Лазель сидела, не в силах смотреть подруге в глаза. Вдруг, движимая порывом, она рухнула перед Алексой на колени, обхватив ее ноги со словами:
– Прости, я страшно виновата. Ты вправе…
– Не надо, - ответила вампирша, высвобождаясь из ее рук. Обхватив голову руками, она продолжила, - Моя душа словно раскололась надвое. Одна половина задыхается от злости и ненависти, а другая понимает твои мотивы и, не смотря ни на что, не может ненавидеть тебя. Я не знаю, какая из них одержит верх. И сейчас мне на это плевать. Прежде всего я должна помочь Сергею справиться с этим Кадамуном. В этом я пойду до конца, пожертвую всем. Понимаешь?
– Да. И ради тебя я сделаю все, чтобы помочь в этой нелегкой борьбе. Может, это хоть как-то искупит мою вину… Если ты, конечно, примешь мою помощь…
– Приму. В конце-концов, ты больше кого бы то ни было знаешь об этом Кадамуне.
– Знаю. Поэтому и предупреждаю. Ни ты, ни Сергей не вызывайте его на бой. Он бессмертен в прямом смысле этого слова, он убьет вас. Я запрошу все архивы нашего рода, постараюсь найти способ его остановить. Но нужно время.
– Сколько? - сурово спросила Алекса.
– Хотя бы пару дней. Спрячь на это время Сергея. Где угодно. Лучше в Катакомбах.
– Я не привыкла прятаться, и Сергей тоже. Да и что будет, если ты ничего не найдешь? Нет, я попытаюсь найти способ убить этого проклятого вампа. В конце-концов люди изобрели множество видов оружия.
– Хорошо, разработайте этот план, но дай мне хотя бы два дня! После этого я буду сражаться с вами плечом к плечу, если не найду ничего лучше.
– Ладно. Но не больше двух дней!
– Договорились. Будьте осторожны. Кадамун неутомим в своих поисках и может почувствовать Сергея. Выставите щит, это собьет его с толку, затруднит поиски.
При этих словах Алекса побледнела, проговорив:
– Господи! Значит, это он приходил вчера! И сейчас, пока я с тобой разговариваю… Черт! Проклятье! Все, я ухожу!
– Иди.
Вампирша молнией летела домой, ее сердце сжималось от дурных предчувствий, воображение рисовало картины одна ужаснее другой. От всего этого Алекса лишь сильнее давила на педаль газа. Просто чудо, что ее ни разу не остановила милиция.
Поднимаясь на лифте, она нервно постукивала пальцами по стенке, умоляя ехать быстрее. Лифт был скоростным, но ей казалось, что он полет как черепаха.
* * *
Сергей честно пытался забыть о своей ревности и просто ждать возвращения своей возлюбленной. Он даже развернул газету, но ни одна строчка так и не была прочитана.
Полина сидела в дальнем кресле и читала какую-то книгу. Эта картина внушала Сергею умиротворение, но и его хватило не надолго.
Как какое-то видение, в его мозгу возникла поражающая своей реальностью картина: его Алекса обнимает Лазель, и они счастливо смеются. Сергей вздрогнул, и видение исчезло. Но горечь от него осталась. И словно кто-то шептал ему на ухо: "Ты так уверен в себе? Ведь Алекса может предпочесть ее тебе. Не забывай, она была с Лазель гораздо раньше, чем с тобой! Алекса сама говорила тебе, что она очень много значит для нее!"
Казалось, речам этого внутреннего голоса не будет конца. Сергей готов был взвыть, но именно в этот момент в комнату влетела Алекса. От одного взгляда на нее ему стало лучше. Она была его светом, стала самой его жизнью. Но где-то в глубине души все же остался осадок тьмы, остатки темных мыслей ревности.
– Ну наконец-то ты вернулась. Я уже начал было думать, не решила ли ты нас бросить, - Сергей не удержался от сарказма.
– С чего вдруг столько горечи? - недоуменно повела бровью Алекса. - Ну, да сейчас не время. Мы переходим на военное положение.
– То есть?
Но вампирша сделала ему знак замолчать и села на диван. На секунду она закрыла глаза, сосредоточилась. В тот же миг и Сергей, и Полина ощутили, будто порыв ветра пронесся по квартире, затыкая собой каждую щель. Алекса, как и советовала Лазель, создала щит, отрезала себя и тех, кого называла своей семьей, от всего остального мира.
– Что случилось? - забеспокоился Сергей. - Зачем ты оградила нас своей силой?
– Так надо, - глухо ответила вампирша. Она посмотрела на Полину, которая ни о чем не спрашивала, но на ее лице застыла тревога. Алекса сначала подумала было отослать свою подопечную и поговорить с Сергеем, но тотчас отказалась от этой мысли. Лучше, если она будет все знать. Предупрежден - значит вооружен. Поэтому Алекса сказала, - Мне нужно с вами поговорить.
– О чем? Что за паника? - продолжал вопрошать Сергей.
– Это не паника. Выслушай меня до конца, и поймешь, что это лишь самая малая мера предосторожности.
И вампирша рассказала о Кадамуне, о том, что поведала ей Лазель, о предложенной ей помощи. Практически обо всем, кроме старой истории их с Сергеем вражды.
Первой заговорила Полина. Обхватив колени руками, она сказала:
– Не могу поверить, что Лазель выпустила такое… такое чудовище. Она казалась мне такой приятной…
– Своей местью она пыталась избавиться от боли, которая точила ее больше трех столетий, - как-то отстраненно заметила Алекса.
– Ты ее оправдываешь! - воскликнул Сергей тоном обвинителя.
– Нет. Но понимаю, - возразила вампирша. - Если, не дай Бог, что-то случилось бы с тобой или Полиной, я бы тоже мстила, мстила до последнего.
– И все-таки ты готова принять ее помощь, даже после того, как она призналась, что хочет убить меня? Как ты можешь доверять ей? - не унимался Сергей.
– Она все же мой друг.
– Даже после всего этого?
– Думаю, да. К тому же, если кто и может помочь, так это она, - голос Алексы звучал как-то устало. Ей сейчас хотелось принять душ, лечь и забыть обо всем. Только сейчас это было невозможно. И оттого она чувствовала себя еще более усталой.
– И все-таки я не понимаю твое такое безграничное доверие к ней, - сокрушенно покачал головой Сергей.
– Оно не безгранично. Я верю Лазель. Она никогда не желала причинить мне боль. И она поможет, так как если с тобой что-либо случится, мне будет очень больно, - вампирша пыталась сформулировать то, что не могла четко объяснить и самой себе. Но она и правда верила Лазель, и не могла перестать считать ее своим другом. Возможно, корни этого доверия находились в том, что Алекса ощущала, что та все еще питает к ней более глубокие чувства, чем просто дружба.
Сергей вздохнул, потом спросил:
– И что мы теперь будем делать?
– Я обещала дать Лазель два дня. Так что это время я тебя буду прятать. Мы сейчас же переезжаем в Катакомбы.
– Ты предлагаешь мне забиться в нору, как последнему трусу? - он протестующее хмыкнул.
– Слушай, мне это тоже не слишком по душе. Но, как говорится, героем быть почетно, но лучше быть живым. Там мы постараемся придумать альтернативный план уничтожения этого неуязвимого Кадамуна. А сейчас мы собираем все необходимые вещи и уезжаем.
