обостриться.
— Наверное. Но дело в том, что лично я не страдаю психическими заболеваниями и вроде до сих пор избегал нервных срывов.
— Именно поэтому вы убеждены в том, что женились на девушке, ведущей свое происхождение наполовину от льва, а наполовину от человека? — съязвил Питер.
— Не только убежден, я это знаю, — упрямо заявил Джини.
— А откуда? Неужели у вас есть доказательства?
— Господи Боже мой, Питер! У нее же шесть грудей! Я видел их своими собственными глазами!
Доктор нахмурился.
— Джини, на вашем месте я не стал бы объявлять об этом во всеуслышанье. Видите ли, здесь принято разговаривать вполголоса и о таких вещах, которые никоим образом не потревожат соседей за столиками. Понимаете?
— По-моему, Питер, вы и сами имеете довольно примитивное суждение о строении мира. И, разумеется, не верите мне. Для вас я всего-навсего занятный псих, и, бьюсь об заклад, что сейчас вы судорожно раскидываете мозгами в поисках недуга, одолевающего человека, которому в первую же брачную ночь мерещатся шесть грудей у собственной жены.
— Атавизмы, Джини, не такое уж редкое явление. Я сегодня специально полистал кое-какую литературу. Так вот, например, в Баден-Бадене жила женщина, у которой…
— Питер, — вспыхнув, перебил собеседника Кейлер. — Это никакие не атавизмы. Лори утверждает, будто все женщины в ее роду имели точно такое же строение тел. Оно передается по наследству.
— И вы хотите сказать мне, что мать Лори сложена так же?!
— Думаю, что именно так. По крайней мере Лори пытается убедить меня в этом.
— Да-а, — неуверенно протянул Питер. — Это уже выходит из ряда вон.
В этот момент официант принес Джини виски, и тот одним глотком наполовину осушил стакан. Крепкий напиток мгновенно обжег горло, и Джини тут же подумал о том, что если он будет продолжать возлияние такими темпами, да еще на голодный желудок, то захмелеет очень скоро.
— Это для вас, Питер, шесть грудей кажутся явлением из ряда вон выходящим. А вы попробуйте взглянуть на него с точки зрения Лори. Для нее это — абсолютная норма. Так что, либо у нее действительно какие- то отклонения в психике, либо она вполне справедливо относит себя к племени убасти и представляет собой гибрид человека и льва.
— Что вы хотите этим сказать? — насторожился Питер. — То есть вы тоже считаете, что племя существует в действительности?
— А как я еще могу это расценивать?
Питер сплел пальцы рук и в задумчивости уставился на свой бокал. Он пытался сейчас вести себя так, как и подобает профессионалу в подобных ситуациях — когда собеседник неожиданно меняет тему разговора. Но ничего стоящего не приходило ему в голову — с таким случаем Грейвс, кажется, сталкивался впервые за всю свою долгую и нелегкую практику. Однако Джини и не надеялся^ что Питер найдет разумное объяснение происходящему— ведь и сам Кейлер изрядно намучился, пытаясь самостоятельно разобраться в чудовищной ситуации.
Питер рассеянно провел ладонью по своей лысоватой голове.
— А вы любите ее? — вдруг огорошил он Кейлера вопросом.
— Ну, конечно, люблю. А зачем вы об этом спросили?
— Ну, — замялся Питер. — Если вы действительно готовы помочь ей, то любовь здесь — очень важный аспект. Если же вы сомневаетесь в своей любви, то единственное, что я могу посоветовать, — это расстаться с Лори как можно быстрее. Ну а уж если вы и в самом деле любите жену, то приготовьтесь к тому, что вам придется в ближайшем будущем принимать очень серьезные решения.
— Вы что же, хотите сказать, что мне придется постепенно привыкнуть к этим — как их — рудиментарным грудям и к зарослям на ее животе и ногах? — возмутился Джини.
Но Питер только печально кивнул в ответ.
— Да, видимо, так. Помните, на пикнике у Уолтера Фарлоу я уже говорил вам, что если вы хотите разобраться, что происходит с этой девушкой, вы должны смириться с ее фантазиями о неизбежности злого рока, якобы преследующего ее. А из сказанного вами я делаю вывод, что теперь Лори считает, будто этот самый рок распространился и на вас и в самом ближайшем будущем вас обоих ждут какие-то страшные события. Вам следует сделать вид, что вы примирились с неизбежностью, и немного подыграть ей. Пройдет какое-то время, с вами ничего не произойдет, и тогда Лори сама поймет, что ее навязчивые идеи просто несостоятельны. Вот тогда-то ее здоровье и пойдет на поправку. Но для этого требуется выдержка. Не надо торопить события.
Перед мысленным взором Джини вдруг с удивительной яркостью вспыхнуло изображение смитовой газели.
— А вдруг Лори окажется права, — растерянно пробормотал он, — и с нами действительно что-то произойдет?
— Послушайте, Джини, — вкрадчивым голосом начал доктор, допивая, наконец, свой коктейль. — Вы должны усвоить одну важную вещь. Я не верю в существование человекольва. Прошу меня за это покорнейше извинить. С научной точки зрения совершенно невозможно, чтобы лев оплодотворил женщину и она дала бы потомство от этого совокупления. А если бы такое и случилось чисто теоретически, то, наверное, подобные чудовища бродили бы где-нибудь в непроходимых джунглях, а не в столице США, и не выскакивали замуж за доверчивых юных демократов вроде вас.
Джини глубоко вздохнул:
— Ладно, Питер, я понимаю. Вам сейчас трудно войти в мое положение и понять то, что я ощущаю. Однако похоже, я тут подзадержался, пора возвращаться домой. Что бы там ни произошло, думаю, очень скоро мы с вами выясним истину. Хотя в глубине души надеюсь, что правы все-таки вы, а не я.
— Ну что же, Джини, — отозвался Питер. — Вы действительно любите Лори, и я уверен, что очень скоро ваши отношения наладятся. Во всяком случае, для этого у вас есть все шансы.
— Тогда молитесь за меня, — с грустью улыбнулся Кейлер, допивая виски. — По-моему, ваши молитвы придутся сейчас как нельзя впору.
* * *
Лори поджидала мужа в сумрачном холле. Волосы девушка успела завить, и они волнами спадали с плеч, на шее сверкало сразу несколько золотых цепочек, а в ушах покачивались элегантные блестящие сережки. На ней было довольно простенькое вечернее платье. Однако вырез на нем оказался настолько глубоким, что розовые полукружия сосков отчетливо проступали над тканью. Встретив мужа, Лори повесила на вешалку его плащ и устремилась в глубь длинного мраморного коридора.
Кейлер сделал над собой усилие, чтобы не смотреть на жену. «В конце концов, — съязвил он про себя, — это не единственные ее соски».
— Привет, — поздоровался он и поцеловал жену. Она прикрыла глаза, и Джини почувствовал, как Лори протолкнула свой язык ему в рот. Она облизывала его зубы, но свои
