– Вот, – сказал Иван и передал листовку Насте.
– Что это? – спросила девушка.
– Наши планы на ближайшую жизнь.
Щеглов и Федоров подошли к дому, который им указала Таня – продавщица из соседнего магазина. Димка Филиппенко когда-то задолжал ей, она нашла его, должок вернула, а адресок сохранила. Мало ли что. Вот и пригодился. Но она о смерти Димы не знала, просто решила, что парень бросил пить.
«Точно, бросил, – подумал Иван. – Скоро все мы так бросим».
Теперь, стоя у его подъезда, парни решали, как представиться матери.
– Давай просто. Мол, работали вместе в одном цехе, – предложил Леша.
– Допустим, она поверит в то, что мы коллеги по работе (хотя мы сейчас больше похожи на коллег по литрболу). Допустим, мы ее убедим в том, что не смогли прийти на похороны из-за легкого недомогания. Но как ты собираешься выманить у нее какие-нибудь записи или дневники? Да и вообще, с чего мы взяли, что они существуют? Не все же такие творческие личности, как Саня. Даже если записи и есть, в лучшем случае она помашет ими перед нашими любопытными носами, и все – до свидания, уважаемые коллеги моего покойного сына.
Иван ждал возражений со стороны Леши, но тот молчал. Он тоже ждал. И Ваня знал, чего ждет Лешка, – решения Ивана. Хотя Леша, один из немногих, кого встречал Иван на своем жизненном пути, мог сам все решить. Но так уж повелось – Иван решал, парни прислушивались. Даже Сашка, когда собирался в Чечню, пришел к нему попрощаться и спросить совета. Иван и сказать-то толком ничего не успел, просто произнес дежурную отговорку на все случаи жизни.
– Все в этой жизни зависит от того, – сказал он тогда, – чего мы от нее хотим.
Сашка обнял Ивана и шепнул на ухо:
– Я так и думал. – Развернулся и ушел.
Вот и сейчас Иван произнес вслух:
– В этой жизни все зависит от того, чего мы хотим от нее.
– А мы хотим выяснить, что с нами происходит, – подхватил Леша.
– В конце концов поход к Димкиной матери – не самый худший вариант.
И они одновременно шагнули к подъезду.
Женщина положила на стол мятый листок в клетку, сложенный пополам. Иван развернул его.
– Ребята, давайте чайку попьем. – Она подошла к плите и поставила чайник.
– А покрепче у вас ничего нет? – спросил Алексей.
Иван дернул его за рукав. Женщина напряглась, но сделала вид, что не услышала. Щеглов смотрел на лист. Ничего особенного там не было. Ручкой нарисован мертвец с протянутой вперед облезшей рукой. А слева от рисунка – надпись: «Боюсь, что я проснусь, а они останутся!»
Иван сразу же вспомнил ее. Слово в слово было написано в дневнике Сашки. Он передал записку Алексею. Тот покрутил ее и бросил на стол.
– Зоя Григорьевна, – обратился к женщине Иван. – Вы извините, мы откажемся от чая. У нас времени нет.
– Да-да. Мы пойдем, – поддержал друга Алексей.
Зоя Григорьевна проводила их до двери. Прощаясь, она вдруг сказала:
– А вы ведь не из цеха Димы.
Леша уже собирался выходить, но увидев, что Иван остановился и поворачивается к матери Димки, тоже замер у двери.
– Нет, Зоя Григорьевна, – серьезно ответил Ваня.
– Но вы в такой же беде, что и Димочка… был.
– Да, – кивнули оба.
– Я не знаю, ребята, что это у Димы было, белая горячка или еще что, но он на стены прыгал и орал, перед тем как повеситься. – Она выдержала паузу и произнесла: – Бросайте пить, ребята. Ни одного еще человека эта гадость до добра не довела. Вы же не только себя губите, но и близких своих. Бросайте! – И захлопнула дверь.
– Не люблю я, когда так грузить начинают. Дома мать, Стаська туда же, а теперь и посторонняя тетка.
– А ты не пей, – предложил Иван.
– Не получается…
– Ладно, – перебил его Ваня. – Что мы имеем в свое оправдание?
– То же самое, – ответил Алексей, выходя из подъезда.
– То же, да не то же. Нам от этого не легче. Мы знаем, что они видели мертвецов, как и мы. И все это после просмотра диска. То есть все, как и в нашем случае. Но как избавиться от видений, мы не узнали. Хотя один вариант у нас все-таки есть.
– Постой, ты действительно думаешь, что просмотр фильма ведет к… ну, что мы повесимся?
– Очень надеюсь, что нет. Леш, может, это обычная белая горячка? А мы с тобой бегаем, людей попусту тревожим… Насмотрелись всяких «Звонков» и возомнили, что умрем от просмотра этого слайд-шоу для психов. Мы умрем, если пить не бросим или к врачу не обратимся.
Дальше они шли молча. Пока не остановились у «Магнолии».
– Слушай, Леш, мы ходим по кругу. Знаем ведь, что диск принадлежит Эдику, – сказал Иван. – Или он знает, чей это диск на самом деле…
– Да откуда ж нам знать? Ну, искал он его. Может, просто посмотреть хотел. А может, и не этот диск искал, а какой-то другой Сашке давал. Вот и приходил забрать.
