Это было четыре года тому назад — в памятный для меня день — третьего ноября…
Теперь, господа, вы понимаете, почему это число имеет для меня такое страшное значение.
Рагуза. Март 1907
Я видел в свете много чудесного.
Вальтер фон дер Фогельвейде
Искать комнату! Что может быть неприятнее этого занятия? Вверх по лестнице, вниз по лестнице, из одной улицы в другую, всегда одни и те же вопросы и ответы, о боже ты мой!
Я отправился на поиски в десять часов, а теперь было уже три. Разумеется, я устал, как карусельная лошадь.
Однако еще раз наверх — в третий этаж.
— Нельзя ли посмотреть комнату?
— Пожалуйста.
Хозяйка повела меня через темный коридор и открыла дверь.
— Здесь!
Я вошел. Комната была высока, просторна и не очень скудно меблирована. Диван. Письменный стол, кресло-качалка — все как следует!
— А где спальня?
— Дверь налево.
Хозяйка отворила дверь и показала мне помещение. Даже английская кровать. Я был восхищен.
— А цена?
— Шестьдесят марок в месяц.
— Прекрасно! А на рояле у вас играют? Маленькие дети у вас есть?
— Нет, у меня всего только одна дочь. Она замужем в Гамбурге. На рояле тоже никто не играет. Даже внизу.
— Слава Богу, — сказал я, — в таком случае я нанимаю комнату.
— Когда хотите вы переехать?
— Если вам удобно, то сегодня же.
— Конечно, удобно.
Мы снова вошли в первую комнату. В противоположной стене была еще одна дверь.
— Скажите пожалуйста, — спросил я хозяйку, — куда ведет эта дверь?
— Там еще две комнаты.
— Там вы живете?
— Нет, я живу по другую сторону. Комнаты эти сейчас не заняты. Они тоже отдаются жильцам.
Меня вдруг озарило.
— Но те комнаты, надеюсь, имеют отдельный выход в коридор?
— К сожалению, нет… Господин доктор уж должен согласиться на то, чтобы другой жилец проходил через его комнату.
— Что? — вскрикнул я. — Благодарю покорно! Я должен пускать через свою комнату чужих людей? Нечего сказать, прекрасно!
— Итак, вот почему комната была так дешева! Поистине, трогательно. Я едва не лопнул от досады, но так устал от беготни, что даже не мог выбраниться как следует.
— Возьмите, коли так, все четыре комнаты, — предложила хозяйка.
— К чему мне четыре комнаты? — проворчал я. — Черт бы побрал их.
— В это мгновение позвонили. Хозяйка пошла отворять и оставила меня одного.
— Здесь отдаются меблированные комнаты? — услышал я.
— «Ага, еще один!» — подумал я. И я заранее радовался тому, что скажет этот господин в ответ на милое требование хозяйки. Я быстро вошел в комнату направо, дверь в которую оставалась открытою. Это было средней величины помещение, служащее одновременно и спальней, и жильем. Узенькая дверь на противоположной стороне вела в маленькую пустую комнатку скудно освещенную небольшим окном. Это окошечко, как и другие окна этой комнаты, выходило на огромный парк, один из немногих, которые еще сохранились с Берлине…
Я вернулся в первую комнату. Предварительные переговоры были исчерпаны, и новый наниматель должен был сию минуту увидеть обратную сторону медали. Но я ошибся. Не спросив даже о цене, он объявил, что эта комната ему не годится.
— У меня есть еще две другие комнаты, — сказала хозяйкаю
— Не можете ли вы показать мне их?
Хозяйка и новый наниматель вошли в комнату, где был я. Он был мал ростом, в коротком черном сюртуке. Окладистая светлорусая борода и очки. Он имел совершенно бесцветный вид — один из таких людей, мимо которых проходят, не замечая их.
Не обращая на меня никакого внимания, хозяйка показала ему обе комнаты. К большой комнате он не проявлял никакого интереса, но маленькое помещение, наоборот, он осмотрел очень внимательно, и оно, по-видимому, ему весьма понравилось. А когда он заметил, что окна выходят в парк, у него на лице даже выступила довольная улыбка.
— Я хотел бы взять обе эти комнаты, — объявил он.
Хозяйка объявила цену.
— Хорошо! — сказал маленький господин. — Я сегодня же перевезу сюда свои вещи.
Он поклонился и повернулся к выходу.
— А куда выйти?
Хозяйка сделала безнадежную физиономию.
— Вам придется выходить через предыдущую комнату.
— Что? — сказал господин. — У этой комнаты нет отдельного выхода? Я должен всегда ходить по чужой комнате?
— Возьмите в такой случае все четыре комнаты! — простонала хозяйка.
— Но для меня это слишком дорого — четыре комнаты… Господи Боже! Значит, опять приходится начать беганье.
У бедной хозяйки побежали по щекам крупные слезы.
— Я никогда не сдам комнат! — сказала она. — За последние две недели приходило до ста нанимателей: всем им нравились комнаты, но все отказались брать их, потому что глупый архитектор не сделал двери в коридор. Этот господин тоже совсем было уж остался.
Она указала на меня и вытерла глаза фартуком.
— Вы тоже хотели нанять эти комнаты? — спросил меня маленький господин.
— Нет, другие. Но я, конечно, отказался от удовольствия постоянно впускать в комнату посторонних людей. Впрочем, вы можете утешиться: я тоже уже с десяти часов утра в поисках.
Наше короткое собеседование возбудило в хозяйке опять некоторую надежду.
— Господа так хорошо понимают друг друга, — промолвила она, — может быть, господа нашли бы возможным взять четыре комнаты сообща?
— Покорно благодарю! — возразил я.
Маленький господин внимательно поглядел на меня и затем обратился ко мне:
— Я совершенно изнемог от поисков, — промолвил он, — а эти две комнаты подходят для меня как нельзя более. Что, если бы мы сделали попытку…
— Но ведь я вас совсем не знаю! — сказал я раздраженно.
— Мое имя Фриц Беккерс. Я очень тихий человек и почти не буду вам мешать. Если же окажется, что вам это неудобно, вы можете всегда отсюда уехать. Ведь это не брак.
Я молчал. Он продолжал:
— Я предложу вам следующее: общая цена за все эти комнаты девяносто марок. Будем класть на каждого по половине. Я должен иметь право свободного проходя через вашу комнату, а кроме того, я хотел бы по утрам пить кофе в вашей комнате. Я не люблю завтракать в той комнате, в которой сплю.
— Пейте кофе в маленьком помещении.
— Оно мне будет служить для… для другой цели. Но еще раз уверяю вас, что я никоим образом не буду вам в тягость.
— Нет! — промолвил я.
— Ну, тогда, — возразил господин Беккерс, — тогда, конечно, ничего не поделаешь. Тогда нам обоим не остается ничего другого, как отправиться на охоту.
