Ознакомительная версия.
– Ну, так разбудите! – посоветовал Наташе Габазов. – Только за громкостью своего трепа следите!
Девушки недовольно поморщились, но не стали спорить и направились к дивану, на котором лежал управляющий. Приблизившись к раненому, Оля брезгливо скривилась и несколько раз махнула рукой, словно отгоняя от себя надоедливое насекомое.
– Фу, что за вонь! – возмутилась она. – Это что, мухи?! В ресторане, да ещё и зимой?!
– Это от него воняет! – поддержала подругу Наташа, указывая рукой на Петра. – Смотри, мухи у него по спине ползают, где Макс рану забинтовал! А вдруг он умер?!
Девушки испуганно отступили, и Гарик зло вздохнул. Тупые курицы! Он положил меч на стол и подошел к управляющему. Над ним реально летала пара мух, ещё одна ползала по заскорузлой от запекшейся крови рубашке рядом с наполовину сползшей повязкой, торчащей из разодранного пиджака. От Петра воняло какой-то гнилью, но он однозначно был жив, тяжелое неровное дыхание вырывалось из приоткрытого рта, уродливо скалившегося обломками передних зубов.
– Слышь, ты! – Габазов потряс управляющего за плечо. – Очнись, чувак! Потом поспишь, работать пора! – Петр не отреагировал, и Гарик толкнул его сильнее. – Слышь?! Подъем, я сказал!
Управляющий не отзывался, и Габазов со злостью рванул его за воротник, стаскивая с дивана на пол. От сильного рывка ткань пиджака с громким треском разорвалась, сползая на живот, и потянула за собой рубашку и неуклюже наложенную окровавленную повязку. Петр упал с дивана, опрокидываясь на живот, и Гарик, собираясь во что бы то ни стало привести управляющего в сознание, шагнул к нему, но тут же отпрыгнул, брезгливо скривившись.
– Мля! Что за фигня?! – он, сморщившись, смотрел на обнажившуюся спину управляющего.
В зияющей над лопаткой колотой ране густо копошилось множество маленьких белесых червей. От целиком заполненной червями раны шла острая вонь. От удара о пол Петр застонал, но в чувство так и не пришел. Оля с Наташей, увидев кишащую червями рану, со сдавленными возгласами схватились за рты, и Наташа, зажимая рот ладонью, убежала в туалетную комнату.
– Что с ним? – Оля попятилась. – Гарик, что с ним? Почему в нем черви? Он умер и разлагается?
– Ещё нет, – с отвращением ответил Габазов. – Но скоро точно подохнет! Урод, мля, всё из-за него! Какого черта они взяли на работу маньяка? Почему в отеле только один спутниковый телефон?
– Он что, так и будет лежать здесь, рядом с нами? – Из туалета появилась бледная Наташа с бумажной салфеткой в руке. – Со всеми этими червями и мухами? Пять дней?!
– Надо его оттащить куда-нибудь! – решил Гарик. – На фиг он здесь не нужен! – Габазов подошел к столу, возле которого лежал Петр, и сорвал с него скатерть, опрокидывая на пол столовые приборы. Стеклянная посуда с грохотом разбилась, брызгая осколками, и Гарик, встряхнув скатерть, набросил её на управляющего.
– Откройте дверь в кухню! – велел он, хватая Петра за ноги. – И дальше, в офис, или что там за каморка справа! Положим его там, чтобы не воняло! Если оклемается, то…
С улицы донеслись крики, и он бросил управляющего, замолкая на полуслове. Гарик бросился за мечом и подбежал к окну, но из освещенного помещения сразу разглядеть, что происходит на темной улице, не удалось. Несколько секунд Габазов всматривался в освещенную фонарями территорию отеля, и Оля с Наташей прильнули к стеклу рядом с ним. Крик повторился.
– Кажется, это Марина, – неуверенно прошептала Оля. – Её голос! Там, на улице, маньяк?!
Она испуганно отпрянула от окна, следом за ней отпрыгнула Наташа, тыча в стекло пальцем.
– Вон там! – взвизгнула она. – Там кто-то стоит! – Девушки похватали ножи и забились в угол.
– Это Эдик! – определил Габазов и подбежал к входной двери. – Я за ним! – Он быстро отпер замок и выскочил из ресторана. – Закройтесь! Мы вам крикнем!
Гарик с мечом наперевес бежал по коридору, готовый ударить гнутым клинком убийцу, откуда бы тот ни появился, но в главном корпусе было пусто и тихо. Добравшись до улицы, он бросился в сторону темнеющих в сумерках человеческих силуэтов, копошащихся за границей освещенной фонарями территории отеля.
– Базоян, – заорал он, – это ты?! – Габазов лихорадочно оглянулся, опасаясь, что маньяк может оказаться где-то поблизости. – Эдик, твою мать! Это ты?!!
– Гарик! – истерично взвизгнул из темноты Базоян. – Сюда! Помоги мне! Эта сволочь где-то тут!
Гарик выбежал из освещенного участка в вечерний сумрак и увидел лежащего на снегу Базояна, пытающегося отцепиться от креплений сноуборда. Какая-то поломка мешала ему это сделать.
– Где остальные? – подбежавший Габазов помог ему освободиться. – Мы слышали крик Марины!
– Там! – Базоян отшвырнул от себя борд и судорожным движением вскочил на ноги. – Вон!
– Мля!!! – дернулся Гарик, замечая в нескольких метрах от себя распятый буквой «Х» труп. – Я же постоянно смотрел в окно, тут никого не было! Как он её нашел? Она что, одна спускалась?
– Это тело Сенкевича, Марина в него врезалась на борде! – Эдик заметался в поисках меча, но его нигде не было видно. – Блин, я меч потерял! Гарик, иди первым, надо посмотреть, может, она жива!
Габазов занес меч над головой и побежал к распятому трупу. Базоян заспешил следом, не переставая озираться. Мирошниченко они нашли у основания распятия, лежащей без сознания на куче выпотрошенных внутренностей. Эдик, стараясь не смотреть на обезображенное тело Сенкевича, схватил девушку за руку, оттащил от трупа и стал торопливо расстегивать крепления сноуборда.
– Где дед? – озирался Гарик, всматриваясь в быстро сгущающиеся сумерки. – Ты его видел?
– Нет! – Эдик отбросил доску Мирошниченко и попытался взвалить на себя девушку. – Но он точно где-то рядом, раз разложил труп у нас на пути! Я когда на вершине стоял, смотрел сюда, не было тут ничего! – Сил забросить Марину на спину у него не хватило. – Гарик, помоги её поднять!
– Как он успел расставить здесь всё это, пока вы спускались вниз?! – Габазов подхватил Мирошниченко под руку, и они бегом потащили её к зданию главного корпуса. – Это же пара минут!
– Как-то успел, – затравленно выдохнул Базоян, не пытаясь скрывать охвативший его страх. – Там, на горе, творится хрен пойми что! Глючит на каждом шагу! Покойники являются из ниоткуда, от их рук на коже кровавые отпечатки остаются! Может, это и действительно не дед всех режет, а тот долбаный дух из той долбаной легенды!
– Да ну на фиг! – Габазов пинком распахнул дверь в главный корпус, и они втащили девушку внутрь. – Чё за бред?! Такого быть не может! Просто мы с травой перебрали, вот нас и глючит!
– А Мирошниченко как же? – позади раздался скрип, и Базоян затравленно оглянулся, глядя на захлопнувшуюся за ними дверь. – Она тогда в первый раз дунула!
Ознакомительная версия.