– Да. Пока не поговорим с Эдиком, мы ничего не узнаем. Веселый у нас отпуск получается! Днем водку жрем, ночью призраков гоняем…
– Хорошо хоть днем их не видим… – усмехнулся Лешка.
– Это совсем не значит, что они не стоят сейчас за твоей спиной.
Леша замер, обернулся и громко выдохнул, когда никого, кроме подвыпивших парней, у «Магнолии» не увидел.
– Я чуть в штаны не наложил, – попытался он улыбнуться.
– Ладно, расслабься. Пойдем лучше по соточке жахнем.
Войдя в темную квартиру, Иван закрыл дверь, разулся и, пошатываясь, прошел в комнату. На ходу снял куртку и бросил на пол. Сегодня ни одного призрака. Странно. Завалился на диван, как спиленное дерево, и через минуту уже спал.
Разбудил его слабый хлопок, будто кто крышку опустил на кастрюлю. Нет, не кастрюля, это мусорное ведро. Иван отчетливо слышал, как ведро сначала упало, а затем покатилось по полу из кухни к комнате, где он спал. Его охватил ужас, по спине побежали мурашки. Он даже представить себе не мог, кто катит ведро. Обернуться тоже не мог – шею и все тело сковала судорога.
«Мне это снится! Господи, сделай так, чтобы это был сон. Пожалуйста! – мысленно взмолился Иван. – Если меня не убьют призраки, я сам умру от разрыва сердца».
Он услышал, как ведро, громыхая крышкой, вкатилось в комнату и остановилось рядом с диваном. Крышка еще раз хлопнула, становясь на место, и затихла. Иван наконец решился и резко повернул голову назад. Никого. Ведро стояло в метре от дивана, а того, кто его прикатил, не было.
«Чертовщина какая-то. Хотя чему удивляться? Перед Лешкой и стул кружил без чьей-либо помощи, и кровать взлетала».
Да и с Иваном за эти четыре дня уже столько всякого произошло, что «невинное» появление ведра не могло потревожить его психику. Не могло, но потревожило. Ивана затрясло. Он подполз к стене и уставился на когда-то безобидное ведро. Тишина.
Но долго себя ждать «мусорка» не заставила. Крышка взмыла над ведром и с грохотом опустилась. Снова поднялась и опустилась.
И вдруг сквозь этот грохот послышался чей-то голос:
– Пойдем, выпьем!
Голос был утробный. Ивану даже показалось, что этот кто-то сидит в ведре. Грохот продолжался. Ваня только сильнее вжимался в стену.
– Пойдем выпьем!
Удар крышки.
– Пойдем выпьем!
Еще удар.
– Пойдем выпьем! Выпьем! Выпьем!
Иван не выдержал и закричал:
– Заткнись! Заткнись! Заткнись, сука!
И все стихло.
Иван часто задышал и привстал. Ведро, или тот, кто управлял им, словно ждало этого. Оно медленно легло на бок и покатилось назад в кухню. Крышка, словно приклеенная, так и осталась на нем.
– Ну что, братишка, не послушал меня?
Саня?! Это был голос Сашки! Иван повернулся на голос. В кресле сидел Александр Котов в камуфляжной форме. Несмотря на темноту, Иван разглядел на его лице гниющие раны.
– Саня?! – Иван слез с дивана.
– Да, Ванюха. – Мертвец поднялся и подошел к нему. – Ты помогал мне здесь, а я помогу тебе там…
– Где там? – спросил Иван, заранее зная ответ.
– Я же говорил, не смотри фильм, – сказал Саша. – Зачем ты его посмотрел?
– Хотел убедиться в том, что убил тебя не он.
– Ну и что, убедился?! – заорал мертвец, подошел к Ивану и обнял его.
Запах гниения заставил Ивана отвернуться.
– Ничего, братишка, выход всегда есть. – Потрескавшиеся губы мертвеца растянулись в улыбке.
Из кресла, где пять минут назад сидел Саша, встал еще один человек в камуфляже. Затем еще один. Вскоре мертвецы начали выходить из стен и окружать Ивана. Странно, но он чувствовал себя в безопасности рядом с Котовым.
– Выход есть, – снова повторил Саша.
Толпа расступилась, освобождая проход в кухню.
– Ванюха, все в этой жизни зависит от того, чего мы от нее хотим. – Сашка подтолкнул Ивана вперед. – Ну скажи, для чего тебе жить? Жить между мирами. Ты должен решить сейчас – либо ты с нами, либо нет. Кстати, дочка твоя тоже с нами. – Иван услышал, как где-то в толпе заплакал ребенок, дернулся в сторону плача, но Котов преградил ему путь. – Не сейчас, братишка. Сначала тебе нужно решить, чего ты хочешь от жизни.
«А в самом деле, чего я хочу? Рано или поздно я закончу, как Димка, Васька или Мишка. Почему бы не ускорить процесс? Почему не закончить свое жалкое существование прямо сейчас?»
