посмотрела на него. — Но все равно ты не пойдешь в Виселицы, пока не выпьешь веррот.
— Давай скажем Джеку, что я его выпила, — предложила Китти. — Все равно он не узнает.
Эдгар даже не потрудился сказать вслух, что подумал об этой мысли, только поморщился.
Китти наконец сдалась и тяжело вздохнула.
— Не хочу, чтобы Джек знал, что со мною делается из-за этого. — Пусть и стыдно признаваться в этом даже самой себе, но никуда не денешься: она до сих пор страдала из-за того, что отличалась от товарищей. — Хорошо?
Эдгар задумчиво посмотрел на нее и лишь потом ответил:
— Твою тайну я сохраню, если она не станет опасной для тебя или Джека. — Он взял вторую кружку и протянул Китти. — Ты становишься сильнее от веррота, как и мы все?
Она кивнула.
— Тогда, Кит, выпей вместе со мной. Зная, что ты стала сильнее, и мы с Джеком будем сражаться лучше. — Он стоял перед нею, держа кружку в руке, и ждал.
Она молча повторила его движение, и они выпили одновременно.
Джек распознал нарочито замедленные движения Эдгара, когда тот вместе с Кэтрин вышел из палатки, и понял, что Эдгар принял веррот — а это значило, что он уговорил Кэтрин сделать то же самое. Джек радовался, что, прежде чем дать им веррот, сообразил: содержимое первой бутылки должно оказывать более сильное действие. Кэтрин ненавидела веррот настолько, что, если бы ей досталась более сильная доза, наподобие того, что выпил он сам, а потом Хлоя, ее настроение сделалось бы еще хуже.
— Все в порядке? — спросил Джек.
Эдгар кивнул.
Как только Эдгар и Кэтрин присоединились к маленькому отряду, все вышли за пределы лагеря, и Кэтрин произнесла слова, необходимые для того, чтобы замкнуть кольцо. Джек видел, как действовала на нее отдача от заклинаний, и ему было больно оттого, что ей приходилось творить их. Но с помощью заклинаний она создавала ворота наподобие тех, которые они несколько раз устраивали в других лагерях. Кэтрин придется делать это до тех пор, пока они не обзаведутся деньгами. Большинство местных существ соображало, что переступать порог не следует, но в Висельной пустыне во множестве водились всякие мародеры, так что, хочешь не хочешь, а запирать за собой дверь приходилось.
Пока она творила заклинание, остальные Прибывшие дожидались поблизости. По напряжению, с которым держались некоторые, было видно, насколько трудно им было сохранять неподвижность после веррота.
Закончив, Китти без единого лишнего слова зашагала в пустыню, по направлению к Виселицам. Остальные Прибывшие направились следом. Эдгар шел рядом с нею. Фрэнсис, Мелоди и Гектор — за ними. Замыкали шествие Хлоя и Джек. Все остальные молча приняли ее присутствие по слову предводителя и, как это бывало каждый раз, когда отряд нуждался в замене для потерянного бойца, сразу приспособились к новому походному порядку, потому что приспособиться было нужно. При жизни Мэри она шла рядом с Кэтрин или Фрэнсисом. Эдгар и Джек все равно возглавляли и замыкали группу, но Мэри порой служила сдерживающим началом в тех случаях, когда Кэтрин считала, что впереди должна находиться она. А рядом с Джеком обычно шла его сестра или никто. Но, как ни странно, Джек обнаружил, что присутствие Хлои рядом с ним нравится ему.
— Проверьте оружие, — напомнил Джек, когда они немного отошли от лагеря. — Недавно на нас напали кины.
— Так близко к лагерю? — удивился Фрэнсис.
Мелоди, которая из сил выбивалась, чтобы выглядеть «как подобает настоящей леди» — юбка до колен и блузка с длинными рукавами, — издала совершенно не подобающий леди звук.
— Знаешь, Звездочка, Джек выпил веррот куда раньше нас, — сказала она. — Он-то был совсем не так близко к лагерю.
— Я же говорил: имя Фрэнсис меня вполне устраивает, — буркнул Фрэнсис. — Его все сильнее и сильнее раздражало употребление того диковинного прозвища, которое он носил, когда явился в Пустоземье. Джек нисколько не винил его в этом. Прозвище Звездочка действительно было странным. Иногда он задумывался, каким образом мир, который он когда-то знал, изменился до того состояния, в котором существовали «хиппи» Фрэнсиса и действовал «сухой закон» Эдгара. Может быть, потом, когда они выберутся из-под наблюдения Аджани, он расспросит Хлою о том мире, который застала она.
Пустоземье вроде бы не изменялось так сильно, как тот мир, который все они считали своим родным. Джек отнюдь не до конца понимал, почему перемены здесь происходят так медленно, однако из разговоров с Гарудой сделал вывод, что это, скорее всего, связано с продолжительностью жизни пустоземцев. Представители негуманоидных рас в большинстве своем жили куда дольше, чем люди, а численностью превосходили последних.
Большую часть пути до Виселиц Прибывшие проделали без всяких происшествий и даже почти без разговоров. Хлоя смотрела на мелькавших вдали кинантропов, лачуги туземцев, кактусы, то похожие на те, что она видела в родных краях, то непохожие. Глядя на Пустоземье ее глазами, Джек вспоминал, каким чуждым и красивым все это казалось ему в первые годы жизни здесь. Остальные, под действием веррота, кипевшего в крови, — а может, из опасения вызвать недовольство Кэтрин, — тоже не затевали продолжительных разговоров в ответ на ее редкие замечания. Так что по суровой пустыне Прибывшие двигались быстро и молча.
Когда они приблизились к Виселицам настолько, что можно было ясно рассмотреть дома, Хлоя чуть слышно пробормотала:
— Это определенно не Канзас.
Словно в трансе, Хлоя прибавила шагу и вырвалась вперед. Джек подал знак, и никто не стал ее задерживать. На сей раз он улыбался и ее благоговейному испугу, и ее словам. Именно эту фразу при различных обстоятельствах употребили вскоре после своего появления здесь Гектор и Мелоди. Пусть это была мелочь, но она утвердила Джека в подозрении, что все Прибывшие попадают сюда из одних и тех же краев. В мире, который застал Джек, фотография была сравнительно новым явлением. Она сменила дагерротипию; он слышал, что где-то на Востоке появились умельцы, способные делать цветные фотографии, очень точно передававшие действительность. А за время пребывания в Пустоземье он узнал от разных Прибывших, что фотография превратилась в движущуюся фотографию, а потом и звук получила и что называется это дело — кино. Здесь кино не существовало, но все равно было интересно думать, что в родном мире научились создавать такие чудеса.
