— Вернетесь на семь-восемь миль назад, повернете на проселок под названием Локуст-спрингз-драйв, проедете по нему около четверти мили и свернете на выезд для лесовозов, третий по правую руку, — объяснила она, теребя бусы из искусственного жемчуга.
— Наконец-то появился четкий ясный след, — негромко промолвила Скалли, с нетерпением взирая на Малдера. Мысль о том, что она сможет спасти Джоди Кеннесси, вывести его из нынешнего болезненного состояния, придавала Скалли новые силы.
Будучи агентом ФБР, она должна была полагаться на доводы рассудка, не позволяя эмоциям взять верх, однако в данном случае Скалли ничего не могла с собой поделать. Как и Джоди, она испытала на себе безжалостную хватку рака, и этим объяснялась ее привязанность к мальчику, с которым она даже не была знакома. Сейчас ее желание помочь Джоди было намного сильнее, чем в тот миг, когда они с Малдером покидали Вашингтон, отправляясь расследовать взрыв в «ДайМар».
Вновь звякнул дверной колокольчик, и в магазин вошел полицейский в форме дорожного патруля, в высоких ботинках, которые тяжело ступали по истертому паркету. Скалли оглянулась через плечо, а полицейский двинулся к холодильнику и вынул оттуда большую бутылку апельсинового напитка.
— Как всегда, Джеред? — спросила женщина, стуча по клавишам кассы.
— Я верен своим привычкам, Макси, — ответил тот, и женщина протянула ему пакет сырных крекеров, взятый со стеллажа.
Полицейский вежливо кивнул Скалли и Малдеру.
— Чем могу вам помочь? — спросил он, заметив фотографии и бумажник Малдера с жетоном ФБР.
— Мы федеральные агенты, сэр, — представилась Скалли и, показав полицейскому снимки, изложила свою просьбу. Не будет ли он так добр отправиться вместе с ними к уединенному коттеджу, где, возможно, томятся захваченные в плен Патриция и Джоди?
В эту секунду ожила рация, висевшая на бедре Джереда.
Послышался голос диспетчера — встревоженный, но не утративший уверенности и профессиональной четкости:
— Отзовитесь, Джеред. Чрезвычайная ситуация Проезжий автомобилист обнаружил труп на шоссе в миле от усадьбы Доила.
Полицейский поднес рацию к губам.
— Офицер Пенвик слушает, — сказал он. — Что значит труп? В каком состоянии?
— Шофер грузовика, — продолжал диспетчер. — Его лесовоз наполовину съехал с дороги, а водитель лежал на рулевом колесе… короче говоря, с ним что-то непонятное. Мы ни разу не видели таких травм.
Заинтересованный, Малдер быстро взглянул на Скалли. Они оба тут же сообразили, что происшествие на дороге очень напоминает их собственное дело.
— Езжай одна, Скалли, — распорядился он. — Я прокачусь вместе с полицейским и взгляну на труп. Если там нет ничего интересного, офицер э-э-э… Пенвик отвезет меня прямо к коттеджу. Встретимся на месте.
Скалли не хотелось расставаться с Малдером, но, понимая, что им следует незамедлительно проверить обе версии, она лишь кивнула и сказала:
— Будь крайне осторожен.
— Непременно, — отозвался Малдер, торопливо шагая к выходу. Полицейский, схватив одной рукой бутылку и пакет, а другой сжимая рацию, обменялся с диспетчером дежурными фразами и выскочил на улицу, звякнув колокольчиком и бросив напоследок через плечо:
— Макси, запиши на мой счет. Увидимся позже.
Скалли метнулась следом и толкнула дверь, распахнув ее настежь. Малдер и полицейский бежали к патрульному автомобилю, небрежно припаркованному у магазина.
Малдер прокричал:
— Скалли! Попытайся их найти! Узнай все, что сможешь! Связь через сотовый телефон!
Хлопнули дверцы, замигал красный маячок, и патрульный автомобиль, выбросив из-под колес струю мокрого гравия, развернулся и помчался по дороге.
Скалли уселась за руль и завела мотор. Бросив взгляд на аппарат, лежащий на сиденье, она с испугом отметила, что телефон не работает. Они вновь вышли из зоны приема.
Коттедж семейства Кеннессч
Кост-Реиндж, штат Орегон.
Пятница, 12:58
С улицы донесся лай Вейдера. Пес вскочил и расхаживал по крыльцу, негромко рыча.
Похолодев, Патриция бросилась к окну и раздвинула занавески. У нее пересохло в горле. Пес прожил в ее доме двенадцать лет, и Патриция прекрасно понимала, что на сей раз Вейдер лает не на белок, а предупреждает хозяев об опасности.
Она ждала чего-то в этом роде. Ждала и боялась.
Поляну, на который был выстроен коттедж, окружали высокие темные сосны. Казалось, их корявые стволы подступали все ближе, будто армия неумолимых захватчиков… словно безжалостная толпа людей, взорвавших «ДайМар».
На поляне под напором легкого ветерка мерно колыхалась трава, сгибаясь под тяжестью влаги, которую принес недавний дождь. Когда-то лужайка казалась Патриции верхом совершенства, великолепным украшением, представлявшим лесной домик в самом выгодном свете. «Классное местечко», — говаривал Дарин, и Патриция разделяла его восторг.
Но теперь при взгляде на обширную поляну она чувствовала себя голой и незащищенной.
Вейдер еще раз гавкнул и подошел к самому краю крыльца, вытягивая морду по направлению к подъездной дорожке, уходившей в чащу. Его черные ноздри нервно подрагивали.
— Что случилось, мама? — спросил Джоди. Взглянув на его перекошенное лицо, Патриция поняла, что мальчик испуган не меньше, чем она сама. Она отлично вымуштровала его за последние дни.
— Кто-то идет, — ответила Патриция. Собравшись с духом, она погасила в коттедже свет, задернула занавески, распахнула входную дверь и вышла на крыльцо. Они с Джоди бежали и скрылись здесь без подготовки, и Патриции приходилось рассчитывать лишь на уединенность коттеджа, поскольку у нее не было винтовки, ни иных средств обороны. Патриция тщательно обыскала коттедж, но Дарин не держал в доме огнестрельное оружие. Теперь единственной защитой Патриции были голые руки и разум. Вейдер глянул на нее через плечо, потом вновь повернулся в сторону подъездной дорожки.
Джоди выбежал вслед за матерью на крыльцо, всматриваясь вдаль, но Патриция затолкала его обратно в дом.
— Мама! — гневно воскликнул мальчик. Патриция наставила на него палец, сделав суровую мину, и Джоди поспешно ретировался.
Материнский инстинкт овладел Патрицией, будто наркотик. Она оказалась бессильна против рака, против таинственных людей, притворявшихся демонстрантами и убивших отца мальчика, против тех же людей, которые прослушивали их телефон, наблюдали за ними и, может быть, в эту самую минуту нащупывали их след. Но Патриция сумела уберечь сына и до сих пор сохранить ему жизнь. Патриция Кеннесси и не думала сдаваться.
